Змеиный крест - Энни Вилкс
Она открыла глаза и недоуменно моргнула.
— А что вам нужно?
Кажется, она испугалась. Даор вздохнул, понимая, что именно могло прийти ей в голову, беззащитной молодой девушке посреди леса в компании проявляющего к ней интерес сильного мужчины. Он хотел отпустить ее, чтобы дать ей пространство, чтобы дистанция ее успокоила, но не смог разжать рук: трогательная, расстроенная, его Алана смотрела на него снизу вверх, и щеки ее были в слезах. Почти против воли он улыбнулся, но, увидев, что взгляд девочки стал еще испуганнее, тут же ответил:
— Ничего из того, чего ты сейчас боишься. Вместо этого ты сохранишь один мой секрет, договорились?
Она снова моргнула.
— Какой секрет?
— Я расскажу тебе чуть позже. Мы договорились?
— Конечно, — облегченно выдохнула она, и губы ее тронула робкая улыбка.
Даор не отказал себе в удовольствии стереть блестящую дорожку с ее щеки, но Алана дернулась, будто желая убежать и не имея возможности этого сделать, и он был вынужден отойти. Девочка тут же вскочила и вернулась к лежащему навзничь сыну Келлфера.
— Что с ним?
Ее голос звучал глухо.
— Он без сознания. Вероятно, очень устал.
Говорить Алане, что сын Келлфера, вероятно, сам себя оглушил, Даор не стал.
— Ему пришлось много бороться, — печально кивнула Алана. — Я думаю, кто-то наложил на него заговор, и он сошел с ума. Келлан не давал этому взять над собой верх, — наверно, поэтому и потерял все силы.
— Не давал взять верх? — не удержался Даор. — Он же подчинил тебя, верно?
Алана вздрогнула.
— Не совсем так. Что-то говорило ему убить меня, но он правда боролся. Я в полном порядке благодаря ему.
Келлфер. Если предположение девочки правдиво, друг не отделается лишь ранами.
И снова вспыхнувшая было ярость потонула в чуть горьковатом от грусти тепле. Келлферу больше не было места в мыслях черного герцога: говорила Алана надрывно, будто и сама не верила собственным словам, и Даору захотелось обнять и утешить ее, но он напомнил себе, что девочка сейчас считает себя в его власти и нежеланные прикосновения может счесть отвратительными. Черный герцог уже неплохо понимал Алану: она не расслаблялась, теряя контроль, не оправдывалась его потерей и скорее воспринимала свою беспомощность как что-то постыдное. Скорее всего, людям она, выросшая в тепле и любви, доверять не боялась, но вместе с тем положиться на кого-то вроде него не могла.
«Вы поставьте себя на мое место. Стали бы себе доверять?» Нет, конечно, не стал бы. Умная девочка — но в этот раз оказалась не права.
— Звучит так, будто ты убеждаешь себя, — заметил Даор.
— Вас здесь не было.
Какая категоричная! И тут же смутилась.
— Разумеется.
— Так вы можете его вылечить? — дрожащим голосом проговорила Алана, будто спрашивая не у Даора, а у самого Келлана. — Он дышит, и сердце бьется. Но он не шевелится.
— Твой приятель без сознания, — заметил Даор. — Лечить его я не буду. В Приют доставлю, пусть там возятся.
— Он напал на вас, да? — вдруг спросила Алана. — Поэтому вы его порезали? Он не мог покрыться кровью от усталости.
— Алана, — вздохнул герцог. — Если бы этот мальчишка напал на меня, тащить в Приют было бы некого.
— Вы убиваете всех, кто на вас нападает? — не поняла она. — Вы же могли увидеть, что он был не в себе.
— Да.
— Да?
— Да, я убиваю всех, кто на меня нападает.
Повисла тишина. Алана застыла, как потревоженный заяц, и избегала смотреть в сторону герцога. Он присел рядом с ней, но она все так же не поворачивалась к нему, только быстро дышала. Изо рта ее вырывались облачка пара. Даор залюбовался аккуратным профилем, как вуалью укрытым короткими, поседевшими от пепла прядями.
— Когда я схватила вас сегодня, то не нападала, — сказала она неожиданно.
— Я знаю, — рассмеялся герцог, стряхивая белую пыль с ее мягких волос. Алана не отстранилась и позволила поймать свой взгляд. Зрачки ее были такими широкими, что глаза казались черными.
— Не знаю теперь, как с вами и говорить, — призналась она.
— Не бери в голову, — продолжал улыбаться герцог. — Или считай своей удачей. Согласись, со мной добраться до Приюта у тебя действительно неплохие шансы.
— Это да. — Она тряхнула головой, будто приходя в себя. — Только вот Келлан точно доберется? Мы сюда ехали, а потом шли не один день, и его же придется нести…
— Мы выйдем за пределы Мшистых ущелий и вернемся через портальный проем.
Алана недоверчиво склонила голову.
— Келлан говорил, что порталы использовать нельзя. Что ушедшие ими попадают в ловушку в Пар-ооле, а с тем идет война, поэтому они убивают всех, кто попал к ним. Он рассказывал, что именно так директора Роберта поймали и пытали. Неужели Келлан уже тогда бредил?
— Не бредил, — подтвердил Даор. — Прекрати его трогать, отойди. — И прежде чем Алана бросилась возражать, добавил: — Я укутаю его силовым коконом, который поддержит твоего приятеля и не даст ему умереть. Ты же хочешь, чтобы он добрался живым, и мы с тобой заключили сделку. Не мешай мне выполнять свою часть.
Услышав его несерьезный тон, Алана нахмурилась, но от Келлана отошла, не прекращая, впрочем, во все глаза наблюдать, как его тело взмывает в воздух и, словно муха паутиной, укрывается тонкими серебристыми нитями.
— А как вы здесь оказались?
В свете вспышек заговоров ее глаза поблескивали. На еще недавно влажные щеки осел пепел, и она была смешно чумазой, будто вышла из костра.
— Я пришел по следу амулета, который ты носишь. И как раз использовал портальный проем.
Она инстинктивно дотронулась до золотого узла, и Даор не стал переубеждать ее.
— А как же Пар-оол?
— Я прошел через него, — усмехнулся Даор, куда более аккуратно, чем ему хотелось бы, продолжая овивать Келлана защитными и стабилизирующими заговорами. — И нам стоит пройти обратно как можно скорее, пока они не сообразили, как сделать этот путь более опасным.
— А как вам удалось пройти? — будто не поверила Алана. — Директор Роберт вернулся без рук…
— Они на меня напали, — ответил Даор, накладывая последний слой. — Думаю, некоторое время там никого не будет.
Возвращаться и правда стоило как можно быстрее. Мастера, создавшие такой вариант амулетов подчинения, могли приготовить куда более серьезную ловушку, воспользовавшись обратным механизмом действия: стоило им совместить ее с путами, свивающимися тем крепче, чем сильнее попавший в них, — и подобное путешествие могло стать по-настоящему опасным. О себе Даор волновался мало: убить его было чрезвычайно тяжело, он умел и любил разрушать оковы,
