Штормовая мелодия - Дорит Медвед
Тем не менее, поклялась я себе, однажды мне это удастся. Это данное самой себе обещание подстегивало меня не меньше, чем его насмешки и уничижительные комментарии. Я постепенно привыкла к ним – и превратила поток его оскорблений в дополнительную мотивацию.
Тренировки помогали блокировать все остальные мысли. Я тренировалась давно уже не только утром, но почти весь день. Кроме того, Рэйвен наконец-то позволил мне вести схватки и с остальными. Я регулярно боксировала с Джейн, билась с Атласом – а иногда даже сходилась в схватке и с самой Квинн.
Пытаться победить Квинн было все равно, что пытаться уговорить ураган воздержаться от разрушений. Она была единственной, кто мог сражаться с Рэйвеном на равных, а иногда даже выходила из схватки победительницей. Несмотря на постоянные поражения, мне доставляло удовольствие драться с нею.
Ночью я всегда падала в постель смертельно уставшей. Казалось, мне удалось уговорить собственное тело, что оно здесь в безопасности. В доме Рэйвена со мною не могло произойти ничего плохого. Можно было позволить себе нормально отдыхать – и засыпать, не беспокоясь более о призраках из прошлого.
Такие уговоры сработали. Со времени моей последней панической атаки прошло уже больше месяца. Стоило мне почувствовать в тишине, желавшей сокрушить меня, беспокойство и угрозу, как я прокрадывалась в музыкальную комнату и играла на фортепиано. Хотя с Рэйвеном я там больше никогда не сталкивалась, его мелодия крепко-накрепко врезалась мне в память. Я расслаблялась после первых же сыгранных нот.
Кроме того, я открылась Кресс. Рассказала ей о своих панических атаках и нервных срывах, о своем необузданном гневе – и о музыкальной комнате. Я даже призналась ей, что Рэйвен, хотя и по обыкновению жестко, помог мне, хотя я никогда не скажу ему об этом в лицо.
С тех пор мы с Кресс все друг другу рассказывали. У нас больше не было друг от друга ни секретов, ни тайн. Я очень ценила ее – и не допустила бы, чтобы что-либо встало на пути у нашей дружбы.
Теперь я могла по праву называть своими друзьями и других окули. Я постоянно перешучивалась с Атласом, смеялась вместе с Джейн и время от времени болтала с Квинн. Разведчица Рэйвена по-прежнему оставалась для меня загадкой, но ее спокойствие и сарказм успокаивали меня в равной мере. Всякий раз, когда мы обменивались короткими взглядами, в ее глазах мелькало немое понимание. Казалось, Квинн знает все обо всех, но никогда никого не судит.
Наконец мне удалось понять, что Рэйвен в ней нашел. Квинн казалась единственным окулусом, которому он открылся по-настоящему. Всякий раз, когда я видела, как они чему-то смеются вместе, то начинала ревновать, хотя для этого не имелось никаких оснований. Рэйвен утверждал, что Квинн была ему как младшая сестра. Кроме того, ее, похоже, вообще не интересовали мужчины.
Тогда почему же я чувствовала ревность? Ведь Рэйвен ничего для меня не значил. Он был моим наставником, а вовсе не другом. Он был для меня никем и ничем!
Этим холодным ноябрьским утром мы с королем вновь сошлись лицом к лицу на учебном плацу. Я подняла свой тренировочный меч; Рэйвен сражался гигантской косой, считавшейся его священным оружием. Вот хвастун!
Мне вспомнился один из его уроков. Если ты планируешь выиграть бой, тебе следует его начать.
Решив последовать этому правилу, я сделала первый выпад. Наши клинки скрестились с приятным звоном. Я толкнула его косу вниз, но он с тошнотворным царапаньем вывернул мое лезвие. Задыхаясь, я отпрыгнула назад, прежде чем коса попала мне в живот. В бою Рэйвен бывал совершенно безжалостен.
Я была меньше и быстрее его, но коса давала ему больший радиус действия. Для того, чтобы победить, мне придется к нему приблизиться.
Попытавшись было его отвлечь, я лишь получила в награду кровавый порез на левой руке, а через мгновение острие вонзилось мне и в ногу. Я вскрикнула; штаны мои порвались, и что-то теплое потекло по бедру. Не запыхайся я совсем, я наверняка осыпала бы Рэйвена проклятиями.
Еще один выпад – и меч вонзился ему в плечо. Точнее, вонзился бы, не заблокируй он мой удар в последнюю секунду. Коса вывернула меч из моей руки, и тот с глухим стуком ударился о землю вне зоны моей досягаемости. Впрочем, я ожидала этого. Защита Рэйвена казалась столь же идеальной, как и его атакующие выпады – но даже Рэйвен не был непогрешимым.
Я наблюдала за ним достаточно часто, чтобы оценить его слабые места. Себя же я оценивала адекватно и знала, сколь безупречен мой хук правой.
Сжав кулак, я выбросила его вперед, попав Рэйвену в левое крыло. Тот в испуге отшатнулся. Подавив удовлетворение от того, что застала его врасплох, я ударила короля по ногам – и, пока он падал, выбила его косу и отбросила ее далеко в сторону.
Рэйвену удалось быстро прийти в себя – но, прежде чем он смог подняться, я уже оседлала его, прижав его руки и ноги к земле, а свободной рукой вытащила кинжал, который постоянно таскала в сапоге.
Возможно, такое поведение было не совсем честным, но оставим галантность рыцарям. Будучи солдатом, я желала победить любой ценой. В конце концов, не имело значения, как именно я шла к победе.
Лезвие кинжала прижалось к шее короля. Он все еще мог говорить, но, если бы он пошевелился, я пропорола бы ему кожу.
Значит, вот каково оно, это ощущение абсолютной власти.
К сожалению, Рэйвен ничуть не испугался.
– Неплохо, – только и сказал он, словно я продемонстрировала ему особенно забавный фокус.
Я приблизила свое лицо к его, так близко, что почувствовала его дыхание на своих губах – и заставила себя отвлечься от эффекта, который эта близость на меня оказывала.
– Неплохо? – прошипела я. – Да я могла бы убить тебя, если бы захотела!
– Так вперед! – Подумать только, у этого ублюдка еще хватает наглости усмехаться! – Давай, убей меня.
В его серых глазах сверкнул вызов. Я чуть нажала на лезвие. По его шее потекла тонкая полоска крови.
– Интересно, что происходит после регицида[49]? – принялась я рассуждать вслух. – Меня повесят сразу, или сначала будут пытать?
