КОМ-10 (Казачий Особый Механизированный, часть 10) - Ольга Войлошникова

КОМ-10 (Казачий Особый Механизированный, часть 10)

01. МЕЧЕМСЯ ПО ГЕРМАНИИ

В ТИХОМ ГОРОДЕ ЛИНЦЕ

Какое счастье, что существует заклинание очищения! Как, посмеиваясь, говорил батя: хоть в канаве изваляйся, а домой придёшь орлом. До такого, признаться, ни разу не доходило, но во множестве походов выручало меня изрядно. Да и после дуэлей сколько раз. Вот сегодня взять.

Не считая того, что под конец боя нам и краски досталось. А грязищи-то! Хаген — вовсе не маг. Фридрих до недавнего времени даром обладал столь хилым, что в приличных кругах об этом даже упоминать считалось неприличным — тоже защитный экран удерживать пока не научен. А у меня так внимание было другим занято, что в особо напряжённые моменты я про этот антигрязевой щит тупо и забыл. Так что кабина нашего «1-Н» оказалась изукрашена и болотно-глинистой кашей, и сухой пылищей поверх, и щепками, и листьями, и чем только ни попадя. И сверху по итогу разновцетно раскрашена. Но заклинание очищения лечит всё! Так что к итоговому рукопожатию мы сияли, как новенькие империалы. И шагоход тоже.

Вот такой сияющей компанией мы и шлёпали по утреннему Линцу, бодро распахивающему ставни и наполняющемуся народом. Пять утра, ядрёна колупайка! Жизнь бурлит!

— А что, Серго, пригласил бы ты свою Дашеньку на утренний моцион в пять утра? — спросил я, глядя на неторопливо вышагивающую впереди нас парочку с болонкой на поводке.

— Ну уж нет, — фыркнул Багратион в ответ, — мне, знаете ли, здоровье дорого. И благорасположение супруги.

— Я бы вот тоже лучше вечером, — неожиданно выдал вслух Хаген, — в театр бы. Или в синему…

Петя дружески приобнял его за плечи и задушевно покивал:

— Совсем ты, братец, обрусел. От нашего брата и не отличишь!

Эта мысль, озвученная князем Витгенштейном, на некоторое время даже погрузила меня в задумчивость. А был ведь ещё Багратион.

Впрочем, солнце светило, птицы пели, мой Зверь был доволен и жизнь в целом — прекрасна!

* * *

Хочу заметить, что несмотря на раннее утро, когда мы явились на порог дома семейства фон Ярроу, нас уже ждали. Не с караваями, конечно. Тут у них в Германии вообще как-то в этом отношении скуповато, но всё-таки завтрак выглядел куда приличнее, чем невнятная размазня в прекрасном павильоне Берлинского императорского сада. Я бы даже сказал, на папу Генриха и маму Вильгельмину весьма положительно подействовала прошлогодняя поездка «в русские гости». До сибирского изобилия, когда на столе с трудом место находится, чтобы новое блюдо поставить, конечно, не дотягивало, но баронское застолье даже императорский обед уверенно перекрывало. Как бык овцу, можно сказать. И по вкусности в том числе.

Эх, худовато кормят германского императора. Может, он поэтому и сердитый такой?

Маманя Вильгельмина как увидела исхудавшую нашу четвёрку — и сына в том числе! — ох, запереживала. А когда она сообразила, что самый тощий шкелет — это и есть Фридрих Вильгельм Август, принц Прусский, у баронессы чуть глаза от изумления не вывалились. И вся толпа родственников принялась выражать свои соболезнования и бурно вокруг хлопотать. Видели вы когда-нибудь, как хлопочут, вытягиваясь в струнку и пытаясь держать строй? Занимательное зрелище, я скажу.

Меня сей концерт погружал в состояние досады от избыточности охов. Маманю мою опять же взять — не стала бы она ручки к щекам прижимать и метаться. Я прямо вижу её: цыкнет зубом, головой покачает да вздохнёт, а дальше по обстоятельствам. Похудел? Ну так отъедаться надо, в чём вопрос.

Еле мы Хагеновскую семью убедили, что худоба эта — последствие магического удара, и самостоятельно недели за три-четыре нормального питания пройдёт. И для всеобщего успокоения принялись основательно подкрепляться.

— Хаген, спроси ты лучше про наше дело, — напомнил я.

— Что за дело? — слегка нахмурился старый барон фон Ярроу.

Вообще, надо вам сказать, весь клан фон Ярроу в этот раз гораздо свободнее на русском общался. Такое у меня впечатление, что они все усердно в языковых познаниях упражнялись и изрядно преуспели.

— Да! — оживлённо вспомнил Хаген. — Илье Алексеевичу требуется на постоянную службу смотритель замка Топплер, что недалеко от города Ротенбург-об-дер-Таубер. Замок небольшой, для проживания бездетной пары или одинокого человека подойдёт. Мы надеялись, что кто-нибудь из наших родственников согласится занять это место.

— Если же нет, — добавил я, — то мне придётся просить вас взять на себя поиск надёжного человека. Я вас, конечно же, отблагодарю.

Мы основательно потолковали об условиях, на которых я хочу нанять смотрителей и об объёме средств, которые я готов выделить на содержание самого замка и моста.

— Что ж, я думаю, — кивнул старый барон, — часа через три мы сможем сказать что-то более конкретное по этой теме. А пока — желаете отдохнуть или, быть может, осмотреть окрестности?

Мы переглянулись.

— В принципе, ничего против того, чтобы поглазеть на Линц, не имею, — сказал Иван. — Когда ещё удастся побывать?

— А то кто спросит — а мы кроме полигона для шагоходов и не видали ничего, — поддержал его Серго.

Ну как же! Ещё мы видели знаменитую пивнушку, которой больше трёхсот лет, — подумал я про себя, но вслух говорить не стал. Спасибо, «Три кружки и топор» хоть остались невредимо на своём месте стоять, а то всяко могло обернуться.

— Я тоже никогда не бывайт в Линц и смотреть с удовольствием, — чинно кивнул Фридрих, — надо успевайт, пока мы не поехали назад. Время до вечера не так много.

— Как «до вечера»⁈ — хором воскликнули старшие фон Ярроу.

— К сожалению, — немного смущаясь, ответил Хаген, — возникли обстоятельства, вынуждающие нас вечером уже улететь.

— Совсем? — упавшим голосом спросила мама-Вильгельмина.

— Между прочим, — вступил и я, — Хаген очень надеялся, что вы в этом году приедете к нам на жительство. Участок хороший недалеко присмотрел, попросил пока не продавать, придержать с месяц. А вы что же? Передумали?

Барон и баронесса слегка помялись:

— Может быть, мы ещё раз приедем в гости? — предложил папаша-Генрих.

— Конечно, приезжайте! — обрадовался Хаген. — Поживёте у нас подольше.

Да и не захотите уезжать, — снова прибавил я про себя.

— Послезавтра через Линц проходит «Дельфин». Мы можем выписать вам талон