Чудак на холме - Лев Юрьевич Альтмарк
– Тем не менее, мы вернём Элвиса Пресли! – Штрудель вдохновляется возможностью выбирать какую-нибудь знаменитость, как товар на рынке. – Этому парню достаточно запеть один из своих хитов, чтобы сразу стало ясно, кто есть кто. Человечество будет благодарно нам!
Профессор вопросительно глядит на меня, но я молчу. А что сказать, если не кому-то, а именно мне, по всем раскладам, придётся первым встречаться с великим Элвисом? Такое было бы, конечно, неплохо и безумно интересно, если бы не один щепетильный момент, который неожиданно приходит мне в голову. В прессе писали, и вряд ли сие проходило по разряду простых газетных уток, что своё земное существование Пресли закончил полным наркоманом со сдвинутой психикой, и ещё не факт, что этот сдвиг не отразился на его душе. О чём с ним тогда говорить и куда его вытаскивать?
Всё это я тотчас излагаю Гольдбергу и Лёхе, и они заметно грустнеют. Самая с виду несложная часть профессорского проекта оказывается вовсе не такой простой, как казалась вначале.
– То есть мы такой вариант окончательно не отвергаем, – с надеждой бормочет Лёха, – но пока придержим на будущее?
– Совершенно верно. Какие ещё предложения? – профессор выжидающе разглядывает нас.
– Мне кажется, – вдруг припоминаю, – нам неплохо подошёл бы Луи Армстронг. Насколько помню из сообщений прессы, жизнь он закончил в здравом уме и рассудке, а по популярности едва ли уступал Пресли.
– Ты уверен, что это правильное решение? – поднимает на меня глаза Лёха.
– Точно! И мне Армстронг очень нравится, – поддерживает меня Гольдберг. – Душевная музыка…
Короче говоря, наш выбор пал на великого трубача и джазового музыканта Луи Армстронга. Больше всех этому рад профессор Гольдберг, но, наверное, вовсе не потому, что является большим фанатом великого джазиста, а потому, что у него снова в помощниках офицер полиции, который после долгих препирательств согласился с ним сотрудничать. Это как бы создаёт иллюзию некоторой безопасности. Хоть этим полицейским оказался не кто-то из больших чинов, с которыми он дружил раньше, а я, доставивший ему в своё время массу неприятностей, но мне, как выходило, он доверял больше, чем кому-то другому.
– Значит так, друзья мои, – принимается ворковать, словно голубь, Гольдберг, разливая остывший кофе по чашкам, – план действий у нас предельно прост. Алекс садится за компьютер и вытаскивает всё, что касается Армстронга. Суток тебе на это хватит?
– Хватит, – кивает головой Лёха.
– Даниэль на основе твоих сведений разработает тактику общения с Армстронгом. Сколько времени тебе на это надо?
– Как только получу материалы, сразу же начну работать. Думаю, в один день уложусь. А потом все вместе пробежимся по плану…
– Мне же останется самое сложное: подобрать человека, который добровольно согласится отдать своё тело Армстронгу, а сам отправится на тот свет.
– Разве вы этого ещё не сделали?
– Есть у меня несколько кандидатов, с которыми уже велись переговоры, но они предназначены для других проектов, с которыми вы пока незнакомы… – тут профессор, видимо, чувствует, что ляпнул лишнее и наговорил того, о чём мы с Лёхой знать не должны, и тотчас замолкает.
– А кто у вас ещё намечен после «Столыпина», наркоторговцев и битлов? – сразу становится в стойку Штрудель. – Если хотите, профессор, чтобы мы работали с полной отдачей, то должны быть до конца откровенным с нами. Ведь мы полицейские, а это кое к чему обязывает.
– Знаете что, друзья, – подхватывается Гольдберг, – давайте сначала сделаем до конца одну работу, и я вас уверяю, что в накладе никто не останется. Мы заработаем очень хорошие деньги – такие, какие вы и представить себе не можете… А потом я вам раскрою карты дальше, если мы продолжим наше сотрудничество, договорились?
– Когда потом? – Лёха впивается в него, словно клещ, и я с интересом поглядываю на своего приятеля – таким я его ещё не видел. – На нас эти дела сегодня висят как нераскрытые, и полицейское начальство каждый день требует результатов.
– Смею уверить, что после возвращения Леннона и Харрисона в наш мир у вас, друзья, просто не будет необходимости продолжать службу в полиции! – Гольдберг победно смотрит поверх наших голов и даже распахивает дружеские объятья. – Это я могу гарантировать на сто процентов!
Мы с Лёхой переглядываемся, но возразить нам пока нечего. Всё сказанное профессором похоже на откровенный трёп, и верить его словам наверняка нельзя, однако очень уж убедительно вещает! К тому же такие заявления с бухты-барахты не делают. Уж, я-то его знаю.
– Скажите, профессор, – вдруг вспоминаю, – раньше у вас была лаборатория и медицинский центр, в которых можно было проводить подобные перемещения, но сегодня, догадываюсь, ничего подобного уже нет? А персонал? Где вы собираетесь всё это выполнять?
Профессор хитро усмехается и, не торопясь, отпивает глоток кофе, потом стучит себя пальцем по лбу:
– Самая главная лаборатория у меня здесь! Неужели ты, Дани, думаешь, что я не смогу что-либо сделать своими руками без помощников? Для тебя не секрет, что всех без исключения бывших сотрудников – а мне их и требовалось-то совсем немного! – обучил я. Значит, и выполнить их работу смогу я один… Я бы и тебя не беспокоил, а самостоятельно курсировал между этим и тем светом, если бы не требовался ассистент с противоположной стороны. Пока в роли посланника ты мне подошёл больше остальных, но при необходимости это может быть и кто-то другой, а вот управлять процессом я уже не могу доверить постороннему… Я всё понятно объяснил? – он встаёт, отряхивает рубашку от невидимых крошек и высокомерно прибавляет: – Методика, которую я разработал, принадлежит всецело мне. Если бы у меня был на сегодняшний день большой штат сотрудников, тогда я бы уже по-настоящему опасался, что не сумею сохранить тайну… и превратить её в денежный поток. В нынешней ситуации мне пока некого опасаться… А в отношении денежного потока, уверяю вас, всё будет, как я обещал. Вы в этом убедитесь, если станете выполнять мои указания чётко и честно.
И тут начинает противно верещать мой телефон. Подношу его к уху и слышу разгневанный голос майора Дрора:
– Даниэль, где ты сейчас? Почему, когда ты срочно нужен, тебя никогда нет на месте? Ты же занимаешься не собственным частным сыском, а работаешь в полиции!
– Мы вместе с Алексом отправились на место перестрелки наркоторговцев, вы это знаете!
– И ты хочешь сказать, что вы с ним всё ещё там?
– Нет, мы обходим дома в округе, – начинаю сочинять на ходу.
– Лейтенант, вас мама
