Жрец Хаоса. Книга IV - М. Борзых
Этот новоявленный и считающий себя явно чуть ли божком архимаг проблеял что-то на незнакомом языке — певучем, не спорю, но хрен понятном. А затем из-за его спины появился юноша-толмач, поклонился по очереди сперва Его Императорскому высочеству, а после мне, повернулся к медикам и перевёл блеянье архимага:
— Его магическое высочество Эльтрундаил просит покинуть всех палату, пока он произведёт осмотр.
Мы с принцем переглянулись.
— По-моему, этот Трандулет меня добить хочет, — хмыкнул я.
— Мне тоже так кажется, — согласился принц и ответил переводчику: — Передайте архимагу с Британских островов, что покуда я являюсь наследником престола Российского государства, ни один иностранец не сможет выдворить меня из любой пяди российской земли.
Сказано это было с такой улыбочкой, от которой невольно и у меня поселилась улыбка на все тридцать два. Уж не знаю, что перевёл ему толмач, но Трандуил или Трындуил… Будет Трындец! Так вот Трындец смерил недовольным взглядом принца и подошёл ко мне.
Я наблюдал, как архимаг творит некие пассы руками, и из-под его пальцев создаётся тончайшая серебристая паутинка плетения. Словно паук-ткач, он создавал кружево, которым полностью укрыл меня с ног до головы, словно покрывалом или саваном погребальным. Каждая паутинка звенела от напряжения и сдерживаемой силы. Длинноухий британский Трындец закрыл глаза и сосредоточенно шевелил пальцами, будто бы играя на клавишном инструменте.
Я же почувствовал, что мне резко стало не до него: где-то в груди, у самого сердца, мне воткнули раскалённый штырь и провернули. Будто бы я сам себя наградил пустотной иглой, разворотившей мне все внутренности. Пустота в груди ширилась, поглощая и без того пустой источник и заполняя всего меня. В глазах выцветали краски, а белые стены больничной палаты сливались с такого цвета лицом принца.
«Я что, умираю? — едва хватило сил сжать кулаки. — Или это архимаг меня добивает?»
Да только черта с два!
Я лишь вздёрнул вверх подбородок, взирая на того злым взглядом. Бисеринки пота выступили у меня на лбу и скатывались по вискам. А бритт всё продолжал с закрытыми глазами шевелить пальцами.
В один миг он сложил пальцы в щепотки, собирая с меня всю паутину, и развеял её, сбросив будто что-то омерзительно ужасное. Взглянув на меня с прищуром, но уже без прежней злобы, архимаг обернулся к принцу, сложил руки перед собой лодочкой и чуть склонил голову в уважительном поклоне, а потом с чудовищным акцентом произнёс:
— Мнье очьень жаль. Ми… ошьибаться. Он невьиновьен. Мнье жаль, не мочь спасти.
Только что сквозь бледный туман, заволакивающий сознание, я услышал, как британский архимаг подтвердил мою непричастность к так называемой выкачке двадцати двух источников из высшей касты архимагов, но только мне, откровенно говоря, на всё это было глубоко плевать. Кажется, я умирал.
Даже если тело моё пыталось умереть, мозг и сознание были с этим категорически не согласны. И вот почему. Я понимал, что уничтожение моих каналов и средоточия магии убивало меня, но при той же ситуации бабушка всё же осталась жива без собственного средоточия, как и ещё семнадцать потерявших силу архимагов. Так какого черта или демона я должен был подыхать? Нет, я не согласен. Ну, сожрёт он и без того пустое средоточие. Пусть попробует пустота сожрать то, чего и так нет. Перебесится, обломится, и я буду дальше жить.
Успокоившись этой мыслью, я принялся наблюдать за дальнейшим с живым интересом.
Сознание либо душа, пусть и жаждавшие выжить, всё же не могли удержаться в израненном теле, полностью истрачивающем собственные ресурсы на попытку не сдохнуть. Я почувствовал себя будто бы висящим чуть выше над собственным телом и лицезрел забегавших вокруг архимага и медиков императорского дворца. В палату вбежала Эльза, явно почувствовавшая, что со мной что-то неладно, но бритт попытался удержать её от прикосновений ко мне, за что и поплатился. Эльза так шарахнула его энергетической волной собственной тревоги, что у бритта натурально искры из глаз посыпались, а уши внезапно свернулись в трубочки и задымились.
Принц тоже не сидел сложа руки, он перебирал кольца на пальцах, пытаясь снять одно из них с зелёным камнем и нацепить мне на палец; это явно было что-то из разряда артефактов последнего шанса на спасение.
Но стоило ему поднести кольцо к моим пальцам, как у меня на среднем пальце вдруг нестерпимо раскалилось серебряное кольцо с камнем, некогда подаренное Эсрай. Температура была настолько высокой, что украшение попросту растаяло, впитавшись мне в кожу, а дальше я с удивлением наблюдал, как рассыпавшийся камень из навершия превратился едва ли не в пыльцу и смешался с серебром. Тончайшими узорами, не толще той самой паутинки, созданной архимагом надо мной, расползался подарок Эсрай по моему телу, заменяя исчезнувшие в пустоте энергетические каналы.
Сверху было прекрасно видно, как округляются в удивлении глаза архимага, когда он рассмотрел растекающийся у меня под кожей серебряный узор-паутинку. Он так и застыл надо мной с открытым ртом, пока паутина полностью не покрыла моё тело, и средоточие не принялось уплотняться, словно кто-то принялся наматывать километры нити на веретено, заполняя пустоту в груди.
У меня там сформировался серебряный кокон, отчасти напомнивший мне вихрь на родовом гербе Угаровых. Он был прозрачным и пластичным, то растягиваясь, то сужаясь при дыхании. И как только кокон до конца сформировался, мою душу буквально всосало обратно в тело.
В себя я пришёл с громким «Кха!», выплёвывая изо рта остатки невпитавшейся пыльцы из камня кольца. Бритт что-то быстро-быстро затараторил переводчику. Тот внимательно его слушал и начал переводить нам:
— Его магическое высочество не будет спрашивать, где и когда вы смогли получить благословение божественной сущности, которая вступилась за вас и не дала перешагнуть грань. Господин говорит, что рад, что столь достойный человек остался с нами и желает вам долгих лет жизни.
На этом архимаг резко развернулся на пятках, от чего его сарафан взметнулся вокруг щиколоток, и опрометью вылетел из палаты.
— Это сейчас что такое было? — уточнил принц, пока его медики колдовали надо мной, подтверждая, что я жив и почти относительно здоров, а Эльза тихо утирала выступившие в уголках глаз слёзы.
— А хрен его знает, — честно ответил я.
— Про какое-то благословение он говорит? Чье это было кольцо?
— Помните, мы с вами на серебряный рудник отправлялись?
Принц кивнул.
— Там, считайте, кольцо и получил в дар за освобождение некой пленённой сущности. Сработало в критической
