Капля Испорченности - Роберт Джексон Беннетт

У всех были ярко-зеленые глаза жителей Ярроу, у всех. Несколько мужчин, но в основном женщины и девочки, причем очень юные.

Я спросил:

— Кто вы?

Они ничего не ответили. Значит они не понимают имперского стандартного.

Мои глаза затрепетали, когда я попытался вспомнить обрывки пифийского, которые я слышал на улицах Ярроудейла. Некоторые испуганно зашептались при виде этого зрелища.

— Ты кауна хай? — спросил я.

Они обменялись взглядами. Затем одна девушка прошептала:

— Асим джиака гэ хам.

Я нахмурился. Сам я, конечно, не знал пифийского, так что это мне мало помогло.

Затем раздался голос:

— Тусим хо! Стой, ты! Чем ты там занимаешься?

Я посмотрел направо, вдоль деревянной стены парапета, и увидел мужчину, который направлялся ко мне. Он был невысокий и широкоплечий, крепко сложенный, с зелеными пифийскими глазами и огромной бородой, которая была зеленой у корней. На нем была простая кожаная куртка, меховая накидка, высокие сапоги для верховой езды и черная цилиндрическая шапка. Самым любопытным, однако, было его лицо, потому что весь лоб был покрыт темными пятнами цвета грозового индиго, что делало его тяжелый, свинцовый взгляд еще более пугающим.

— Кто ты? — властно спросил мужчина. — Что ты здесь делаешь?

Я отошел от экипажа и изучал его, пока он приближался. В его походке было что-то такое, что говорило о знакомстве с битвами: что-то в повороте его бедер, в легких движениях его рук. Хотя у него не было оружия, он приблизился ко мне со всей храбростью человека, полностью готового вступить в бой.

Я снова взглянул на стены и увидел, что некоторые из собравшихся солдат вооружены луками. Этому мужчине, вероятно, не нужен был меч, чтобы чувствовать себя уверенно.

— Я сигнум Диниос Кол из Юдекса, — сказал я ему. — Я здесь, чтобы встретиться с префекто Кардасом.

— Неужели? — рявкнул мужчина с фиолетовым лицом, подходя ближе. — Там ты его не найдешь. Отойди на некоторое расстояние от экипажа. Отойди назад.

Я не двинулся с места.

— Я услышал плач, сэр, — холодно сказал я. — Я подумал, что было бы разумно посмотреть.

Он поднял голову и посмотрел на меня свысока.

— Это не твое дело. Отойди.

Я колебался достаточно долго, чтобы побеспокоить его, затем сделал маленький шаг назад.

— Почему вы приковали этих людей, сэр?

— Ты задаешь неуместные вопросы.

— Я задаю очевидные вопросы, сэр. Кто они?

Он прищурил свои глаза цвета индиго, глядя на меня.

— Хм. Синий. Я никогда не видел синих.

— Что?

— Я видел красных имперцев, — продолжил он. — И несколько черных. И белых, слишком часто. Но никогда синих. Ты говоришь, что ты Юдекс? Это… имперские фанси вала? Палачи?

— Я не палач, — сухо сказал я. — Я занимаюсь вопросами правосудия.

— А-а. Как и я. Это беглецы. Они нарушили клятвы, данные своим лордам, и бежали от своих клятвенных обещаний. Теперь я возвращаю их на их законные места.

— Это одобрено имперскими властями, сэр? Они знают, чем вы здесь занимаетесь?

Он позволил наступить короткому, ледяному молчанию.

— Я не нуждаюсь в их одобрении. Потому что мы не в Империи. Ты стоишь на земле Ярроу. Ты прошел много лиг. Разве ты не знал?

Я оглядел его, и мне все меньше и меньше нравилось то, что я видел.

— Могу ли я узнать ваше имя, сэр?

Он задумался.

— Нет.

— Вы не дадите мне свое имя?

— Я не даю имперцам того, что не обязан. И не обязан давать тебе хоть что-нибудь, мальчик.

Еще один напряженный момент. Его взгляд скользнул вниз, к мечу, висевшему у меня на боку, затем снова к моим глазам. В его взгляде была жадность, как будто он хотел, чтобы я вытащил оружие, жаждал схватки, хотя сам был безоружен. Странно, подумал я.

Затем слева от меня раздался скрип и треск, и шаткие ворота крепости открылись. Мы оба посмотрели, и из них вышел префекто Кардас, покусывая большой палец, как он часто делал, когда волновался. По бокам от него стояли многочисленные офицеры Казначейства, все они были взволнованы и подавлены. Только сигнум Гортхаус сохраняла стоическое выражение лица, хотя для запечатлителей это было обычным делом.

Кардас остановился, когда увидел меня. На его лице появилось странное, пристыженное выражение, как будто он почувствовал, что я поймал его на чем-то компрометирующем.

— Кол? — сказал он. — Что вы здесь делаете?

Я поклонился. «Я пришел, чтобы задать вопросы члену вашей делегации, сэр», — сказал я.

— Казалось, его больше интересовали мои экипажи, Кардас, — сказал мужчина с фиолетовым лицом. — Даже слишком.

— А-а, — медленно произнес Кардас. — Понимаю. Значит, вы двое уже успели узнать друг друга?

Я бросил взгляд на мужчину с фиолетовым лицом.

— Нет, сэр.

— Хорошо. Это Тайл Павитар. Он джари при дворе Ярроу — это должность сродни жреческой. Он часто участвует в моих переговорах.

— Вы человек веры, сэр? — язвительно спросил я этого Павитара.

— Я храню многие клятвы предков, — сказал широкоплечий мужчина. — Без них все потеряно. Правда? — Он ухмыльнулся, сверкнув зубами в бороде. Я чуть не поморщился, потому что его зубы были деформированы и обесцвечены: зрелище для меня совершенно необычное, поскольку в Империи у нас были кальциевые прививки, которые могли легко исправить любой зуб или кость.

— Да… — неуверенно сказал Кардас. — Что ж, Кол, мне жаль, что вы приехали сюда, потому что в данный момент мы не можем говорить с вами. — Он встал между Павитаром и мной, явно пытаясь разрядить наш конфликт. — Боюсь, нам придется перебраться в Верхний город, чтобы продолжить наши обсуждения, и мы должны поторопиться, поскольку чувствуем, что уже достигли определенного прогресса.

Павитар дернул бородой, как будто считал это маловероятным.

— Я буду рад связаться с вами, когда мы вернемся в Ярроудейл, — сказал Кардас. — И там мы сможем поговорить.

Я поклонился в ответ, мой гнев закипал под ухмылкой Павитара. И все же, когда я попрощался с ними и направился к своей лошади, из ворот вышло еще больше людей, и одна фигура особенно привлекла мое внимание.

Это был невысокий, бледный человек, худой и жилистый, одетый в прекрасную шелковую одежду яркого желто-зеленого цвета, с длинными прядями тщательно уложенных волос, которые ниспадали ему на шею. Его окружали солдаты, одетые в зеленое и такие же доспехи, как у тех, что были на стене, но их шлемы и эполеты были более изысканные, как будто сопровождать этого человека было особой обязанностью. Как и у Павитара, лицо этого нового человека было раскрашено, но краски у него были не фиолетовые, а зеленые: витиеватый узор вился по краям щек и собирался у рта.

Но больше всего меня поразили его