Последний менталист. Том 2 - Валентин Якимов
Интересно, это она сумела завоевать такой авторитет, или у этого сборища существуют зачатки дисциплины?
— Ну вот… — показался из-за толпы наш старый знакомый Матвей. — Так и знал, что ты придёшь и испортишь всё веселье… Они же только начали!
Голос его, как и всегда до этого, звучал лениво и слегка надменно. Слегка — но так, чтобы те, кого он считает ниже, это точно заметили. Экий нетипичный кадр для «борцов за справедливость», или за что они тут борются…
— А я б-благодарен вам, Ирина Сеге-еевна. — раздался тихий-тихий слегка заикающийся голос.
Но при его звуках толпа тут же расступилась, и перед нами предстал худощавый невысокий парень в круглых очках, делающих его худое лицо ещё более худым. Сквозь линзы на нас смотрели искажённые близорукостью большие впалые глаза.
Надо же. И это в центре столицы, где дворянину зрение поправят на раз-два!
Это оказался сам, с недавних пор, хозяин замка, граф Кирилл Огарёв. Ирина, стремившаяся скорее сменить тему на более позитивную, быстро нас друг другу представила. Рукопожатие у графа оказалось слабое, но твёрдое. Да и сам факт того, что он пожал нам руки, что-то о нём да говорит.
Или о его заинтересованности в нас.
— Так значит вы — тот самый маг, сумевший победить гвардейца, использовавшего Чаролом. Право, я сперва не поверил.
Ого. Вот как оно, значит, обернулось. Выходит, эти люди знают об устройствах, выданных Гвардии, и даже название им придумали, пусть и нелепое на мой вкус. И интересен я им именно в связи с ними.
Я ещё раз заглянул в большие карие глаза графа Огарёва. Интересно, что же он ещё знает… Но это я скоро выясню.
— Не уверен, что понимаю, о чём вы, Ваше Сиятельство. — приложил я ладонь к груди. — Но в том поединке мои чары действительно будто стали чужими. Как от нахождения в антимагической комнате. Благо, с этим подонком я и не собирался их использовать. На него хватило и клинков.
С этими словами я спокойно положил ладони на рукояти мечей. Отнимать их никто у меня и не думал.
— Предлагаю нам всем переместиться поближе к трапезе, друзья мои. — граф обвёл взглядом притихших людей. Многие из них, здоровые и крепкие, глядели на этого тщедушного паренька с искренней любовью. — Здесь, кажется, жарковато. Остынем за обсуждением, что же случилось между двумя нашими товарищами.
Я досадливо скривился. Ну уж нет, участвовать в коллективной терапии чужих мелких ссор — вовсе не то, на что я собираюсь потратить сегодняшний вечер.
Саму эту практику я ничуть не осуждаю — кому как не менталисту знать, как важно уметь открывать другим свой разум. Но я-то тут при чём…
— Право, что там обсуждать? — вздохнул я. — Один что-то то ли сказал, то ли не говорил про подружку второго, второй призвал к ответу, первый не признал вины… Кто-то правда видит здесь моральную интригу?
Мне вдруг улыбнулся Матвей, уже подошедший к широкой белой лестнице, начинавшейся у края зала.
— Надо же, барон! Не думал найти в вас человека, с которым мне захочется согласиться.
Эти двое, притихшие было, тут же вновь начали возмущённо обличать друг друга. Высокопарные фразы вроде «шовинистический подлец» и «бесстыжий клеветник» лились потоком… который прервал Огарёв.
— Постойте. Успокойтесь же. Раз наши гости не желают тратить время, да и сам конфликт, похоже, немногого стоит… Спрошу одно: Георгий, откуда ты узнал о том, что Станислав якобы оскорбил твою даму сердца?
Георгий ответил сразу же, но…
— Да мне об этом рассказал… Ну этот, чёрт, как же… Да какая разница, кто именно⁈ Точно кто-то из проверенных товарищей — смысл им врать⁈
Мы с Олей, Марией и Ефимом быстро переглянулись. Так-так-так…
— То есть, ты понятия не имеешь, кто. — с тоской, отнюдь не соразмерной бытовой мелочи, вздохнул граф. Его худые плечи опустились. — И по навету неведомо кого бросился в драку с товарищем.
— Да какой он товарищ⁈ Да он же… Постойте-ка…
Глаза Георгия расширились, руки мелко затряслись. А я, уже со всем вниманием вглядывавшийся в ментальное поле парня, стараясь ничего там не потревожить, заметил выпятившиеся нестыковки.
Что-то тут явно не клеится. Уж простое забвение от аккуратного удаления фрагмента памяти я отличить могу легко.
Но… что это за идиотизм⁈ Кому понадобилось проводить ментальное вмешательство в голову малолетки, чтобы тот избил друга?.. Точнее, кому — понятно, вариант только один. Но зачем⁈
Ни граф, ни Ирина, ни даже вечно расслабленный Матвей, однако, относиться к словам парня как к бреду не собирались. Граф тихо, но твёрдо и чётко произнёс:
— И вот опять. А ведь всех здесь предупреждали, чтобы, желая сделать что-либо странное, всегда тщательно обдумывали: помните ли вы момент возникновения вашего желания? Мотивацию? Источник мыслей? И вот опять.
Георгий стоял посреди зала, весь до ушей красный, со слезами на глазах, и весь трясся. Никто, однако, и не думал потешаться, а избитый им — торжествовать. Все с затаённым страхом смотрели на троицу, стоящую на лестничном пролёте. Кирилла, Ирину и Матвея.
— Не хочу я что-то с ними сегодня обедать. И будь уверен, граф — это искренне моё нежелание. Сегодня вы все — каждый, кто не разнял этих двух петухов, выставили наше братство и сестринство посмешищем перед гостями. Перед гостями, которых я, между прочим, пригласил, которых граф ждал, которых Ирина пошла встречать лично…
Матвей авторитет явно имел, и немалый. Под его взглядом и напором его пустых, вообще-то, слов почти все нижестоящие опустили головы. А одна девушка в воцарившейся тишине разочарованно произнесла:
— Ты много говоришь о чужой вине, Матвей. Но сам-то ничего полезного не делаешь, лишь склоки сеешь. Ещё недавно мы были братьями и сёстрами, недовольными текущим положением вещей. Могли свободно и как равные обсуждать что угодно… А теперь мы — просто ваше личное развлечение. Князья да графы, тоже мне!
И, развернувшись на месте, девушка быстро направилась к выходу. Никто её не задерживал. Но, обратив свой мысленный взор на троицу главных, я не прочёл удивления или досады в их мыслях.
Они вообще, все трое, внутренне оставались очень спокойны, будто происходящее — спектакль по сценарию. Но, чтобы выяснить, так ли это, нужно влезть глубже, а экспромтом это
