И в горе, и в радости
И вот вроде бы вел себя Об'Эрскин довольно спокойно и рассудительно, но что-то меня во всем происходящем смущало. Что именно я пока понять не могла. Настойчивость дознавателя понятна. Это его профессия получать ответы на свои вопросы, независимо от того, желает ли отвечать на них собеседник или нет. Но если он здесь по делу, то тогда к чему эта мягкость и кажущееся дружелюбие? Во всяком случае по отношению ко мне. Ведь, по идее, отвечать он может заставить по закону. Или все же не может? Как я понимаю баннерет пусть и в хороших отношениях с королем, но не самого высокого происхождения, впрочем последнее касалось и меня. Аристократы из глуши явно были не чета столичному виконту. Кроме того, я сомневаюсь, что высокородный вельможа работает рядовым дознавателем, пусть и королевским. Да и по тому, как себя ведет Об'Эрскин, видно, что он привык отдавать приказы, а не гнуть спину на кого-то. Значит, Лейт занимает высокий пост. И тогда возникает другой вопрос, что в нашей глуши делает высокородная, титулованная шишка? Такие редко когда свои кабинеты покидают. Разве что если им или заплатили очень хорошо, или если они чувствуют свою выгоду. В том же, что личные услуги виконта стоят дорого, я ни мгновения не сомневалась. И что-то мне подсказывает, что у барона такой суммы не было. Значит, здесь он из-за личной выгоды. Понять бы еще, какой именно.
Нахмурившись, я задумчиво склонила голову набок и вновь поймала на себе раздраженный взгляд нашего гостя и все из-за моей задержки с ответом. Но лишь глаза виконта выдавали его нетерпение. Сам же он при этом старался выглядеть спокойным.
- Возможно, вы и правы, но мне нечего скрывать от своего мужа, поэтому, все же предпочитаю, чтобы он присутствовал при нашем разговоре. Если он вам действительно нужен.
- Как пожелаете, лера Одарита. Как пожелаете.
