Вторая жена господина Нордена. Книга 3 - Катя Лакруа

— Давай ещё мораль мне почитай, — проворчал я, взяв в руки карандаш, чтобы чем-то их занять. — Теперь, когда она всё вспомнила, важно не позволить ей ко мне привязаться и считать, будто я что-то к ней испытываю.

— А разве был повод? По-твоему, она могла бы так подумать, когда ты возил её в «Сайлентис»? Или когда умирала после чтения сознания?

— Она не знает о вмешательстве, и я слегка размыл её воспоминания.

— Рано или поздно сопоставит факты. А даже если нет… Полина вовсе не похожа на наивную девицу и уж точно не подумает, будто ты в неё влюблён.

— В последние дни из-за «Сайлентиса» и чтения я дал слабину. Возился с ней, даже вслух читал, так что у неё вполне могли возникнуть разные мысли на сей счёт.

— Не думаю, что девочка станет злоупотреблять твоей добротой, — уже серьёзно заметил Эксерс, откинув голову на спинку кресла.

— Возможно. Но как бы то ни было, Полина не должна догадываться, что я знаю, кто она. Так будет лучше для её безопасности: пусть думает, что я считаю её Элианной и отношусь соответствующе.

— Дело, конечно, твоё, да и кто я, чтобы лезть с советами, но Полине и так уже не повезло оказаться в чужом мире, а теперь ещё и ты собираешься добавить ей трудностей. Тебе не кажется, что с неё хватит?

— Не собираюсь я добавлять ей трудностей. — Я повертел в пальцах карандаш. — Наоборот, если она привяжется ко мне, себе же усложнит жизнь. Я не могу дать ей того, что нужно жене от мужа, поэтому чем холоднее буду с ней, тем проще. И ей, и мне тоже.

А ещё у Полины есть планы на мой счёт, и я вовсе не собираюсь ей поддаваться. Но Эксерсу обо всём этом я, конечно, не расскажу.

— А как по мне, она тебе очень подходит. Жил бы себе с ней, и дело с концом. — Эксерс беспечно пожал плечами. — Ведь непонятно, удастся вернуть её домой или нет, а если нет, не выставишь же ты её на улицу. Вы женаты, так какая разница, можешь ты дать ей то, что она ждёт, или нет. Полина вроде не похожа на экзальтированную барышню, да и твою историю знает.

— Всё равно есть риск, что она привяжется ко мне.

— А по-моему, ты просто сам боишься к ней привязаться, — хмыкнул Рониэль.

— Я и не говорю, что она мне совершенно безразлична. Однако это не значит, что я должен пользоваться её положением и принуждать быть моей женой по-настоящему. Чем меньше она будет иметь со мной дел, тем ей же проще. Живут же как-то другие пары.

— Не притворяйся, будто не видишь разницы между ней и женщинами, родившимися и выросшими здесь. — Эксерс снова наклонился к чемоданчику.

— Ничто не мешает ей приспособиться. Тем более что это временно, пока я не найду способ вернуть её домой, а он должен быть. Вон Мэдейлин и твоя Иния уже ждут её в театральном кружке. Правда, я не уверен, что отпускать её туда безопасно.

— Не вижу проблем. — Рониэль извлёк на свет очередной пакетик с конфетами. — История про потерю памяти накануне свадьбы вполне правдоподобна, да и кому придёт в голову мысль про другой мир?

— Всё равно риск достаточно велик. Могут пойти разные слухи, а лишние сплетни мне сейчас точно ни к чему.

Я краем уха уловил звук открывшейся двери ванной. Почти сразу же по коридору прошла Нэйлия, и послышался приглушённый разговор. Эксерс между тем достал конфету и теперь рассматривал её с задумчивым видом.

— Думаю, решающим в этом вопросе должен быть голос самой Полины. Если она хочет ходить в разные кружки, почему нет? Не будет же она целыми днями сидеть дома и скучать.

— Если это поможет её безопасности, уж лучше так.

Эксерс развернул конфету и отправил в рот. Некоторое время задумчиво жевал, потом выдал:

— А тебя не смущает, что все будут задаваться вопросами, почему ты запер жену дома? Это, по-моему, привлечёт больше лишнего внимания, чем возможная оплошность Полины или неосторожное слово.

— В моём случае никто ничему не удивится: сам прекрасно знаешь, сколько всего говорят на мой счёт.

— Ты вроде бы как раз хотел поправить дело женитьбой.

— Придётся поменять планы с учётом новых обстоятельств. — Я отложил карандаш и посмотрел на кристалл с домовым духом, ставшим совсем крохотным и тусклым.

— А мне кажется, чем непринуждённее будешь выглядеть, тем меньше подозрений вызовешь. Пусть Полина ведёт обычную жизнь замужней дамы, подружится с местными кумушками: Мэди и Иния быстро этому поспособствуют.

Эксерс, в общем-то, озвучивает вполне правильные мысли, но почему-то меня от этого коробит. Будь я женат на Азерис, только радовался бы её светской жизни, лишь бы она не вела себя неподобающе. А вот отпускать от себя Полину страшно.

— Подумаю об этом, — поморщился я.

— Пусть сходит хотя бы раз. Посмотрит, отвлечётся. Тем более завтрашний вечер у тебя всё равно занят. Рэмис небось уже весь извёлся от любопытства. — Рониэль радостно улыбнулся и снова запустил руку в свой драгоценный пакет. В этот момент по двери осторожно постучали.

— Войдите, — бросил я.

В комнату вошла Полина, умытая и переодетая в домашнее платье. Бледная и какая-то испуганная. От её грустного, поникшего вида в груди разлилась горечь. Давно, очень давно я ни к кому не испытывал такого сочувствия. Захотелось усадить её к себе на колени, обнять и успокоить. Да уж, не так-то легко мне будет притворяться холодным и отстранённым. Кончики пальцев начало покалывать, и я перевёл взгляд на отвёрнутую рамку. Это мгновенно отрезвило. Полина между тем посмотрела сначала на меня, потом на Эксерса, с явным сожалением отложившего пакет.

— Садитесь на диван и отвечайте на вопросы Рониэля. — Я постарался, чтобы голос звучал как можно равнодушнее.

Полина прошла к дивану, села и вопросительно вскинула взгляд на Рониэля.

— Что ж, Элианна, давайте начнём с главного. Как вы себя чувствуете? Головная боль, тошнота, ещё какие-нибудь неприятные ощущения есть?

— Голова с самого утра немного… тяжёлая, — ответила Полина, пытаясь подтянуть рукав платья пониже. — А в остальном мне уже лучше.

— Что ж, это прекрасно. Но всё-таки я вас осмотрю, чтобы удостовериться, что вашему здоровью ничего не угрожает. — Эксерс взял артефакт измерения температуры и протянул Полине. — Приложите его к виску.

Девчонка послушно выполнила просьбу Рониэля.

— Значит, вы всё вспомнили? Как это случилось?

— Не знаю. Я ещё ночью будто бы начала