Пришлые - Юлия Михалева
– Беглецы пришли! Они в Топор ходили. Но там сказали, что помощи не будет. Говорят, им себя защищать надо! – женщина побежала дальше, крича кому-то ещё «На Гнилку напали!…»
Так что и эту новость Ось узнала в тот же день.
– Как так? Топоры должны защищать нас и Гнилку. Мы им – еду, а они – охрану, – потянулся за очередной самокруткой обескураженный Ясь.
Привычный спокойный мир рушился слишком стремительно – а понимание и осознание совсем не спешили за его крахом.
– Ну вот, а я тебе говорил. Они – сами за себя. Нельзя им верить, – хмыкнул Вол, как ни странно, довольный.
– А что же будет с Гнилкой?..
Но ответа на этот вопрос не знал ни один из них.
Глава 17. Частокол
А что, в сущности, знал Ясь об этих двоих, с которыми почти не разлучался в последнее время? Да только то, что они говорили о себе сами. Однако, как выяснялось, и умалчивали не меньше. И сколько ещё помыслов до сих пор оставалось скрыто? От одних таких мыслей Ясь, которого в Оси считали хитрецом, ощущал себя наивным ребёнком. Зато он у Дмитрия и Вола весь как на ладони: все его маленькие делишки, в которые он не собирался их посвящать, быстро оказываются на поверхности.
Ясь долго не мог уснуть, а когда удалось, приснился кошмар. Вара зарезала Джерри и громко смеялась, с окровавленным ножом в руке глядя на тело собаки, распластанное у её ног. А потом внезапно превратилась в Дмитрия – злобного, оскаленного.
– Я убью тебя, как ты Лёню, – шипел он, вцепившись в горло Яся твёрдыми костистыми пальцами.
Ещё не до конца проснувшись, он попытался сбросить руки.
– Ясь! Да проснись ты! – тормошил его Вол.
Ясь сел, схватившись обеими руками за шею. Воздуха не хватало. Он задыхался.
Вол, глядя на него, усмехнулся.
– Что случилось? – спросил Ясь.
– Да ничего. День уже давно. Вставай, будем отравителя искать. Поговорим с теми беглецами из Гнилки – может, они что-то про свои колодцы расскажут. А потом в лечебнице спросим, не узнали ли чего нового.
– А где Дмитрий?
– Там, – махнул Вол на дверь. – Тебя ждём. Надоело сидеть уже, а ты все дрыхнешь.
Кошмар ещё не отступил до конца, но при свете дня быстро мерк. Ясь потёр глаза и встал с кровати.
Дмитрий за обеденным столом разглядывал бумаги из отцовского сундука – совсем как Ясна.
– И тебе не надоело? – спросил Вол.
– Наоборот. Вполне интересно.
– А чего хоть там?
Дмитрий вынул лист, протянул:
– На, сам посмотри.
Вол помотал головой:
– Скажи.
– Ну, тут кто-то, живший лет сто назад, расспрашивал своего деда о том, что тот делал до прихода в Ось. И записывал его воспоминания.
Ясь помнил эти записи: Ясна довольно часто читала их на ночь детям. Им нравилось, и даже больше сказок, которые рассказывала мать. Да и сам Ясь навострял уши – любопытно было.
– Это ваши предки? – спросил его Дмитрий.
– Отец так до конца и не выяснил. Бумаги из сундука разные люди писали, – Ясь наклонился над бочкой и стал умываться.
– Так что писали? Почитай, пока ждём, – предложил Вол, почёсывая Джерри.
– Ну вот, например. «Сначала мы просто бежали, потеряв счёт времени. Догоняли и вода, и земля, которая взбунтовалась и, то поднимаясь, то проваливаясь, поглощала дома вместе с жителями – целые улицы, города. Сколько прошли километров…»
– Чего? – не понял Вол.
– Это они так расстояние считали, – объяснил Ясь, ощутив себя умным. – Вместо шагов.
– Сколько прошли за первые недели…
– А это что такое?
– А так время меряли. Каждые семь солнц – неделя, – объяснил Дмитрий. – Но там дальше ещё больше всяких таких слов, как и во всех старых бумагах.
– Это я уже понял.
– Так… Где я остановился? Вот. «Не могу даже представить. Мы шли, шли и шли. С погодой творилось что-то необычайное: бывали дни, когда с утра шёл снег, и тут внезапно небо светлело и нас начинало печь. К обеду мы уже раздевались, истекая потом от жары. Все средства связи к этому времени давно не работали, даже рация. Она полностью вышла из строя после последней вспышки на солнце. Мы уже совершенно перестали понимать, где находимся. Даже компас китайца…»
– Что-что? – Вол долго сдерживался, но сдался.
– Китаец – человек такой. Из какого-то другого города, не из того, как тот дед. Они в группе – там дальше будет про это – по дороге многие погибли, но новых путников встречали и тоже брали с собой, – объяснил Ясь. – Отец говорит, что люди тогда очень различались между собой. У некоторых не такие буквы были, и они друг друга не всегда понимали, потому что говорили по-разному… Это как-то даже называлось… А! Вспомнил. Языки.
– Они что, на жестах общались? – нахмурился Вол, а потом отмахнулся. – Я вообще уже перестал понимать. Как вы это читаете? И зачем?
– Иногда там можно найти полезные нам вещи и упростить себе жизнь, – сказал Дмитрий, откладывая бумаги.
– Ну, тот опыт нам её скорее усложнил, чем упростил, – буркнул Вол.
– Не скажи, – не согласился Дмитрий.
***
Продолжали вяло спорить, выходя из горянки. Искать гнильцов решили на площади: наверняка или сами они где-то там, или же кто-то видел, куда пошли.
– Смотрите! – остановился Вол, едва успели сделать несколько шагов.
По дороге вдоль горянок бежал осиец, а за ним гнался человек в коричневом плаще с длинной палкой с металлическим заострённым лезвием на конце. Миг – и преследователь догнал беглеца, сбил с ног, пнул, и, схватив за шиворот, поднял рывком и потащил в сторону площади.
Вол уже открыл рот, чтобы их окликнуть, но Дмитрий дёрнул его за рукав, страшно округлив глаза и прикладывая палец ко рту. Вол знакомо нахмурил лоб – сейчас привычно начнёт спорить. Но тут по улице пробежали ещё трое: две мастерицы, с которыми они разговаривали вчера, и ещё один коричневый плащ за ними. Дмитрий шмыгнул за каменный уступ. Вол с Ясем последовали за ним и точно также прижались к стене.
– Да что за… – пробубнил Вол.
– Тсс… – Дмитрий осторожно выглянул из укрытия.
Ясь высунулся за ним. И в этот момент металлическое копьё незнакомца насквозь пробило поваленного лесоруба, приколов к дороге. Точно как игла бабочку к бумаге – Ясна делала такие штуки с детьми.
На землю брызнула кровь. Ясь едва удержался от крика, для этого даже пришлось зажать себе рот.
– Он же убил его, – выдохнул Вол. – Прямо на наших глазах!
По улице к
