Река Великая - Максим Николаевич Николаев

* * *

Глядя на снегопад, Артем Копьев подумал о том, что зимой в несуществующем раю на небесах должно быть еще холодней, чем на земле, и, наверное, начиная где-нибудь с ноября-декабря, праведники массово скупают путевки в жаркий экзотический ад. Сыплет вторую неделю, и сугроб у подножья древней стены Окольного города за окном каждый день становится немного выше. Старые тополя — все в снегу.

Общежитие УВД занимает несколько крупногабаритных квартир на верхнем этаже старого здания в центре города, в двух домах от его бывшей школы. По белому тротуару вдоль стены плетутся дети с разноцветными рюкзаками, у одного на рюкзаке Артем разглядел рисунок с волком и зайцем из «Ну, погоди!».

В октябре к нему в квартиру, в соседнюю комнату, подселили двоих молодых веселых пэпээсников из Питера. Командированные уехали домой в первых числах декабря, и Копьев снова остался один. На время служебного расследования его отправили в отпуск. Кроме нелепых мыслей, занять себя было почти нечем.

По пути от окна к столу он зацепил бутылку и поморщился от мучительного гулкого звука, с каким пустое стекло покатилось по полу помещения с высоким потолком. Он включил чайник и насыпал растворимого кофе в кружку с котом в полицейской форме, которую дочка, когда еще училась в школе, подарила ему однажды на день рождения. Как вчера доедал печенье, Артем не помнил, но не смог найти его. На столе, засыпанном крошками, был только хлеб в полиэтиленовом пакете.

Несовершеннолетний из Ящеров был застрелен на территории Мирожского монастыря в упор без предупредительного выстрела. Времени на предупредительный у Артема не было, но не было и свидетеля, который мог бы это подтвердить. А в последний раз, когда его вызывали в службу внутренней безопасности, то вопросы задавали уже про Леху Пальца.

В свое время, после развода, он оказался фактически на улице, и Сверчков обошел все начальнические кабинеты, чтобы выбить для него комнату в общежитии. Сейчас он тоже старался ради него из всех сил, звонил даже куда-то в Москву. Артема он успокаивал, что всё как-нибудь разрешится, хоть сам явно не был в этом уверен. На днях позвонила бывшая жена. Она спросила, где Артем планирует жить, если его лишат служебной жилплощади. Он ответил, что пока не думал об этом.

Он не хотел убивать Леху Пальца. Выродок сам управился с этим. Когда в лесу под Островом «Газель» из лужи рванулась прочь от него по дороге, какой-то собачий инстинкт заставил Артема пробежать вдогонку еще несколько десятков метров. Только когда фургон скрылся за деревьями впереди, он опомнился и бросился так же бегом в противоположную сторону искать Расулова. Рядом с белым «Ниссаном», когда подошел ближе, Артем увидел на земле изувеченное тело. Он закрыл глаза товарищу и натянул ему на лицо капюшон толстовки.

Ключи Айрат оставил в замке своего «Ниссана». По региону уже запустили план «Перехват». Артем тогда подумал, что Леха Палец и без рации в машине должен был сам догадаться об этом, и вряд ли рискнет сунуться обратно на Ленинградское шоссе. Из леса, если не выезжать на трассу, можно было выбраться по дороге через эвакуированные Шабаны, где зимой вместе с покойным Иваном они допрашивали самогонщицу Корчмарь. Расчет оказался верным. Под самыми Шабанами он нагнал на Айратовом «Ниссане» монастырскую «Газель» и на мосту за деревней вытеснил фургон на встречную.

Когда на другом берегу показался движущийся им навстречу «Форд» ДПС с включенной мигалкой, Палец, видно, догадался, что это конец. На зону он решил не возвращаться — Артем и сам на его месте поступил бы так же. Обломок железного парапета остался болтаться на перилах в воздухе над рекой. У разбитого ограждения Артем оказался одновременно с сержантом из «Форда». Под водой еще был виден голубой прямоугольник крыши «Газели», но потом исчез на их глазах. Копьев вернулся в Айратов «Ниссан» и набрал начальника.

Вечером из города на УАЗике «буханке» с черными армейскими номерами привезли двоих водолазов Балтийского флота с глубоководным армированным снаряжением. На берегу уже стоял наготове тягач из дивизии. Водолазы-балтийцы закрепили тросы, и голубая «Газель» без особых усилий со стороны тягача выкатилась из реки на своих четверых.

Из машины хлестала вода с ошметками ила. Водительское окно было опущено до середины, судя по чему Леха Палец под водой пытался выбраться из кабины, но не успел. Его кости были в мокром салоне. Маленький черепок начальник угро Сверчков собственноручно извлек из-под пассажирского сиденья.

Когда Сверчков и капитан Гришин, который приехал вместе с ним из города, отошли к своей машине, Копьев забрался в фургон. Сундук с железной оковкой стоял внутри, но идола в нем не было. Артем не поверил глазам, перевернул сундук и выгреб наружу пропитанную водой одежду. Кроме одежды там была старинная икона и медный подсвечник. Запихав весь хлам обратно, он начал переставлять коробки с посудой и мокрые целлофановые упаковки крупы с одной стороны кузова на другую и продолжал это делать, пока снаружи его с изумлением не окликнул начальник. В город они возвращались втроем.

В первых числах зимы из очередного разговора со Сверчковым по телефону он узнал, что в Овсище пропал некий неработающий Крюков 1992 г. р. В последний раз пропавшего видели, когда тот покупал алкоголь в магазине недалеко от полосы отчуждения. Ни Артем, ни его начальник не сомневались, что Крюкова сожрали, но через три или четыре дня его труп — целый, не считая двух ножевых в груди — нашли по запаху в канализационном коллекторе неподалеку. Трижды судимый Пальцев Алексей Сергеевич 1986 г. р. по кличке «Леха Палец» спустя три недели после своей гибели 28 ноября до сих пор официально числился последней жертвой неизвестных науке речных рептилий.

* * *

— Барановка — вроде деревуха немаленькая. Но в один, в другой дом зашли, и такое чувство, что еще до эвакуации оттуда свалили все. Где окна заколочены, туда мы соваться не стали: ясно, что до нас умные нашлись. Но и в избу, которая с виду жилая, залезешь, а внутри — только пауки дохлые да дерьмо мышиное. Стекол мы не били, упаси Господь, у Саньки ломик был, да и опыт-то еще такой, что снаружи хрен разглядишь, что замок — того, — с гордостью за своего друга добавил Валерка Щеглов.

— Нашли, чем гордиться. Разве доброе это дело, Валерий?

— Недоброе, батюшка, — тут же потупил глаза Валерка. Взломщик стоял в камере у