В пути - Алмаз Эрнисов
– Но ты жив, а он кормит червей. – Безапелляционно заявил Хельрик. – Не это ли показатель на чьей стороне боги?
– Или удача…
– Или удача. – Легко согласился жрец. – Разница по существу небольшая: фортуна в один прекрасный миг повернется спиной, но помощь Истинных абсолютна. Что лучше в твоей ситуации?
– В моей ситуации можно тихо подохнуть в какой-нибудь безвестной деревне, дожив до пятидесяти, а можно вернуться в Цаплин Холм и пару лет провести в сырых подвалах с кандалами на запястьях. – Вздохнул парень. – И что лучше я по правде не представляю. Только к чему эти идиотские вопросы? Договор заключен, обратной дороги нет.
– Она и не понадобится. – Заверил долговязый, поднимаясь на ноги.
– Пойдем. – Махнул он рукой прочь от горящего монастыря. – Похоже, твои поклонники нашли занятие веселее беготни по непроходимым чащобам.
– Чем дольше я мертв в их глазах – тем лучше. – Сжав кулаки, заявил граф. – А когда придет время, мы нападем на них как Годрик Покоритель на вудвосов у Лесного Оплота.
– Конечно, – одобрительно кивнул лысый, – великий вождь, правивший какое-то десятилетие, но расширивший территорию королевства почти втрое. Разбивший орды вудвосов…
– Ну как орды… – Добавил он, изучая до сих пор кровоточащий порез. – Отдельные племена. Небольшие, разобщенные. Подготовленные… думаю, стоит использовать слово “никак”. Костяные копья, каменные топоры, шкуры вместо доспехов, полное отсутствие тактики и стратегии… Великий монарх не опустился до жалких уловок, забросав пещерников костями собственных воинов вместо изощренных маневров, молниеносных атак, поддержки магов, в конце концов. Последних он, кстати, сильно недолюбливал, а порой и сжигал на кострах по совету служителей Двуликого.
– В летописях пишут иное.
– В летописях пишут, переписывают, откровенно врут, а временами вырывают страницы. Если бы после Годрика к власти пришел не его сын, а представитель династии Ригеров, то история запомнила бы его не Покорителем, а Кровавым. Или Безумным. Или Проклятым…
– Послушать тебя, – нахмурился Касиан, – так история – потаскуха, спящая с теми, у кого больше денег.
– Истинно. – Подтвердил Душелов. – Каждый благородный дом, большой или малый, кирпич за кирпичом слагает легенды. Если дом достаточно властный, легенда тянется к небу точно молодое дерево, постепенно обрастая многочисленными ветками и листьями. Если нет – получается чахлый куст, едва сводящий концы с концами в тени превосходящих соседей. Между настоящим буреломом и дебрями политики лишь одна разница – растения в лесу статичны, а власть имущие могут взять в руки топор, при удачном раскладе превращая чужое наследие в пенек, а при неудачном выкорчевывая и его, оставляя в земле жуткую яму. Хорошо, если не выгребную.
– Поэтому да, – подвел он итоги, – история непостоянна словно облака в небе. Сегодня ты – фаворит, а завтра бредешь по зарослям в компании неспособного заткнуться чудака.
– Я еще не решил, злит ли твоя болтовня или наоборот скрашивает скуку. – Засмеялся парень. – Скорее второе. Падение с башни, сутки в лесу, неделя или две в Кум-Келли… Разговоры позволяют чувствовать себя хоть капельку нормальным.
– Нормальным… – Протянул Хельрик, словно попробуя буквы на вкус. – Нормальность – сомнительное развлечение. Никаких слуг, никакого богатства, никакой власти. Деревянная избушка, некрасивая жена, рыба на завтрак, обед и ужин… Или ее отсутствие и трава на дне тарелки. И не стоит удивляться. Родиться в богатой, влиятельной семье – не самое типичное происхождение. Большинство людей в мире – чернь. Башмачники, землепашцы, охотники, портовые рабочие. Иногда – купцы и мастеровые.
– Мне нет до них дела. – Буркнул Касиан, поравнявшись со спутником. – Я должен вернуть замок и титул, прочее несущественно.
– Вот как. – Почесал подбородок жрец. – В таком случае тебе стоит забыть о мщении и подумать о карьере наемника или оруженосца. Полагаю, человек, с детства обучавшийся искусству меча и переживший настоящую битву, способен преуспеть на поле брани.
Резко остановившись, парень схватил спутника за плечо и, чеканя каждое слово, громко произнес:
– Никогда. Я не откажусь от мести. Я убью дядю. Я займу трон Цаплиного Холма. Я казню предателей. Я выполню обещание, построю храм и призову жителей графства почитать твоих богов. Я не отступлюсь, пока узурпатор занимает мое место, и любого, желающего помешать этому, ждет плаха, даже если он спас мою жизнь. Надеюсь, понятно?
– Более чем, ваше сиятельство… Ваша светлость. – Поправился Душелов, улыбаясь. – Столь чистое стремление к справедливости греет душу, но нельзя добиться значимой цели одними желаниями. Нужны средства. Действенные средства, если чуточку точнее.
– Замечательно. – Пробормотал граф. – Осталось ограбить короля или найти философский камень, подписать контракт с наемниками, привести к собственным стенам несколько сотен громил и превратить замок в руины.
– Или поставить на ту самую чернь, до которой тебе нет дела. Поразительно, – всплеснул руками Хельрик, – но у крестьян две руки, две ноги и два глаза. Ровно столько же, сколько у титулованных лордов и рыцарей, не считая, разумеется, калек.
– А еще отсутствие нормального вооружения и подготовки. С таким же успехом можно понабрать вудвосов и сломать каменные укрепления заточенными деревяшками. – Потер переносицу Касиан, не понимая, куда клонит собеседник. – Прямо как в прошлый раз. Не уверен, что пещерники сумели отправить к Двуликому хотя бы десяток солдат.
– Полагаешь, вооруженные до зубов профессионалы, игнорирующие приказы, или служащие врагам справятся лучше? Прошлый граф имел и деньги и власть, но кончил преданный собственным близнецом.
– Раскусить бы тварь заранее и бросить в самое глубокое подземелье. Или отрубить предателю голову. – Сжал кулаки юноша. – Устроить переворот и убить брата! Мерзкий выродок… Вернув свое, я найму лучших палачей и подвергну дядю жестоким пыткам.
– Может я даже подскажу тебе одного виртуоза, настоящего мастера сдирания кожи с людей. Но ты не уловил суть. – Грустно вздохнул Хельрик.
– Поддержка людей важна, без них никуда, бла-бла-бла. – Бросил парень, отбиваясь от пустых нотаций. – У отца она была, но на его похоронах не присутствовало и десяти человек! А вместо нормального склепа или костра его ждала наспех вырытая яма. Зато дядя Морган, которого не переносили в народе, теперь протирает штанами мой трон.
– Я не предлагал строить дружеские отношение с каждым встречным. – Пояснил Душелов, ловко перепрыгивая поваленное дерево. – Но и плевать на простолюдинов не стоит, иначе они возьмутся за вилы. Я был близ Улории, когда там вспыхнуло восстание. Поверь, будь стены крепости хоть на метр ниже,
