Лейтенант спасательной службы - Михаил Александрович Михеев
С этого момента диалог перешел в конструктивное русло. Как-то само получилось, что предложение особиста превратилось в безальтернативный план, который стал обрастать деталями, как скелет мускулами. А Истомин внезапно обнаружил, что он в этом плане винтик, причем немаленький – именно ему предстояло вести корабль к родному порту. А чтоб уж наверняка не поймали, выбрать и курс, и конкретную точку в конце маршрута. И никто даже не поинтересовался: оно ему, спрашивается, надо?
Более того, когда он попытался вставить свои пять копеек в плане того, что на родном звездолете будет нужней, то получил суровую отповедь в стиле «Ты что, приказа не слышал?». Капитан же и вовсе припечатал его фразой:
– А вы подросли, дети. По сравнению с нами так точно. Нам было все по плечу. Вам – все по хрен.
Пока Истомин пытался сообразить, что именно отец-командир имел в виду и как ответить, выяснилось, что отвечать, собственно, уже и некому. Решение принято, действующие лица расставлены, и вообще, приказы не обсуждают. А капитан и все остальные действующие лица и вовсе успели покинуть рубку. Так что иди, готовься, маршрут прорабатывай да молись, чтоб к моменту старта руке вернулась подвижность. Иначе придется и вовсе тяжко.
Разговор неожиданно продолжился вечером, когда Истомин сидел в своей каюте и прикидывал варианты маршрутов. Личный терминал, подсоединенный к «мозгу» корабля, позволял работать вполне комфортно, а отсутствие вокруг советчиков или просто желающих лишний раз потрепать языком резко увеличивало производительность труда. Поэтому он был неприятно удивлен сигналом вызова, но все же ответил. А куда деваться? Правила внутреннего распорядка на борту корабля еще никто не отменял.
– Виктор Иванович, зайди, пожалуйста, – голос особиста звучал весело. – Дело есть.
Вот ведь… Послать бы его! С другой стороны, просто так вызывать не будут – корабельный особист не имел привычки злоупотреблять своим положением. Так что ноги в руки – и вперед!
Кабинет начальника и единственного представителя особого отдела на «Ирбисе» был совмещен с его жилой каютой и производил впечатление прямо-таки домашнего уюта. Учитывая, что объемы внутренних помещений «Ирбиса» позволяли не экономить на комфорте экипажа, ничего удивительного. И мебель была под стать – хозяин всего этого великолепия встретил Истомина, сидя в глубоком кожаном кресле, расслабленный, с бокалом коньяка в руке и едва початой бутылкой на аккуратном журнальном столике. Судя по уровню жидкости в ней, откупорили емкость только-только и использовали исключительно для создания антуража и поддержания доверительного разговора. Мерцало искусственное пламя в электронном камине… Что же, красиво жить не запретишь.
– Заходи, садись. Пить будешь?
– А наливай.
Почему бы и не выпить, если предлагают? Тем более имперские лекарства традиционно делали совместимыми с алкоголем, так что на процесс восстановления руки сто грамм никак не повлияют.
Особист кивнул, извлек из небольшого, аккуратного бара в углу переливающийся хрустальными отблесками бокал и аккуратно плеснул в него янтарной жидкости. Немного, аккурат на два пальца. Не пьянства ради, а разговора для.
Коньяк был хорош, кресло, близнец того, которое оккупировал особист, мягкое и удобное. Словом, жизнь налаживалась. Вот только, увы, ненадолго – разговор особист начал, лишь только убедившись, что гость морально готов к тому, что на него сейчас обрушится.
– Ну, что ты думаешь по поводу… гм… мероприятия?
– Лютый бред, – честно ответил Истомин.
– Вот за что я тебя уважаю, так это за прямоту. Для тебя будет открытием, что я думаю так же?
Открытие и впрямь было серьезное и неожиданное. Выслушав Истомина, особист покачал головой:
– Учись сдерживать эмоции не только в бою, иначе никогда карьеру не построишь. И никакие предки тебе не помогут. А вообще, считай расклады примером того, как можно впихнуть людям что угодно, лишь бы они были морально готовы хоть как-то отделаться от ненужной им обузы.
– И зачем ты мне это говоришь?
– А чтоб ты понял: реальный план будет совсем другой.
Иной план был весьма похож на прежний, во всяком случае, на первом этапе. К месту базирования корабля объекты, в смысле и детишек, и взрослых, подвезут, как и предполагалось. А вот дальше все складывалось много интересней.
Никто не будет сажать их в корабль и тащить через половину космоса. Все намного проще – там есть неплохой жилой комплекс для персонала. И не абы какой, а вполне секретный, построенный в те далекие времена, когда планета еще не была изгоем и вполне обоснованно рассчитывала как на возможное сотрудничество, так и на вполне реальные конфликты с соседями. Проще говоря, под современным комплексом зданий располагался внушительный бункер, про который общественность давным-давно позабыла, а может, и вовсе не знала. Тем не менее все это время он поддерживался в рабочем состоянии, а потому сейчас был способен без дополнительной подготовки и оснащения принять в свое чрево пару сотен человек. А уж сравнительно небольшую группу людей и подавно. Конечно, без особых удобств, но тут уж ничего страшного, посидят недельку. Тут главное – секретность, она может оказаться эффективней стандартной линии обороны.
А корабль уйдет пустой. И уводить его предстоит как раз Истомину. С тем, чтобы оказаться в определенное время в определенном месте. А уж там… Погонятся за ним – будет с кем поговорить по душам. Не погонятся – что же, останутся живы. Но как раз тут особист говорил уверенно: погонятся. Откуда знает? А вот знает, и все. Остальное Истомину, по сути, обычному исполнителю, знать не положено.
А кто знает? А никто! Даже командир «Ирбиса». Почему? Особист лишь улыбнулся в ответ на вопрос:
– А скажи, мон шер, что ты думаешь о Русакове?
– Я?
– Ты, ты. В конце концов, мне интересно непредвзятое мнение.
– Ну… Крутой профессионал. Великолепный пилот, хороший штурман…
– Еще что? Ты пока говоришь о его профессионализме, но поверь, описанными тобой качествами может обладать любой пилот в куда меньшем звании.
– Умеет поддерживать дисциплину…
– И стармех бухает, как черт.
– Доверяет людям.
– Но перехватывает у тебя управление кораблем в не такой уж и сложной ситуации. Притом, что ты и сам справишься не хуже.
– Наш командир – многогранная личность.
– Да, мне он тоже стакан напоминает.
– Блин, да что ты хочешь мне сказать?
– Ничего особенного. Просто ты не знаешь кое-каких деталей того, за что его перевели в архив.
– Но…
– Поверь, у каждого из нас куча недостатков. И нюансов биографии,
