Взрывные дела Твайлы и Фрэнка - Меган Баннен
Они спешились как можно тише и пошли к кольцу света; Фрэнк следил за левым флангом, Твайла прикрывала правый, держа оружие наготове.
– Видишь кого-нибудь? – прошептала она, с прищуром всматриваясь в ночь.
– Нет. Ты?
– Нет.
Равнина была неширокая, но Твайла чувствовала себя беспомощной и уязвимой.
– Плохо, – пробормотал позади Фрэнк.
Твайла хотела было согласиться, но запнулась обо что-то и растянулась на земле, больно ударившись бедром.
– Твай? – Фрэнку теперь приходилось смотреть во все стороны, но его глаза метнулись к ней, а в голосе слышалась тревога.
– Все нормально.
Она подобрала арбалет и присела, чтобы рассмотреть, обо что запнулась.
– Сапоги, – заявила она. – И перепачканы в какой-то странной блестящей ерунде. Блин, я штаны в ней вымазала. Неведомый, какого хрена?
– Сапоги не фиолетовые? Из кожи эквимара?
– Не разобрать в этом освещении. Думаешь, это Херда?
Твайла подняла взгляд. Фрэнк, стиснув зубы, поднял арбалет. Не взглянув на нее, он кивнул, указывая куда-то перед собой. Там что-то было. Нет, кто-то. На земле неподвижно лежал человек, и было очевидно, что он уже уплыл по Мертвому Морю. Как и сапоги, тело блестело.
Твайла поднялась на ноги, что было унизительно непросто в ее возрасте. Вновь прикрывая друг друга, они с Фрэнком медленно подошли к трупу, чтобы рассмотреть. Все тело покрывали какие-то блестки, как и почву, камни и растительность на добрых полтора шага вокруг. Единственное, что помогало опознать жертву, – очертания ключа-удостоверения на шее и сапоги из кожи эквимара, из которых ее вытряхнуло.
– Матерь Горестей… – выдавила Твайла.
– А я жаловался на скуку. В Старом Аду я видал такое веселье, – мрачно согласился Фрэнк.
Шлепанье идущего галопом эквимара возвестило о прибытии на огонь сигнальной ракеты Дакерса. Он затормозил, соскользнул с седла и спросил:
– Вы тут живы?
– Мы да, – ответил Фрэнк. – А Херд – не очень.
Дакерс подошел к ним, уставился на пугающие останки своего ныне покойного напарника.
– Твою мать, – сказал он.
Разряд молнии разорвал ночное небо, за ним прогрохотал гром. Первые тяжелые капли ударили в землю, а заодно и по маршалам. Все трое сердито посмотрели на небо.
– Твою мать, – повторил Дакерс.
Твайла стояла в казарме у окна, выглядывая наружу, хотя за стеклом не было видно ничего, кроме густой темноты и слепящих разрядов молнии. Она слушала дождь, барабанящий по стеклу и льющийся с крыши.
– Как думаете, останется там что-нибудь от улик? – спросила она, не оглядываясь на Фрэнка и Дакерса, сидевших за столом с горячими чашками напитка, который Дакерс назвал лекарством.
– Все равно ничего не поделать, – сказал Фрэнк. – Иди сюда, садись у огня, погрейся.
Они как смогли завернули Херда в парусину, стараясь не прикасаться к блестящей субстанции, которая покрывала его, а гроза мстительно изливала на них ярость старого Бога Гнева. Теперь мокрое тело Херда дожидалось в подвале, пока его отвезут к судмедэксперту.
Сзади снова донесся голос Фрэнка, низкий, успокаивающий, как звуковые объятия:
– Херду ты уже ничем не поможешь, хватит переживать, солнышко. Иди сюда, садись.
Твайла сдалась и села рядом с ним, а Дакерс поставил перед ней третью кружку. Что бы там ни было, пахло восхитительно. Она сделала глоток и ощутила, как так называемое лекарство прожигает дорожку вниз по горлу.
– Это виски? – спросила она, закашлявшись.
– И еще черный чай и мед. Много меда. С лимонным соком лучше, но я не собираюсь таскать по Танрии лимоны, а в бутылке не то.
Фрэнк обхватил свою кружку, грея об нее руки, и перешел к делу:
– Извини, Дакерс, но нам придется задать тебе пару вопросов. Можешь рассказать, где был этим вечером?
Не донеся кружку до рта, Дакерс грохнул ею об стол.
– Вы же не думаете, что это я убил Херда?
– Нет, зато думаю, что нужно собрать какой-то рапорт для Магуайр. Кто знает, какие мелочи пригодятся. Так где ты был с того момента, как расстался с нами у стойл, и до тех пор, когда приехал на… скажем так, место преступления?
– Патрулировал северо-запад сектора до завода по розливу амброзии Альвареса в секторе В‐7.
Твайла прикинула, сколько времени потребовалось бы, чтобы доехать из северо-западного угла сектора до места, где они нашли Херда. Совпадало со временем, когда приехал Дакерс.
– Долго вы с Хердом работали вместе? – спросил его Фрэнк.
– Меньше месяца.
– Ты говорил, что он то и дело бросал тебя одного. Не знаешь, чем он занимался в это время?
– Нет.
– И ты не докладывал об этом?
– Я не собираюсь стучать на коллег. К тому же у меня и так репутация человека, с которым невозможно работать. Не хотел огрести проблем ни себе, ни ему.
– Понимаю. Очень мило с твоей стороны, – сказала Твайла. От зелья Дакерса у нее уже слегка шумело в голове. – Кто-нибудь знает, что это за блестки? Боюсь, дождь смоет все следы, не представляю, как объяснять все это Магуайр.
– Если кому нужен образец, на Херде их полно. – Фрэнк скрестил руки на груди и в раздумье откинулся на спинку стула, опасно качаясь на двух ножках. – Как думаете, от чего он умер? А то у меня ни единой мысли насчет того, как можно убить человека блестками. Или зачем.
Дакерс облокотился на стол.
– А что, если его убил не человек? Что, если это, ну, знаете, животное? Что-то вроде того.
Твайла заподозрила, что Дакерс тоже перебрал с лекарством.
– Ну и какое животное оставляет золотые блестки?
– Слушайте! А что, если это был …? – последнее слово Дакерс произнес так тихо, что никто не расслышал.
– Кто?
– Ну, знаете, … – У Дакерса забегали глаза, а слово он опять произнес неразборчиво.
– Да говори уже. Никто не осудит.
– Дракон.
Твайла вытаращилась на него на добрые пять секунд, прежде чем обернуться к Фрэнку. Они без слов спрашивали друг друга: «Ты это тоже слышал? Он в самом деле это сказал?»
Фрэнк опустил на пол передние ножки стула и обратил все внимание на Дакерса.
– Так, не хочу сбивать твой мыслительный процесс, но я проработал в Танрии двадцать два года и ни разу не видел дракона и не слыхал, чтобы кто-нибудь видел.
– Я понимаю, и Харт всегда то же самое говорил. Но вы подумайте: мы нашли Херда в глуши, в золотых блестках, вокруг никаких улик – ни оружия, ни свидетелей, ни подозреваемых, вообще ничего. Его, очевидно, что-то напугало, и он схватился за ракетницу, чтобы
