Край Галактики. Трущобный Кот - Александр Минин
— Всё нормально? — спросил Рмуш.
— Ага. Химики говорят, что новая партия будет готова уже завтра. И скоро у нас появятся кредиты для большой войны!
— Поскорее бы. А то мои чипы уже почти опустели!
Отдав Рмушу дробовик и ключ-карту с кодами доступа ко всем помещениям лаборатории, сменщик поспешил к выходу. Металлическая плита закрылась за его спиной. Отрезая Рмуша от остального мира на десять часов. Никто и ничто не могло пройти внутрь в течение этого времени. А если кто и попробует, его встретит сдвоенный залп бронебойных игл. Улыбнувшись этим кровожадным мыслям, лубасири поправил пояс и направился на обход.
Часть 20
30 августа 1 года, ночь
— Проклятый дрон нам всю операцию испортит! — прошипел Брам, опуская бинокль, с помощью которого следил за лабораторией. — Они суетятся намного больше, чем обычно. Даже поставили дополнительных стрелков на крыше!
— Это им не поможет, — стараясь говорить спокойно, ответил Мэд. — План сработает. Если, конечно, ваша девица действительно так хороша, как сама себя считает.
— Хороша, хороша, можешь не сомневаться, — прозвучал весёлый голос Юко. — Не первый раз с ней работаю.
— Ты работаешь с проститутками? — удивлённо спросил гоп. — Интересно, какого рода «работой» ты с ними занимаешься?
Послышался лёгкий смешок Иалин. Если Брам с Мэдом укрылись всего в паре сотен метров от здания лаборатории, то снайперша подыскала себе более удалённую и высокую точку. Для лучшего обзора и прикрытия в случае возможных осложнений. Которых, впрочем, Мэд не ожидал.
— Он вошёл в здание уже почти час назад. Сколько ещё ждать? — проворчал Брам.
Гоп покосился на громилу. Тот нервничал, явно выведенный из равновесия фактом того, что всё происходит без его непосредственного участия. Сам Мэд оставался более спокоен. Тренировки Сайто не прошли бесследно. Чему-чему, а ждать гоп научился.
— Терпение. Скоро всё случится. И мы пойдём праздновать.
В наушнике раздался щелчок, означающий «внимание». Через секунду прозвучал голос снайпера:
— Вижу три машины, приближающиеся с севера.
Брам сжал кулаки, а потом снова поднял бинокль к глазам. Разглядев искомое, он еле слышно выругался.
— Этот дрон всё нам спутает! Похоже, что это их вожак! Они собирают силы на своей базе, готовясь дать отпор! Если они вздумают прочесать окрестности, то придётся уходить. И уходить быстро.
Мэд вздохнул. Эта нервозность начала пробивать создаваемый им панцирь спокойствия. План был продуман до мелочей, но его сложность действительно являлась слабостью. Гоп приподнялся и выглянул в окно. У него не имелось при себе бинокля, но маленькие коробочки броневых машин, заезжающих в здание, ему разглядеть удалось.
— Что ж, если это не сработает, то…
То же самое время, в помещениях лаборатории
Рмуш уже заканчивал обход, когда брелок ожил, заиграв приятную мелодию. Лубасири поднял руку с чёрной пластинкой и расплылся в улыбке. Похоже, Зуфари настроила его на воспроизведение по таймеру. Знала, что он забудет о её просьбе, сосредоточенный на работе. Лубасири провёл ключ-картой над замком. Дверь, над которой светилась табличка «Склад», бесшумно отошла в сторону. Идущий рядом с охранником химик первым вошёл внутрь. Невысокий лубасири, он только недавно устроился в лабораторию, поэтому продолжал нервничать, находясь рядом с бойцами группировки. Нервозность заставляла его болтать без умолку. Обычно это раздражало Рмуша, но только не сегодня. Сегодня боец был счастлив.
— Запасов сырья у нас хватит ещё на одну партию, — тараторил химик. — Только вчера доставили новые бочки с толуолом, мы их пока не распечатали.
— Покажите, — прервал Рмуш.
Он направился за провожатым, слегка хмурясь от резких запахов. Маску внутри лаборатории бандит не носил. Это было одно из требований безопасности, чтобы охрана смогла вовремя обнаружить утечку какого-нибудь из химикатов. Сама маска болталась на шее, чтобы в случае опасности её можно было одеть без промедления. Подходя к дальнему углу склада, где располагались искомые ёмкости, Рмуш почувствовал знакомый запах. Эти сладковатые нотки он знал. Не только потому, что и раньше бывал в хранилище. Причина, как и всё в последние дни, заключалась в Зуфари. Эти нотки сладости присутствовали в её духах.
Запах запустил целую череду ассоциаций. Рмуш как наяву увидел глубокие янтарные глаза, ресницы, чья длина могла бы посоперничать с самыми высокими небоскрёбами Фулгора, тонкую шею, на которой так быстро билась жилка. Любовь затопила сердце лубасири, отчего он на секунду остановился, прикрывая глаза.
— Что случилось? Вам плохо? — послышался обеспокоенный голос химика.
— Я в порядке. Просто кое-что вспомнил.
Воспоминания о возлюбленной потянули за собой цепочку других. В первую очередь об одной мелодии, которую Зуфари любила больше всего. Рмуш нажал пальцем на брелок, активируя его интерфейс. Нужная мелодия нашлась сразу. Фактически, она должна была заиграть следующей, но таймер пока не успел сработать. Улыбнувшись, лубасири не стал ждать установленной минуты, запустив воспроизведение.
Брови химика удивлённо поднялись. Он и не подозревал, что этот вечно хмурый и грубый громила любит музыку.
— Я знаю эту песню. Моя жена часто…
Короткий, почти неслышимый человеческому слуху атональный звук вплёлся в мелодию, слегка нарушая её ритм. Сознание слушающих мелодию людей почти не заметило этого сбоя, но вот кристаллы, спрятанные Мэдом несколько дней назад на химическом заводе, отреагировали незамедлительно. Нестабильные молекулы, получившие строго отмеренный импульс, перешли в возбуждённое состояние, разрывая химические связи внутри себя, распадаясь на составные элементы. Энергия, высвобождаемая при этом, была огромна. Она хлынула в разные стороны, провоцируя распад соседних молекул. Началось каскадное разрушение кристаллической решётки. Поток энергии, не находящий выхода, вызвал резкое увеличение температуры. Что, в свою очередь, спровоцировало возгорание жидкости, хранящейся в бочках. Пламя распространилось с огромной скоростью, превращая её в газы. Давление возросло скачкообразно до невообразимых высот, и металлический корпус уже не мог удержать его, разрываясь на тысячи мелких осколков.
То
