Телохранитель(ница) Его Светлейшества - Татьяна Рябинина

— Я уже наградил своих преданных соратников, которые помогли мне вернуть трон. — Джилиан картинно обвел свободной рукой сидящих за главным столом. — Однако игере Полине я обязан жизнью, поскольку она трижды спасла меня. Никто никогда не назовет игремона неблагодарным.

А пафосу-то сколько, пафосу! Но лучше так, чем никак.

Джилиан наконец отпустил ее и сделал знак распорядителю Эбберу, замершему с синим бархатным футляром в руках.

— Я награждаю игеру Полину Небесным орденом.

В памяти Гагары никаких сведений на этот счет не обнаружилось, но, судя по придушенному коллективному «ах», это было круче Эвереста.

Эббер открыл футляр и подал его Джилиану, который достал оттуда свернутую голубую ленту. Перекинув через правое плечо и грудь, он застегнул ее на бедре Полины золотой булавкой. Потом достал из футляра орден в виде синей звезды с золотой окантовкой и приколол к ленте. Собравшиеся отреагировали восторженным гулом.

Полина стояла, опустив глаза и пылая ушами. Все это было неожиданно и приятно. Но… это что, все?

Однако Джилиан сделал знак, призывая к тишине, и продолжил:

— Как вы знаете, родословие Муфланы ведется отдельно. Мы признаем его, но оно не дает никаких наследственных привилегий в метрополии. С этого дня игера Полина будет числиться в нашей Великой книге родословия как первоначальница рода Маверти. Она сможет выбрать любое имение из принадлежащих короне, записать его в собственность и затем передать по наследству. За ней закрепляется жалование придворной дамы — независимо от того, будет ли она исполнять свои обязанности во дворце или удалится в имение. Игера Полина! — Джилиан посмотрел на нее в упор, знакомо прищурившись. — Возможно, у вас будут еще какие-либо просьбы?

Наверно, надо было пользоваться моментом и просить больше, но ничего другого ей в голову не пришло, поэтому Полина поклонилась и ответила:

— Нет, Ваше Светлейшество. Благодарю вас.

— Сегодня ваше место за столом рядом со мной.

Джилиан снова взял ее за руку и подвел к стулу, который предупредительно отодвинул слуга. Расправив юбку, Полина села. Пристальные взгляды жгли кожу сквозь платье. Особенно с одной стороны — где сидела пунцовая от ярости Эола. Разумеется, она все теперь поняла — про Поля-Пьера.

— Спасибо, — тихо сказала Полина Джилиану, так, чтобы больше никто не услышал. — Я постараюсь уехать побыстрее. Как только будет куда.

— Десять свободных имений на выбор, — так же тихо ответил тот. — Вообще-то больше, но не все пригодны, чтобы сразу можно было жить. Тебе дадут слуг и экипаж, можешь ехать выбирать хоть завтра. Будешь получать доход от имения и жалованье придворной дамы. Если захочешь приехать в столицу, у тебя будут лучшие комнаты во дворце.

— В чем подвох? — насторожилась Полина: уж больно все было хорошо.

— Ты знаешь в чем, — сдвинул брови Джилиан.

Она прекрасно поняла намек.

Ты, Тарион, теперь женщина — молодая, красивая, знатная и богатая. Но ты все равно мужик. Вот в чем подвох.

Ей не то что замуж не выйти, даже любовника тишком не завести, до Джилиана все равно долетит. И он сильно удивится.

Хотя… ну удивится — и что? Можно сказать, что тело взяло верх над разумом. Или как — сам не ам и другим не дам?

Как бы там ни было, Полина решила не гнать волну. Выберет себе владения, поселится с комфортом подальше от дворца, а там видно будет. Солдат спит, служба идет, денежное довольствие капает. В столице ей, разумеется, делать нечего. Время пройдет, муть осядет. С глаз долой — из сердца вон.

Так она говорила себе, но тоска все равно грызла, и кусок не лез в горло. К тому же орден норовил впиться лучами в кожу сквозь платье и белье. Было в этом что-то очень символичное. А еще вспомнилась вдруг с ностальгией медаль «За безупречную службу в МВД», кстати, тоже с синей ленточкой.

Ужин плавно перетек в бал. Полину пытался пригласить Грумайт, но она отказалась, сославшись на то, что в Муфлане совсем другие танцы. Окончательно ее настроение испортилось, когда Джилиан повел в первой паре Эолу. Та воспряла духом и задрала нос, а Полина пожалела, что не рассказала ему о визите этой козы к Грумайту. Полно ведь времени было, когда ждали гонца с площади, но просто вылетело из головы.

Наконец все закончилось. Она вернулась к себе, и оказалось, что ей выделили служанку. Ясное дело, из такого наряда без помощи не выберешься. Девушка по имени Лелла Полине не слишком понравилась, но капризничать она не стала. Позволила себя раздеть, вытащить из волос все шпильки и цветочки, смыть с лица боевую раскраску.

Все утрясется, сказала себе Полина, забравшись под одеяло. Грех жаловаться. Все могло быть гораздо хуже. Будь довольна тем, что есть.

Глава 46

На следующий день Полина первым делом решила исправить свою досадную оплошность касательно Эолы. А то не успеешь оглянуться — и эта хитрожопая зараза уже станет игремоншей. Казалось бы, какое ей дело, но…

А вот такое!

Полина попыталась убедить себя, что, вполне возможно, не все враги отдыхают в крепости и ждут суда, кто-то затаился и станет действовать через медовую ловушку. Надо это предотвратить. Ну а личное…

Ладно, не будем о грустном.

Лелла принесла завтрак, помогла умыться и запаковаться в одно из новых платьев. Потом долго пыталась приколоть шиньон, но ничего и не получилось. Тогда Полина повязала голову все той же косынкой, которой раньше маскировала отсутствие кадыка, однако та совершенно не шла к платью. Плюнув, она решила, что станет законодательницей моды на короткую стрижку. Где-то начесала, где-то уложила и вдобавок навтыкала пару украшений. Получилось вполне стильно.

И вообще — у нас в Муфлане это круто. А кому не нравится, пусть возьмет пистолетик и застрелится!

Вот только вся эта бьюти-возня отняла слишком много времени. Когда Полина вошла в пустую приемную Джилиана, сразу поняла, что опоздала: из-за приоткрытой двери кабинета доносилось хорошо знакомое противное мурлыканье.

— Ты знаешь, Джил, — с томным придыханием сказала Эола, — я ведь приходила к Грумайту, пока ты где-то прятался. Я знала, что ты жив. Подслушала разговор Бетту и Лансьера. Хотела Грумайту об этом сказать. Но там была эта… Полина. Очень нелюбезно меня встретила. То ли подумала, что я заодно с ними, то ли просто… ревновала.

— Глупости не говори! — Голос Джилиана звучал так, словно он сам резко поглупел. — Это все… совсем другое.

Ну ты еще расскажи ей обо всем, идиот!