Кулачник 5. Финал - Валерий Александрович Гуров
Я выдохнул, отдал бутылку Сане и снова сжал кулаки.
— Парни, время! — предупредил рефери.
Через несколько секунд раздался гонг, запуская таймер второго раунда.
Пахан снова полез вперёд, ничего нового — та же грязь. Локти в ближнем бою, удары на полсекунды позже команды «стоп», бодания. Но единственное, что появилось в его арсенале — левосторонняя стойка. Видимо, Феномен подсказал, что нужно поменять стойку и бить силовые с той стороны, где я видел хуже…
Рефери снова делал ему замечания, но он только кивал, а сам продолжал работать так, как посчитает нужным.
Когда он снова пошёл в атаку и ткнул мне кулаком сбоку, я сделал вид, что удар прошёл чисто. Упал на одно колено, склонил голову вниз, будто действительно зацепило.
— Раз! — начал отсчёт рефери.
Пахан начал заигрывать с камерой, уверенный, что действительно хорошо попал.
Я же спокойно стоял на одном колене, дышал ровно… Это был трюк, хитрый приём, которому я научился ещё в девяностых. Пусть соперник поверит, что у него преимущество. Пусть подумает, что бой уже в его кармане.
— Семь! Восемь!.. — рефери шагнул ближе. — Готов?
Я резко поднялся, встряхнул головой и вскинул руки, показывая, что в порядке. В голове у Пахана, судя по его кривляниям, созревала уверенность, что я теперь его лёгкая добыча.
Именно это мне и было нужно.
В глазах Пахана мелькнул тот самый голод, когда боец чувствует запах крови. Он бросился вперёд, рубанул справа, потом попытался пробить снизу. Но я этого и ждал.
Я ушёл от его размашистого удара, нырнул под правую и встретил его хлёстким ударом в корпус.
Попал по печени.
Встав в левшу, он открыл мне печень, а полетев с открытым забралом, принёс мне её буквально на блюдечке.
Пахан зашипел, дёрнулся, потерял равновесие и сделал шаг назад. Я видел, что он хочет сесть на колено, видел, как скривилась его физиономия от боли — попал я действительно плотно.
Но перевести дух я ему не дал!
Резко сблизился с джебом, вошёл в клинч, удерживая его в вертикальном положении.
— Ну что, сынок, — прошептал я ему на ухо. — Готов к порке?
И, не дав ему опомниться, вложился в боковой. Снова по печени.
Пахан рухнул на настил, будто подкошенный. Начал извиваться на настиле, держась рукой за пробитую печень.
— Раз! Два! Три! — начал отсчёт рефери.
Я отошёл в угол, спокойно дыша, чувствуя, как всё тело вибрирует от адреналина.
На «четыре» Пахан попытался прорваться через боль. На «шесть» поднялся на колено, глаза его метались по рингу, налитые шоком и удивлением. Он не понимал, что произошло. Только что был уверен, что контролирует бой, и вдруг сам оказался на полу.
На «восемь» он уже стоял, стискивая зубы от не отступающей боли, но поднял кулаки, показывая, что готов продолжать.
Зря он… печень-то всего одна.
Я двинулся вперёд, не давая ему отдышаться. Теперь уже не было нужды в хитростях — он сам подставился, уходя в глухую оборону.
Первый джеб в область солнечного сплетения, резкий, чтобы сбить дыхание. Потом удар по печени. Он скривился, но держался, успел перекрыться.
Я не дал ему паузы. Удар в голову левой, потом сразу правой в печень. Снова по верхнему этажу и опять вниз. Пахан начал путаться в защите: руки то поднимались, закрывая лицо, но оголяя корпус; то наоборот…
Я чередовал удары, менял уровни, и каждый попадал туда, где он не успевал закрыться. Пахан попятился, спиной упершись в угол.
И вот там я его и запер.
Я методично разбивал его защиту, работая сериями. Он уже не отвечал. Только закрывался, но блок разваливался под моими кулаками.
Наконец, дав ему хорошую порку, я поставил точку, воткнув хлёсткий боковой ему в печень.
— Всё! — бросился рефери, размахивая руками. — Стоп!
Пахан осел в угол, руки бессильно упали на колени. Порка была закончена — жёстко и по-отцовски.
Впрочем, как того и хотел Пахан.
Глава 9
Теперь уже к Пахану бросился врач. Боец всячески пытался не показывать, насколько ему больно. Удары в корпус куда как более болезненные, чем в голову. А я устроил его внутренним органам настоящую бомбардировку.
Ближайшие пару недель он точно будет вспоминать меня, но не уверен, что добрым словом. Зато уверен, что выводы из своего хамского поведения он сделает.
— Бойцы в центр! — крикнул рефери, раздвигая руки.
Такая спешка была связана, скорее всего, с надобностью сделать сопернику обследование. По крайней мере, я видел, как чуть раньше близнецы, Пахан и врач совещались о чём-то в углу. Видимо, обсуждали — сможет ли боец присутствовать на объявлении результата и дать комментарий.
Я вышел из угла, Пахан тоже двинулся навстречу, уже без той самоуверенной походки, что была в начале. Мы остановились у рефери — я слева, он справа.
Рефери взял нас за запястья.
— Итак, друзья… в этом драматичном поединке победу техническим нокаутом одерживает… Саша Файтер!
Рефери поднял мою руку вверх. Я сам вскинул и вторую.
Я посмотрел на Пахана. На его лице застыла гримаса из смеси боли и разочарования. Он дёрнул рукой, вырывая её из хватки рефери. Пахан не рассчитывал проигрывать… но его ожидания не совпали с реальностью.
И всё же надо отдать ему должное. Того самого мужского, о котором он кричал всё реалити, в нём действительно было хоть отбавляй. Я представлял, как ему сейчас больно и что он терпит. Но, несмотря на это, Пахан нашёл в себе мужество принять поражение.
А вот потом было неожиданно.
Пахан посмотрел на меня тяжёлым взглядом исподлобья, подошёл и протянул мне руку.
— Спасибо за бой, — процедил он.
Я кивнул и пожал руку.
Сразу по объявлению результата на ринг выскочил Саша Козлов. Лицо его сияло, глаза горели так, будто победу одержал он сам.
— Саня, ты это сделал! Красавчик! — заорал он.
Козлов младший подхватил меня за талию и попытался поднять.
— Ты гигант! Ты же его сломал! — радостно начал выкрикивать он.
— Ты чё, с ума сошёл? — прохрипел я, пытаясь вырваться. — Надорвёшься, брат.
На лице Сани проступил пот, жилы на шее вздулись, но он всё равно поднял меня выше.
— Ради такого события можно, — пробурчал он.
Бой и правда был непростым. Я выложился полностью, и в какой-то момент врач мог снять меня, но обошлось.
