КОМ-10 (Казачий Особый Механизированный, часть 10) - Ольга Войлошникова
Семёныч почесал шею, высоко задрав брови:
— Даёшь ты задачки, Коршун… Пошёл думать… — он с довольно сомнамбулическим видом пошёл на выход, как вдруг просветлел лицом и обернулся ко мне: — Будет! Кажись, знаю я, как кое у кого спе… Тебе, твоя светлость, это не интересно. Кстати, а дойч твой тут?
— Тут, где ж ему быть? — кивнул я. И Семёныч убежал.
— Итак, господа офицеры. На сегодня будем думать, пробовать, как подобраться к шагоходам вплотную. Идея ясна? — я обвёл сидящих взглядом. Надеюсь, что моё решение не покажется им идиотизмом. Да и, в конце концов, можно же и остальные идеи опробовать.
СЛАЖИВАНИЕ. ПЕРВЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ
После завтрака мы выдвинулись на выделенное место. Хорошо хоть, со всех сторон закрыто дюнами. Не поглядит никто…
Во враги нам выделили три шагохода. Все стандартные «Воеводы», только без магических контуров усиления.
— Так, бойцы, кто у вас самый быстрый? — обратился я к строю.
— Это в каком виде, господин войсковой старшина? Ежели в зверином — то вахмистр Иванов. Он, простите — конь, — ответил один из офицеров.
Надо как-то их всех запомнить хоть по фамилии… Кстати, в Индии артиллерией тоже подполковник Иванов командовал. Династия коней, что ль?
— Почему «простите»? Конь, так конь. Только как он в бою-то может…?
— Так копытами! Лягается — любо-дорого посмотреть. Метровую кладку пробивает.
— Ясно… Кладку, значицца… — Я почесал в затылке. Вот какой из меня начальник, а? — Так. Давайте пробовать. Вахмистр Иванов! Ко мне!
— Есть! — из строя выскочил рослый парень с пшеничными усами и румянцем во всю щёку.
Я прищурился, пытаясь угадать родственное сходство. Получалось не очень, ядрёна колупайка.
— В Бидаре подполковник Иванов служил — вам, часом, не родственник? Павел Сергеевич?
— Дядя двоюродный! — расплылся вахмистр.
Точно, семейство коней, выходит. А то и клан.
— Что ж, господин подполковник показал себя опытным военным, надеюсь, и вы честь своего рода не замараете.
— Рад стараться, ваше высокоблагородие! — вытянулся вахмистр и брови этак сурово свёл.
— А вот это лишнее. Не в той мы ситуации, чтобы друг перед дружкой тянуться и длинными чинами изъясняться. Кто не в курсе, прошу в условиях боевых и к ним приближенных обращаться ко мне позывным «Коршун», в прочее время можно по имени отчеству. Ежели кто вдруг забыл или прослушал — Илья Алексеевич. Ясно?
— Так точно! — весело откликнулся строй.
— Как звать, вахмистр?
— Григорием, Илья Алексеич!
— Так что, Григорий, лекарство пил?
— Так точно. Все пили, и я пил!
— Обращайся. Давай на тебя посмотрим…
Конь из него получился, конечно внушительный. Такая зверюга, по размерам вдвое мощнее любого тяжеловоза.
— А-а-га… — задумчиво обошёл его я. — И сколько весу тягаешь?
— Так не меряли ещё, Илья Алексеич. Как лекарство приняли, так и на дирижабль.
— Вот оно чё… а тогда как силу удара проверили?
— Так это… я на станции случайно стену… того… — смутился конь.
Вообще разговаривать с конём было такое себе ощущение. У нас только папаня в сильном подпитии с конями беседы ведёт. А тут — пожалте. Оно понятно, что оборотень, но — забавно. Особенно когда на лошадиной морде отражаются сконфуженные эмоции.
— Так, верёвки есть?
— Найдутся.
— Так, ребятки! Первая практическая задача такая: обвязать этого коня, — вокруг рассмеялись, — чтоб петель для рук побольше! Будем из тебя, Гриня, мобильный поставщик оборотней делать!
Вскоре Иванов был обвязан по кругу, став похожим на огромную колбасу. Впрочем, смешки скоро закончились, и оказалось, что огромная зверюга может бежать как бы не со скоростью тяжелого шагохода. И тащила при этом человек двадцать. Просто больше зацепиться не удалось. Тут ведь как — может и больше бы влезло, но кажный казак ещё ж и снаряжение с собой пёр. Бонбы всякие, гранаты в разгрузках, автоматы-пулемёты да ещё чего. Как бурундуки по осени толстые. Вот только пилоты приданных шагоходов после опроса доложили, что всё равно по такой махине не промахнулись бы. Так что этот вариант пришлось отложить, только на эвакуацию.
А вот идею с простой пехотой отрабатывали долго. Выданные Семёнычем пустынные накидки отлично прятали человека в песках. А ежели он ещё и по-пластунски ползёт… По крайней мере, если точно не знаешь, куда приглядываться, в глаза не бросаются. Надеюсь, вражескиие наблюдатели окажутся не глазастее.
А вот в нанесением повреждений было не очень. Всё ж таки, простые оборотни — это просто звери. Огромные теперь, да. Но вот когтей как у меня у них не было. Хотя один тур размером с поезд так вмял пластину мишени, что если бы на её месте был шагоход…
Возвращались на базу перемазанные смесью пыли, пота, да ещё над отрядом стоял такой густой смрад звериного пота, что, как говорится, уже не пахнет, а глаза режет. Может кому и ничего, а мне с моим обонянием приходилось несладко.
Однако офицеры решили, что это я от результатов слаживания морщусь. В итоге посыльным был выбран капитан Халецкий. Видимо, как родственник знакомца.
— Не волнуйтесь, ваша светлость, это же только предварительные итоги. Сейчас в расположение придём, посидим с офицерами, обсудим. Может, какие ещё идеи родятся.
— Дай то Бог, дай то Бог, — невесело ответил я.
Ну а правда, прокрадёмся мы на базу — это допустим. А потом что? Нам же не прокрасться надо, а побольше вреда нанести.
Нет. Думать надо.
КАК ЕСТЬ ПРАВДУ-МАТКУ…
Пришёл вечером к отцам-командирам и отчитался по результатам наших экспериментов — и с ползаньем, и с конями… А они смотрят на меня и улыбаются:
— Что, говоришь, Илья Алексеич — бесполезное дело?
— Говорю! — рубанул я. — И ещё раз скажу, коли надо. В лоб, среди бела дня, без поддержки — мы тут навоюем, ага.
— А кто тебе такое сказал? — усмехнулся начальник штаба. — Во-первых, не днём. И, во-вторых, с поддержкой.
— Ага, многие думают, что на верху сплошь деспоты и идиоты, — поддержал спич Гусев. — Многие. И все они ошибаются. Мы тут тоже кое-что придумали, завтра на инструктаже озвучим.
Хорошо, когда командиры толковые есть. Вот совсем не моё — командовать. Иех! Жизнь наша странная. С этими мыслями пошёл я к себе в домик. А перед входом сидит сынок Парамонов и что-то читает. Интересно, у меня
