Пленник Имброна. Книга 3 - Оливер Митчел

кустов полезет какое-нибудь особо тупое чудище. А вон и угодившие в полон горожане. Валяются в два ряда на песчаном пляже, почти у самой кромки воды. Не лучший способ провести ночь, если не хочешь нажить простуду или воспаление лёгких, но чернокожих такие мелочи, уж точно, не волновали. Им главное до алтаря пленников довести, а в каком состоянии – это уже дело десятое. Забывшиеся тревожным сном мужчины, дети и женщины были со всех сторон подсвечены длинными, воткнутыми в песок факелами и находились под постоянным приглядом ещё четверых часовых, ни на мгновение не оборачивающихся, чтобы взглянуть, как там дела у костров. Пожалуй, для меня это было единственной более-менее приятной новостью. А по ту сторону раскинувшейся метров на тридцать речной глади, тоже пылал костерок. Та самая искорка, которую я увидал ещё с дерева. Прищурившись, я смог различить рядом с ним пару чёрных фигур и очертания каких-то конструкций, больше всего смахивавших на вытащенные на берег плоты. Вот и сложилась картинка. Со свойственной любым дикарям практичностью, абомо решили не тащить длиннющую вереницу пленников к храму через густые джунгли, а переправить их по воде. Немалую часть, скорее всего ту, что увели из города первой, уже успели погрузить на плоты и отправить вглубь острова, а прочих на завтра оставили. Дурацкая, на первый взгляд, идея – уложить пленных у самой реки, меня вовсе не удивила. Во-первых, за ними всё время следят, а во-вторых, в реке, наверняка полным-полно крокодилов, так что попытка спастись вплавь ничем хорошим не кончится. Я вот за время странствий ещё не встречал ни одного крупного водоёма, где не водились бы эти чешуйчатые красавцы. Единственное, что остаётся неясным, это почему чернокожие не пригнали плоты сразу к Гелане, мимо которой и протекает река, а вместо этого увели полон в джунгли. Может, табу какое, или им просто противно ночевать вблизи городских стен? Ладно, это вопрос десятый. А первый и самый главный – это удастся ли мне втихаря перерезать достаточно дикарей, чтобы справиться с оставшимися в открытом бою. В хрестоматийной ночной тиши, попытка вскрыть горло одному спящему в двух шагах от другого легко может окончиться тем, что этот другой проснётся и поднимет тревогу. Вот только никакой тишью-то здесь, как раз, и не пахнет. Бесчисленные обитатели джунглей, все, начиная с особенно жутких хищников, выбиравшихся на охоту с наступлением темноты, и заканчивая цикадами, вплетали свои голоса в общую какофонию, в которой легко могли затеряться отдельный шорох или предсмертный стон. В небе над моей головой пролетела стая жадно попискивающих нетопырей, решивших поискать добычу где-нибудь в другом месте, с соседнего берега донёсся визг бородавочников, застигнутых хищником, а прямо у меня под ногами отчётливо зашуршало. Скосив глаза вниз, я внутренне передёрнулся при виде длиннющей сороконожки, толщиной с моё запястье, стремительно мчащейся по каким-то своим делам. Слава Богу, не цапнула!

Что ж, будем считать, звуковое прикрытие у меня есть. Световое тоже присутствует, абомо натыкали вокруг пленников столько факелов, что с того берега ничего, кроме пляжа и не увидишь. В общем, можно спокойно ползать по погружённой в полумрак стоянке и не бояться, что охрана плотов раньше времени поднимет тревогу. Ещё минут пять я внимательно наблюдал за неспешным движением часовых, а потом аккуратно, так чтоб ни травинки не потревожить, выбрался из зарослей и бесшумной тенью последовал за копейщиком, прошедшим шагах в десяти от моего укрытия. Счёт шёл на секунды, но действовать нужно было без лишней спешки, иначе жертва услышит, и всё пойдёт псу под хвост. Сделав последний текучий шаг, я догнал часового, зажал ему рот левой ладонью и вскрыл глотку Волчьим укусом, в точности, как учил Джора.

Скрытая атака! Вы наносите воину абомо 394 урона. Воин абомо убит, получено 150 опыта. 

Примерно так я себе это и представлял. Подхватив обмякшее тело под мышки, я отступил назад, укладывая его на землю, и досадливо скрипнул зубами, когда выскользнувшее из безвольной ладони копьё с тихим шорохом откатилось в сторону. Стоило бы об этом подумать. Последняя мысль пронеслась в голове, когда я уже обернулся и нашарил взглядом второго абомо, пока ещё не добравшегося до края поляны и не думающего оборачиваться. Чтобы успеть к нему, мне пришлось почти что бежать, благо прокачанная до максимума скрытность и Поступь тени позволяли провернуть такой фокус, не разбудив спящих. Метрах в пяти от часового я резко замедлился. Ближе… ещё ближе… попался!

Скрытая атака! Вы наносите воину абомо 440 урона. Воин абомо убит, получено 150 опыта. 

На сей раз, я подхватил падающую палку носком сапога. И, чёрт возьми, вовремя, иначе каменный наконечник полоснул бы по щеке размалёванного белой краской аборигена. Шаман! Безмятежное прежде лицо дикарского мага нахмурилось. То ли услышал что-то, то ли почуял пролившуюся в шаге от него кровь… Ломать над этим голову я не стал, поспешно уложив тело и навалившись всей массой на просыпающегося врага.

Скрытая атака! Вы наносите шаману абомо 385 урона. Кровотечение.

Критическое попадание! Вы наносите шаману абомо 127 урона. Шаман абомо убит, получено 200 опыта. 

Придавленный мной колдун широко распахнул глаза, замычал и бешено засучил ногами, но я не растерялся и тут же довершил начатое, чувствуя, как сердце в груди неприятно сжимается. Очень уж это мерзкое ощущение, когда зажатый в твоей ладони клинок встречается с сопротивлением вражьего кадыка. Такое только маньяку понравится. Как, собственно, и рубка голов, с которой я за последние часа три не только смирился, но даже и начал испытывать некий азарт грибника. Вот так самая обыкновенная игрушка вскрывает все наши слабости и наклонности. Хотя нет, это я перегнул. В обычных-то всегда хватает желающих отыгрывать добрых волшебниц, рыцарей без страха и упрёка или святых, до мозга костей, паладинов. Другое дело здесь, на архипелаге, где каждая отпиленная голова – это деньги, на которые ты потом купишь экипировку с расходниками, а те, в свою очередь, в один прекрасный момент спасут тебя от потери фиала. Тут уж волей-неволей идёшь на компромиссы с собственной совестью. Вскрывая очередную глотку, я вспомнил испуганно вскрикнувшую Данаю, которую угостил скляночкой с жидким огнём. Интересно, она уже знает, как именно всех нас угораздило сюда загреметь? Или точно так же, как мы со Стасом, хватается за самые жирные квесты, просто на всякий случай, и попутно ищет свои осколки?

Переползая от одного абомо к другому, я в скором времени сделал малоприятное открытие. Один из охранников, что