Пленный лекарь - Виталий Свадьбин
— Ложь. Я ничего подобного Зульфии не обещал, напротив объяснил ей, что сделать так у меня не получится. Если кто и может помочь ей, то только боги, — ответил я.
— Я для тебя госпожа, так как являюсь старшей женой хана, а ты раб. Обращайся ко мне, как к госпоже, — злобно произнесла Агра.
Хотелось ей сказать, что мне дела нет до того, чья она жена. Но я не стал обострять ситуацию. Моя интуиция тревожно заныла. Отвечать я ничего не стал, просто пожал плечами. Агра фыркнула встала и вышла. А вот Лейла осталась. Я думал она меня о чём-то спросить хочет, но всё оказалось намного хуже. Лейла вдруг начала рвать на себе платье, потом резко кинулась на меня, пытаясь расцарапать мне лицо. Однако я ловко увернулся, забежал за стол, чтобы установить препятствие между собой и Лейлой. От удивления я не понимал, что происходит. А эта обезумевшая фурия начала кричать, визжала она на орочьем языке, но я-то понимал, что она кричит. Кричала она, чтобы я перестал пытаться её насиловать. Я обалдел от такой подставы. В мою комнату ворвались кочевники во главе с первой женой хана Агрой. По усмешке на лице орчанки я понял, что попал совершенно конкретно. Охрана жены хана напали на меня, достаточно быстро скрутили, я бы мог сопротивляться. Физическая форма у меня по-прежнему в порядке. Но думаю пока не стоит показывать свои возможности. Через пять минут я уже сидел в одиночной камере. Имелись здесь такие в подвале. Сидя на голых досках нар, я пытался предположить, что ожидает меня, если обвинение не получится отклонить. В душе клокотало возмущение. Ну надо же какая сука эта Зульфия, наболтала невесть что старшей жене хана. На Лейлу почему-то злости не было. Она скорей всего подневольная перед Агрой, что приказали, то и сделала. Но что я сделал Агре, почему она на меня взъелась? Ну да, я осматривал её, но даже с ней не разговаривал. Вот клубок змей собрался в одном месте, сплошные интриги.
По моим вычислениям меня продержали в камере десять дней. Даже кормить не забывали, два раза в день литр воды и круглая лепёшка. От такой пищи не разжиреешь. Я даже схуднул слегка. Чтобы не валяться в безделье, я два раза в день делал хорошую разминку на развитие физической подготовки. На одиннадцатый день за мной зашёл Газиз.
— Собирайся, приехал Орбал-хан, сегодня тебя показательно накажут за то, что ты покусился на честь младшей жены хана, — спокойно произнёс Газиз на имперском языке.
Что интересно в тоне, каким говорил Газиз, не было злобы.
— Я не покушался на честь той придурковатой Лейлы, она сама разорвала на себе платье, а потом пыталась меня поцарапать, — заметил я, удивлённый такой несправедливостью.
— Кого это волнует? — спросил Газиз.
— Как это кого? Меня, например волнует, — возмутился я.
— Хан не станет разбираться в том, что было, а чего не было. Тем не менее, хочу сказать тебе спасибо, за то, что ты взялся восстановить руку моему родичу Мирабу, — поблагодарил меня Газиз.
Понятно, значит тот ортатрин, которому я восстанавливаю руку от локтя родственник Газиза. Возможно, он из-за этого так доброжелательно разговаривает со мной. Меня привели на задний двор дворца. Здесь собралась немалая толпа рабов и воинов хана. Я огляделся. Задний двор представляет из себя что-то вроде площади. Ближе ко дворцу площадка, на которой стоит трон. На нём сидит хан Орбал, по обеим сторонам от него стоят крепкие орки, явно все урук-хай. Они смотрятся без сомнения грозно. На втором этаже длинный балкон, на котором собрались жёны хана, чтобы посмотреть на казнь, ну или на порку. На балконе я узнал Агру, рядом с ней стояла Лейла, а сбоку от остальных баб пристроилась Зульфия. На самом месте казни стояла широкая лавка, к которой привязан Снор. Ни хрена себе. А его-то за что?
— Газиз, за что Снора привязали к лавке? — тихо спросил я у своего сопровождающего.
— За то, что он должен был отвечать за тебя и не допустить того, что ты напал на младшую жену хана, — ответил Газиз.
Спорить о своей невиновности уже не было смысла, я промолчал. Виновных уже назначили, а значит последует наказание. Рядом с троном хана стоял визирь Фадбуг. Я смог его рассмотреть. Он отличался от воинов-орков, хотя тоже был немаленьких размеров. Разве что разжирел, его большой живот выпирал, который не мог скрыть даже халат из дорогой ткани.
— Снор, хочешь что-то сказать в своё оправдание? — крикнул Фадбуг.
Мой бывший индивидуальный конвойный промолчал, возможно его огорчало то, что сделали виновником и его.
— Начинайте. Снору тридцать плетей, да поторопитесь, — приказал Фадбуг.
Орбал-хан молчал, он просто наблюдал за началом наказания, не проронив ни слова. На площадь вышел исполнитель наказания, такую роль исполнял один из слуг Фадбуга по имени Фимбур. Палач был из чистокровных орков, чуть старше Фадбуга, но служил его роду всю свою жизнь. Фимбур держал в руке свёрнутую кольцами плеть, сплетённую из кожи сумеречных зубров. Палач распустил плеть, которая легла на землю, как опасная змея. Фимбур ухмыльнулся, повёл своими мощными плечами, размахнулся. Плеть взвилась словно живая. Послышался резкий звук «ш-ших-х», а затем последовал удар. Я и Газиз стояли не очень близко, но даже отсюда я увидел, как на оголённой спине Снора вспухла кровавая полоса. Я даже вздрогнул от такого удара. А вот Снор не издал ни звука. Фимбур не торопился, он наносил удары с интервалом в три четыре секунды, как бы давая привязанному к лавке Снору почувствовать боль. Я перевёл взгляд на хана, на его лице появилось выражение восхищения.
— Газиз, чем восхищается хан? — спросил я у своего охранника, понизив голос до шёпота.
Газиз посмотрел в сторону хана, потом также шёпотом ответил мне.
— Орбал-хан уважает крепких и выносливых воинов. Снор мог стать воином, для этого у него есть всё, особенно сила. Но он сын рабыни, которая родила от визиря Фадбуга, как минимум ходят такие слухи. А сам Фадбуг не отпустил Снора в орду хана, сделав его надсмотрщиком за рабами, хоть и не нравится Снору такая работа, — выдал мне подробности Газиз.
Тем временем я
