Кризис в Урлии - Карл Шрёдер

Сайрус прочистил горло и сказал — не слишком уверенным тоном:

— Теперь вы работаете на нас.

Половина членов совета вскочила на ноги.

— Кто ты такой, чтобы нам подобное заявлять? — крикнул один из них.

— Не говорите так, — сказал другой. — Нас всех прослушивают и просматривают. Все, что мы говорим, транслируется в Интернет согласно протоколу «Меньшого брата»241. Все уже знают, что вы задумали. Даже если мы подчинимся вам, люди просто отвернутся от нас, потому что поймут, что власть перешла в другие руки.

— Во-первых, — сказал Сайрус, — половина из вас и так коррумпирована, и людям это известно. Во-вторых, ваш протокол «Меньшого брата» здесь не сработает. Все передачи из этой комнаты перехватываются и подменяются. — И добавил, болезненно морщась: — Прошу прощенья, только никто за пределами этого зала не услышит, о чем здесь говорится на самом деле.

На втором этаже уголовник-иностранец, стоявший рядом с Санобаром, стукнул по стеклу кулаком:

— Не смей извиняться! Ты выглядишь паршивым слабаком!

Сайрус поднял одну руку, пережидая, пока крики у него в ухе смолкнут.

— Но я думаю, вам понравится, как все устроится, когда вы вникнете в суть, — сказал он. — Мы хотим от вас всего одного — отмените соглашение с фермерскими союзами о закупке зерна.

Отцы города внезапно замолчали. После долгой паузы один из них сказал:

— Это не в нашей юрисдикции. Многонациональное правительство такого не потерпит.

— Многонациональное правительство разваливается, — заметил Сайрус. — Оно не более чем марионетка иностранной коалиции. В течение многих лет оно заставляло вас вливать деньги из городских налогов в сельскую местность. Они даже не доходят до фермеров. Вы ведь это знаете! Они отходят к ополчению…

— То есть, как у вас? Мы знаем, что вы работаете на Санобара!

— Деньги кормят полевых командиров и криминал в сельской местности, тогда как должны оставаться в Урлии. Через это соглашение вы фактически платите налоги организованной преступности.

Среди членов городского совета послышалось бормотание. Намвар недоумевал, ибо сказанное Сайрусом было лишь обычной общеизвестной истиной: вертикальное земледелие сделало ненужной сельскохозяйственную глубинку, даже для города размером с Урлию. Городское население возмущалось попытками правительства из благих намерений поддержать на плаву сельское население, использующее канадские ГМ-культуру. Сайрус фактически вручал членам совета аргумент, который они могли бы использовать перед своими избирателями.

— Урлия находится на грани анархии, — продолжал Сайрус. — Люди уже забаррикадировались в своих кварталах — пуштунский квартал, индусский квартал, квартал бахаи. Они все равно не обращают на вас никакого внимания. Но мы можем обратить ситуацию.

Наступила тишина.

— Расторгните соглашение о закупке зерна и выселите всех фермеров, которые самовольно заняли жилье на городских землях, — велел Сайрус. — Вы обязуетесь покупать все продукты питания местного производства на вертикальных фермах.

— А их контролируют ваши друзья, — заметил пожилой советник. — И тогда мы полностью зависим от них в плане продовольствия!

К щекам Сайруса чуть сильнее прихлынула краска. Казалось, он впрямь наслаждается моментом всеобщего внимания, даже если слова ему диктует какое-то невидимое представительство международной организованной преступности.

— Это ведь небольшая цена за восстановление порядка, правда? — сказал он. — Вы душите сельские ополчения со всеми их мелкими вендеттами и требованиями. Взамен вы получаете мир и порядок.

— Это не сработает, — возразил самый старый советник. — Сельские ополченцы частично финансируются за счет выращивания мака. Они забирают всю воду, которую предположительно должны получать фермеры. Вы это знаете.

— В сельской местности ненадежно стало выращивать вообще что угодно, — заметил Сайрус, — в то время как урожай, выращенный в одном из этих зданий, может быть гарантирован заранее — по количеству, чистоте и качеству.

Намвар моргнул и поднял взгляд к потолку. Там возвышалось над ними более 40 этажей площадей интенсивного аэропонного242 земледелия. Ферма пускала в повторный оборот бóльшую часть воды и вырабатывала собственную энергию. Одно это здание могло кормить 50 000 человек круглый год243. Кто еще мог это все произвести?

— Хитро, надо признать, — пробормотал старый советник. — Хотите, чтобы мы закрыли глаза на то, как вы будете выдавливать сельские ополчения из бизнеса. Но с чего вы беретесь заявлять нам, что настанет мир?

— Ну, во-первых, — сказал Сайрус, — я могу абсолютно гарантировать, что когда крестьяне уйдут из города, чума прекратится.

Намвар отпрянул назад, волосы у него на загривке зашевелились от внезапно накатившего ужаса. Он уставился на Санобара и его союзников; те наблюдали за встречей, полностью поглощенные ее ходом, и ни один из них никак не отреагировал на заявление Сайруса. Советники, напротив, выглядели ошеломленными, да и сам Сайрус, казалось, был потрясен тем, что только что сказал.

Он нерешительно прижал руку к уху.

— Что? Я… а-а. — Он прокашлялся и продолжал: — Иностранная коалиция придержит ополченцев под контролем. Мы заставим их договориться с ООН о том, чтобы их миротворцы оставались здесь до тех пор, пока ополченцы не будут вытеснены из опиумной торговли и им не придется пойти на сокращения численности. В этот период мы будем поддерживать низкие цены на продовольствие, а вы сохраните больше поступлений, которые сможете вернуть в город. Все в выигрыше.

— Постойте-постойте, минуточку! Что вы имели в виду, — крикнул другой член совета, — под вашими гарантиями прекращения чумы?

Намвар отступил от зеркальных окон. Никто из остальных этого не заметил, и он двинулся дальше. Голова его шла кругом, но он добрался до лестницы и на минуту перевесился над перилами. Он решил было, что сейчас его стошнит, но ощущение прошло, и он, выпрямившись, задумался, что же делать.

Он доверился дяде Сайрусу, а Сайрус доверился Санобару. Все это было так глупо, но приходится кому-то доверяться, иначе останешься без ориентира в жизненных решениях.

Он протопал по ступеням к задней части здания, где находилась мечеть. Мечеть расположилась в отдельной пристройке, отделенной от главного здания, где хранилась еда, — чтобы оставаться халяльной, Сайрус говорил Намвару, что ополченцы построили ее с намерением создать медресе, которое отвечало бы их взглядам, и под этим предлогом поставили своего муллу. Именно к этому человеку Намвар и спешил сейчас.

Мулла, Дилавар Кермани, только что закончил заупокойную службу по одной из жертв чумы. Он устало поднял руку, давая понять, что увидел Намвара, когда молодой человек пересек застланное коврами открытое пространство.

Взаимные приветствия вышли довольно смазанными, потому что Намвар почти сразу же воскликнул: «Я не могу здесь оставаться с этими людьми!». Кермани озадаченно слушал, пока Намвар выплескивал на него рассказ о том,