Великий и Ужасный 1-6 - Евгений Адгурович Капба
И я жутко порадовался, что в попутчики и товарищи по несчастью мне достались эти юные орки, которые еще умеют верить в чудеса, Резчиков и Саурона, а не занудное циничное старичье типа Шаграта Зловещего или Маухура Поджигателя. А еще я задумался, сидя на дне ржавой вагонетки: не был ли Саурон Резчиком?
⠀⠀
⠀⠀
⠀⠀
Глава 13
Импровизируй, адаптируйся, преодолевай
●
⠀⠀
Уруки остаются уруками. Я про это постоянно забываю, потому что слишком мало общаюсь с настоящими матерыми урукхаевскими отморозками, все больше — со всякими малолетками, инвалидами и звезданутыми. Настоящие уруки — они… Им похрен. Они не боятся, не переживают, не рефлексируют.
Я думаю, от степени урукской адаптивности и похренизма обалдели даже янычары. Ну как? Ты захватываешь в плен двадцать тысяч диких варваров, разделяешь их на несколько частей, изолируешь, лишаешь их сверхъестественных сил и не кормишь много дней подряд, потом запихиваешь в нечеловеческие условия и заставляешь добывать полиметаллические руды с высоким содержанием сурьмы и мышьяка, отдаешь дебильные приказы и вообще — всячески пытаешься сделать их жизнь невыносимой, а они…
Они, сука, жарят чудовищ и грибы, жрут, ржут, поют и пляшут, и трахаются у костров. Рассказывают о том, как именно они будут уродовать охрану, когда ошейники перестанут работать, какие именно ногти станут рвать у янычар первыми и какие кишки на какой кулак начнут наматывать. Можно, конечно, каждому по очереди отдать приказ заткнуться и целовать сапоги одабаши, но их тут — не одна тысяча! Страшных, огромных, злых черных уруков. Процелуют насквозь и отгрызут ногу, как пить дать. А еще — вокруг Хтонь. Реально стремные монстры. И уруки в целом-то работают и руду отгружают, да еще и кайлом чудовище приложить способны, ну, чтобы было кого пожарить потом. Без уруков с подземными хтоническими ужасами совладать будет трудно, да и подходящую рабочую силу попробуй найди… А начни чмырить уруков и заставлять работать на износ — они ж и забастовку устроить могут. Уже делали — семь раз. Просто выполняли только и исключительно то, что приказывали защелкиватели ошейников. И это был кирдык…
Конечно, всего этого я не знал сразу, когда вагонетки остановились в огромной пещере. Но запах жареной хтонятины и подземных грибов уловил моментально. И не услышать дикий рев сотен глоток, которые вопили нечто очень угрожающее и свирепое на черном наречии, тоже было очень, очень сложно.
— Аш назг дурбатулук!
Аш назг гимбатул!
Аш назг тхракатулук!
Агх бурзум-иши кримпатул!!! — развеселая песенка получалась, только «гопца-дрипца гоп-ца-ца!» в конце не хватало.
Я и не знал, что орочий вариант «Легенды о Кольце» может быть танцевальной мелодией с прихлопами и притопами.
Одабаши и конвой выскочили из вагонеток, им навстречу из каких-то темных углов побежали бледные и осунувшиеся янычары дежурной смены. Они выглядели откровенно хреново, Хтонь пожирала их постепенно, маленькими кусочками. Всё-таки османы были людьми, пусть и пустоцветами. В аномалиях им удавалось отлично колдовать, но вот жить… Жить они здесь не могли. Ну, день-два-три, что-то около того. Дальше накрывала депрессия, нервное истощение, несварение желудка, мигрени и реактивный артрит. Всякое могло случиться, Хтонь — она всегда бьёт в самое больное место.
Сотня задолбанных янычар с ручными пулеметами выстроились и привестствовали офицера, как полагается у турок — с церемониями. Все-таки одабаши был большой шишкой и настоящим магом! А потом нас выволокли из вагонеток и швырнули на каменный пол пещеры. Турки что-то там порявкали, судя по остекленевшим глазам моих товарищей по несчастью — отдавали приказы. Я тоже старательно пучил буркала, делая вид, что проникаюсь, слушаю и повинуюсь.
Местные охраннички отпихали нас в сторону костров с уруками, которые делали вид, что им срать на происходящее, и побежали обратно к вагонеткам: там для них привезли припасы и лекарства. И больше вроде как всей это тусовкой под великанскими сводами пещеры не интересовались. Это всё было странно, но кто я такой, чтобы учить османских изуверов правильно организовывать принудительные работы?
— Ну, идите уже сюда, черти, — сказала какая-то орчанка с прической из четырех кос. — Что, доросли до ошейника? Тут не намного лучше, чем в загонах, но всё-таки кое-какие приятные моменты есть. Но вам об этом думать рано. Завтра будете грузить руду в вагонетки, за кайло вас пока не поставим — сначала осмотритесь. И оставайтесь начеку! Кобольды притворяются камнями, могут долго лежать неподвижно — а потом… КЛАЦ!!! И откусят всю жопу!
— Га-га-га! — местные уруки обоих полов с удовольствием потешались над настороженными, зыркающими во все стороны новичками.
Ровно до тех пор, пока один из них — одноглазый верзила со шрамом через всю рожу, не заметил меня.
— А ты что еще за хрен? — спросил он.
— Давай сразу подеремся? — миролюбиво предложил я. — У вас ведь так принято?
Конечно, ять, мы подрались. С ним и еще с одним — курносым, который ловко оттаптывал мне ноги, и с другим — без двух пальцев на левой руке, но зато быстрым, как понос, и потом еще с каким-то квадратным утырком, который бил так, что у меня чуть кишки через рот не вылезли. Я их тоже бил смертным боем, не стесняясь демонстрировать сверхъестественные силы. Ломал ребра и сворачивал челюсти, выбивал дух и выкручивал суставы… Иначе они сами сделали бы из меня яйцо всмятку. Или яйцо пашот — как повезёт. Это были уруки — самые свирепые бойцы в мире, с ними нельзя по-другому! Ни любви, ни тоски, ни жалости, все, как приснопамятный классик и современник завещал. И только после того, как квадратный орк выплюнул два зуба от моего апперкота и с ошалевшими глазами уселся на жопу в состоянии капитального нокдауна, тот самый первый, со шрамом, еле глядя единственным глазом, который заплыл и был почти не виден, спросил:
— А ты что — татуированный хрен, что ли? Чего так крепко дерешься? Ты что — знаешь какого-никакого другого Резчика, кроме Шарку? Ты, может, какой-то не местный? А за каким бесом ты сюда приперся, что ли — специально?
— А й-о-о-о-о-оп твою мать! — сплевывая на пол пещеры кровавую юшку и вытирая рожу, проговорил я. — Озарение, ять! Эврика, нахрен! Черные уруки — очень способный народ, я всегда это знал. Можно сказать даже — одаренный, альтернативно, правда, но это не важно. Как в морду зарядишь — так сразу столько
