Штормовая мелодия - Дорит Медвед

– Еще как сержусь. Но теперь ты здесь, и я не могу отослать тебя прочь, правда?

– Нет, не можешь. – Я подняла подбородок чуть повыше и посмотрела ему прямо в глаза. – Ты знал, что я приду. Главным образом потому, что сам велел мне этого не делать. Я ведь не люблю следовать правилам.

– Умничка, – еле заметно усмехнулся он.

Я фыркнула. Рэйвен хотел, чтобы я оказалась на банкете – но, официально меня не пригласив, снял с себя всю вину за возможные последствия. Какая хитрая ловушка! Рэйвен был опасен. Он знал меня куда лучше, чем мне того хотелось.

Мы все еще кружились в медленном вальсе. Рука Рэйвена медленно скользнула вниз по моему бедру, к самому разрезу платья. Я чуть споткнулась, и по всему моему телу побежали мурашки, когда Рэйвен коснулся моей голой ноги.

– Ты нарушила и еще одно правило, – прошептал он, нащупав ремень на моем бедре. – Кинжалы на банкете разрешено иметь только телохранителям.

– Если не хочешь, чтобы я им воспользовалась, лучше убери руку с моей ноги.

Он усмехнулся, но подчинился моей команде – и снова положил руку мне на спину.

– Разгладь складку между бровями, милочка, – еле слышно произнес он. – На нас все смотрят.

Он был прав. Этот танец был зрелищем, предназначенным в первую очередь для глаз Логана. Мне нельзя было выглядеть сердитой.

Улыбка скользнула по моему лицу:

– Тогда давай-ка потанцуем по-настоящему.

Рэйвен понял – и кивнул оркестру. Сразу после этого мелодия изменилась, стала быстрее и драматичнее. Король Тьмы посмотрел мне в глаза. Мы понимали друг друга без слов.

В следующее мгновение он закружил меня. Я развернулась вокруг своей оси, позволив платью развеваться и пристукнув каблуками. Кто-то из зрителей удивленно ахнул. Я надеялась, что это был Логан.

Рэйвен притянул меня так близко, что мы почти соприкоснулись носами. У меня сперло дыхание.

– Продолжай вращаться, – прошептал он, прежде чем поднять наши сцепленные руки над головой и чуть крутануть запястья. Я сделала второй пируэт, а затем и третий.

Это было что-то новое. Ничему подобному Ясмин никогда меня не учила. Возможно, я выглядела совершенно глупо, все быстрее и быстрее крутясь под музыку, но это казалось мне правильным. Настоящая свобода! Именно таким и должен быть танец.

Не шумным, жарким и душным. Не пьяным и хаотичным. Он должен быть свободным. Раскованным.

Голова моя была совершенно ясной, а ноги не болели. Меня не душил корсет. Не было никаких установленных правилами движений, которым мне надлежало следовать. Музыка была приятной, а вовсе не торопливой или гулкой.

В нужный момент Рэйвен притянул меня к себе и крепко держал, пока моя голова не перестала кружиться. Его серые глаза сверлили меня взглядом. Внутри них бушевала буря. Настоящая буря, с молниями и градом.

И я засмеялась.

Засмеялась тем же смехом, как и сегодня утром, когда мы катались по снегу и на короткое мгновение забыли обо всем вокруг. Этот смех был искренним. Не истеричным, не отчаянным, не фальшивым.

Он был настоящим.

– Еще раз, – прошептала я.

Вместо того чтобы снова поднять руку над головой и заставить меня крутить пируэты, Рэйвен схватил меня за бедра. Музыка нарастала, двигаясь к кульминации. Все мое тело содрогалось от скрипичных вибраций, а фортепиано заставляло сердце трепетать.

Внезапно пол исчез у меня из-под ног. Меня подняло и закрутило. Рэйвен развернулся вокруг своей оси, позволив мне взлететь так высоко, что мои волосы задели люстру. Я откинула голову назад. Мимо меня пронеслись хрустальные подвески, а в серебряном свете заблестели рыжие локоны.

Я чуть не вскрикнула от радости. Это было похоже на езду на мотоцикле. Свет и свобода, риск и опасность. Carpe diem, Шторм Кэмпбелл.

Затем Рэйвен опустил меня обратно на землю – и я оказалась в его объятиях.

Замечала ли я когда-нибудь раньше, какой от него исходил замечательный запах? От Рэйвена пахло дождем и ветром, мокрой травой и соленой водой. Шотландскими полями перед самой грозой.

Композиция закончилась. Мы остановились – и, задыхаясь, посмотрели друг на друга. Затем я обвела взглядом собравшихся.

Все таращили на нас глаза. Каждый человек и каждый окулус, включая телохранителей. Только Квинн уставилась себе под ноги, небрежно – и тем заметнее – делая вид, что поправляет платье. Я не могла прочитать выражение ее лица.

Я продолжала обшаривать трапезную взглядом – и, когда наконец увидела Логана, у меня снова перехватило дыхание. Король Огня даже не пытался скрыть своего гнева. Мне показалось, что он – живой вулкан, который вот-вот извергнется. Внезапно я почувствовала облегчение, что в данный момент он не может творить магию.

Мне стоило бы быть совершенно счастливой. Я достигла своей цели. Логан кипел от ревности.

Вместо этого я почувствовала себя абсолютно опустошенной.

Мой взгляд вернулся к Рэйвену. Он все еще держал меня, но вдруг оказался слишком близко ко мне. Его горячие руки обжигали мою кожу. В его глазах бушевал огонь; их радужные оболочки окрасились медью. От него пахло вином и песком. Воздух стал душным; на лбу моем выступил пот.

– Ты в порядке?

Я знала, что этот вопрос задал Рэйвен – и все же увидела перед собою Логана. Почувствовала его тяжелое тело поверх своего.

Я вырвалась из его хватки – и, спотыкаясь, отшатнулась:

– Мне… Мне нужно на свежий воздух.

С этими словами я бросилась мимо собравшихся к запасному выходу.

– Шторм! – крикнула мне вслед Крессида. Оглянувшись через плечо, я предостерегающе покачала головой.

Мне нужно было какое-то время побыть одной.

Рывком распахнув неприметную дверь в дальнем конце трапезной, я выбежала наружу. Холодный зимний воздух колол меня тысячей иголок. С моих губ сорвался вздох облегчения.

Все было лучше, чем эта невыносимая жара.

Я бежала по заснеженной гравийной дорожке, насколько можно было бежать на высоких шпильках. Никто не пытался остановить меня, хотя я как раз нарушила еще одно правило. Мне разрешалось покидать особняк только в сопровождении.

Сейчас, однако, я предпочла бы сразиться со стихиалем, чем оказаться в компании кого-то из окули.

Спустя несколько минут я добралась до ограды, шедшей вдоль края утеса – и вцепилась руками в ледяной металл, хватая ртом воздух и пытаясь удержать ноги от дрожи.

Ноги мои онемели от холода; дыхание было прерывистым, и в ночь вырывались струйки пара.

Через некоторое время я успокоилась и выпрямилась. Руки были мокрыми от лежавшего на перилах снега. Хотя на звездном небе было всего несколько облаков, а снегопад давно прекратился, было очень холодно. Я наверняка обморожу себе пальцы,