Ломщик - Анатолий Федорович Дроздов

Максу не спалось. Он спустился из их каморки в темный цех, вышел к проходной и зажег свет в диспетчерской, где устроился за терминалом. Без преувеличения, ощущал в душе восторг. Впервые один на один с глобальной сетью малоизученной планеты!

Основы навигации по всемирной паутине он уловил гораздо раньше, когда следил за оранжевым курсором, управляемым с чипа Энги. Здесь — то же самое, только тачскрин. Скорей даже тачпад. Он водил пальцем по стеклу без изображения на столешнице, курсор бегал по экрану.

Что больше всего поразило… Если посадить оператора ЭВМ 1950-х годов за обычный ПК с Windows в 2025 году, тот очень долго бы тыкался-мыкался. Для пользовательского уровня, не говоря о разрабах, тестировщиках, железячниках, админах, нужны довольно обширные знание об управлении операционной системой и базовым софтом, даже если используются единицы процентов возможностей «винды». Компьютер разделочного цеха, подключенный к сети и обеспечивающий, при необходимости, коннект с искусственным интеллектом, был в обращении проще айфона! Единственное, сразу сообщал о блокировке развлекательных и некоторых иных функций, но пока это не нужно. Максу открылась картина мира, в который он попал. В красках, в подробностях: история, современность, политика, нравы, экономика, наука, география и многое другое. Сразу не ухватить и миллиардной доли процента того, что стоило бы знать!

Правда — без звука. Зато без труда нашел функцию, преобразующую голосовое сопровождение в субтитры.

Первым делом разобрался до конца, что такое чип. По существу, тот же мобильный телефон, инсталлированный в мозг и питающийся слабыми электрическими токами, бегущими по организму, а зависимость от чипов — всего лишь доведённая до абсурда зависимость от смартфонов, накрывшая Родину Макса в 21-м веке. Никто через них не передаёт приказы. Ни полиция, ни Глоба не в состоянии видеть глазами или слышать ушами человека, если только тот не включил сознательно режим трансляции или записи.

Влияние тоньше и глубже. Обладатели гаджета не представляют жизни без удобств и виртуальных удовольствий, предоставляемых всемирной паутиной. Вправе отказаться, тогда нано-зонд проникнет в голову и отключит питание чипа. Но привычный мир померкнет, и почти никто не пользуется этим шансом возврата к реальности. Здесь установлена диктатура, добровольно принятая абсолютным большинством, если не считать протестом глупые выходки вроде кражи конфет.

Макс завис перед экраном. Очнулся, когда уже скоро вставать, метнулся к кровати, чтоб хоть что-то урвать из сна, и моментально провалился в него, несмотря на перегруженность впечатлениями.

Их еще предстояло осмыслить на свежую голову. Надо снова попроситься у госпожи Гегении на какой-то чисто механический труд вроде чистки снега.

Глава 5

Успешно отремонтировав оборудование завода, Макс вырыл себе яму. Начальница обнаружила, что в ее распоряжении оказался мужчина с руками, растущими не из пятой точки. Возможность загрузить его поручениями породила массу инициатив, по известному выражению российского классика, именуемых не иначе как «административный восторг». Гегения начинала день с постановки задач и завершала приемкой выполненной работы.

Через пару дней Макс пришел к выводу, что надо вспоминать навыки военной службы. Нет, не стрелять, не прыгать с парашютом и не рыть окопы от забора до обеда. Солдат спит — служба идет, а высший талант военнослужащего в мирное время сводится к умению убедить начальство, почему исполнить приказ «не представилось возможным». Иными словами, Макс принялся тихонько филонить. Не злоупотребляя, конечно, так как между ним и Гегенией выработался баланс: она — единственный работодатель, а он — единственный рукастый.

Его положение на заводе оставалось несколько двусмысленным. Например, некоторые девушки-осужденные пользовались куда большим доверием, чем он — вольняшка и несудимый. Те имели чипы и оставались частями системы, то есть с них больший спрос и над ними плотнее контроль. А что возьмешь с отлава?

Макс чувствовал это на самых разных примерах, и один случился где-то на седьмые сутки пребывания в Тремихе, когда по окончании смены к воротам приехал э-кар, а компьютер в диспетчерской отказался исполнить команду отворить ворота. Пришлось искать одного из инвалидов, чтоб тот своим уровнем допуска подтвердил команду.

— Закроешь сам! — буркнул инвалид сквозь зубы и зло сплюнул. — Видеть не хочу этих сучар.

Грузовичок, точнее — пикап, въехал на территорию и тормознул недалеко от склада. Того самого, с шкурами и оружием.

Из него вышли четверо, трое мужчин в ярко-оранжевых меховых комбинезонах, судя по их цвету — заключенные с зоны для опасных, а с ними — офицер в зимней повседневной форме. Завидев Макса, он спросил:

— Ты, что ли, новенький?

— Ну, я.

— Открывай ворота в цех. Волков привезли.

Белых хищников зэки затащили сами — на разделку и съем шкур. Вынесли из пикапа ружья, такие же, какие Макс смотрел с Ефанией, видимо, начальство не хотело, чтобы стволы даже с блокировкой спускового механизма хранились у опасных.

Трофеев было два, но охотники выглядели довольными добычей. Главное, никто из них не пострадал и не был ранен. Чисткой оружия они не озаботились, видимо, заряд в патронах не давал нагара. Просто отнесли винтовки в склад.

Пока они всем этим занимались, Макс наблюдал за компанией и заметил, что главным в группе, похоже, является не офицер пенитенциарной службы, а самый низкорослый из уголовников — седой крепыш с длинными кудрями, почему-то не остриженный по тюремному стандарту. Офицер покорно ждал, пока этот мелкий отдавал указания. Двое осужденных, наверно, ниже по масти, перетащили туши волков и замерли по сторонам и несколько позади пахана, подчеркивая его значимость. Крепыш с любопытством посмотрел на Макса.

— Новый… Первоход?

— Что, прости? — не понял Макс.

— В самом деле — первоход, раз по-нашему не знаешь. Как на женскую зону попал? Или без яиц?

— С яйцами порядок, не отморозил. Вольняшка я. Отлав без чипа.

— Сотня с лишним баб, а ты один с яйцами? Нихрена себе прикатило! — изумился один из охотников, но пахан показал ему два пальца, и тот покорно заткнулся.

— Говорили, что какой-то вольняшка с бабской зоны завалил волка. И я вижу — там на одну свежую шкуру больше. Герн и Орих на это точно не способны. Ты?

— Я, уважаемый.

— Фуфло гонишь! Один? Как?

— Выхода не было. Или я его, или он меня. Со страху, наверное. А тут девушка шла со смены, он к ней повернулся, я тюкнул его ледорубом сзади за ушами. Сразу наповал, даже шкуру кровью не заляпал. Только в вашу компанию не зовите! Больше не хочу…

— Вот это — правильно, — одобрил авторитетный. — У нас своя команда, свои правила. Ты —