Кризис в Урлии - Карл Шрёдер

— Я об этом услышал всего пару дней назад. Намвар, мне уже жаль, что я принял этот пост; я чувствую себя проповедующим в глухие уши.

— Что вы слышали?

Кермани отошел с ним из центра комнаты ближе к стене.

— Приехавшие хвастаются, что используют новейшие технологии для идеальных преступлений. Вчера водитель Санобара говорил мне, что они перевернули с ног на голову протокол «Меньшого брата»; они используют общественные камеры и программное обеспечение для распознавания лиц, чтобы определить, когда состоятельные люди покидают свои дома, а тогда они могут выслать мебельный автопоезд, чтобы подчистую вывезти весь дом, прежде чем те вернутся! Автопоезд! — Он снова покачал головой. — Они отслеживают передвижения людей и для всякого другого — чтобы докопаться до истинных симпатий людей, а то и выискать секретные романчики, которые они смогут использовать для шантажа. Если они укрепят свою власть над городом, то смогут наблюдать за его жителями день и ночь и обернуть эту информацию против них.

— Они собираются подчинить городской совет, — сказал Намвар. — Мы не можем оставаться частью этого.

Скрестив руки, Кермани бросил горестный взгляд на стену, отделявшую их от продуктового супермагазина.

— К несчастью, даже глухие нуждаются в Слове, произнесенном рядом с ними. Я не могу уйти. Не должен уходить и ты; здесь, наверное, единственное место, где мы еще можем что-то изменить.

Намвар удрученно пнул ногой ковер.

— Но как?

— У меня есть одна мысль. — Кермани поднял глаза к потолку со стальными балками. — Вы уже неделю держите в плену одного из канадцев. Я слышал, он проповедник неверных.

— Он работает на канадскую армию.

— Но не только на нее. — Кермани улыбнулся. — Он один из Неназванных Защитников Аэфории, это мне точно известно. Как и я.

У Намвара вырвался пораженный смешок. Он знал Кермани не так давно, но ни за что бы не подумал, что этот немолодой человек — гражданин сетевой страны. «Я тоже отношусь к Аэфории!», подумать только! В Аэфории имя Кермани и его религиозная принадлежность так и остались бы анонимны — как священнослужителя и одного из Неназванных; Намвар мог сталкиваться с ним в онлайн-беседах или по совместной работе десятки раз, не узнав их.

— Но… — Намвар снова опустил взгляд. — Мы не можем добраться до него. Они поставили охрану на лестнице и отключили остановку лифта на его этаже. Работают только грузовые лифты, но их использовать слишком опасно.

Кермани покачал головой.

— Нам не обязательно добираться до него физически. Все, что нам нужно сделать, это подобраться достаточно близко, чтобы получить сигнал.

— Но в этом плане его этаж изолирован тоже. Санобар прикрепил глушилки к потолку на этаж ниже; они перекрывают башню по всей площади.

Кермани кивнул, но теперь улыбнувшись от души.

— О да, но у меня есть идея на этот счет…

Брайана Соколоу заключили на небольшом участке одного из верхних этажей вертикальной фермы. Не то чтобы он мог пожаловаться на условия проживания — его окружала свежая душистая зелень. День и ночь выстроившиеся в ряды барабаны с аэропонными посадками медленно вращались вокруг органических светодиодных трубок, которые дарили им свет и жизнь. Вся вертикальная ферма полнилась накладывающимся друг на друга тиканьем от барабанов; он словно поселился в старинной часовой мастерской. Время от времени барабаны аэрозольным туманом опрыскивали растения, а мимо катались несложные роботы и просовывали в барабаны длинные хоботкообразные датчики, проверяя, нет ли плесени или гнили. За неделю пребывания здесь он почти не видел других людей, а его похитители предприняли вялую попытку заглушить его канал передачи данных во внешний мир. Поскольку системы Брайана были вживлены хирургическим путем, их пришлось бы вырезáть скальпелем, использовать дорогостоящие нанотехнологии, чтобы подавить его коммуникации, или изолировать его в какой-нибудь подземной комнате. Он был немного удивлен, что они не сделали ничего подобного, но, возможно, они хотели избежать потенциальной шумихи в прессе из-за разделанного на части военного падре; а комнат без доступа к инфомагистралям, даже подземных, в наши дни было не сыскать, особенно в таком городе-новостройке, как Урлия.

Он оказался отрезан от мира не полностью, поскольку подружился с мальчиком, который приносил ему мясо и рыбу в дополнение к свежей зелени, что он снимал с барабанов. Парнишка много знал и охотно рассказывал, поэтому Соколоу знал, что в город хлынули деньги, припасы и персонал. В прежние времена большая часть помощи была бы отмечена эмблемами Канады, ООН, Красного Креста или Красного Полумесяца; однако одно из заложенных в основание Аэфории ведущих соображений состояло в том, что всякий из этих знаков выражал бы пристрастия, был бы своего рода флагом. Продовольствие, медикаменты и строительные материалы, поступающие через Аэфорию, не несли никакой маркировки, кроме таблиц цепочки поставок, по которым получатели могли проверить их качество.

При всей своей любви к Аэфории и другим новым онлайн-государствам, Соколоу больше всего интересовался у паренька делами канадцев.

И обнаружил, что они вызывают у него гордость, но вместе с ней и недоумение. В отличие от Неназванных, Канадские Силы зримо присутствовали на улицах и обеспечивали безопасность конвоев с продовольствием и медикаментами. Они рисковали жизнью, чтобы сохранить мир, и подполковник Десаи прилагала усилия, чтобы всякий об этом знал. Загадкой же для Соколоу служило то, что могло происходить за кулисами. Еще до своего мягкого похищения Намваром он знал, что люди полковника координируют свои действия с Неназванными и другими нациями коалиции, чтобы составить карту сложных политических конфликтов в городе. С помощью таких инструментов, как мгновенный автоматический перевод, компьютерная поддержка ведения беседы и средств дополненного познания, они должны были получить очень точную и актуальную картину истинных приверженностей и напряженностей в городе. Десаи заявила, что Новая Потница была сконструирована искусственно; несомненно, канадские правительственные и неправительственные группы должны сконцентрироваться на источнике чумы, чтобы быстро взять его под контроль.

Соколоу не имел о ходе дел ни малейшего представления. Сквозь листву он мог лишь бросить беглый взгляд на панораму города, но в нем, казалось, ничего не происходит. Там вполне могли случиться беспорядки, взрывы, даже уличные бои — насколько он знал. Ничто из этого не доносилось до него сквозь тиканье и орошающий туман над миллионами растений — пищевых культур, перемежающихся с опиумным маком, — растущих вокруг него.

Отрезанность от сети не мешало Брайану строить планы. Сегодня, направляясь в скромный туалет в центре этажа, он раздумывал о том, кто явится или же