Тени двойного солнца - А. Л. Легат
– Всемогущие боги, – причитал он, глубоко заблуждаясь, – нижние и те, что оставили нас…
– Мать двойного солнца не оставляет никого, брат мой.
Я протянул ему кружку, не ожидая благодарности. Молитва прервалась. Плотник громко и жадно принялся глотать воду, не расставаясь с топором, на лезвии которого чернела копоть. Утолив жажду, он снова запричитал.
– О, боги…
– Горе. Страшное горе! – поддержал я его. – Но свет всегда найдет свою дорогу к сердцу, даже в самые темные дни, не так ли?
– За что, пресвятые боги, за что…
Откровение и истина приходят к людям всегда с запозданием. Дело пастора – оставаться рядом и мягко направлять. Я не торопился. Плотник отставил топор, уселся на прохладную землю и уронил лицо в ладони. Я постоял рядом с ним. Один раз похлопал по плечу, как делал преподобный отец Мафони.
– Все наладится, – пообещал я. – Мать всегда заботится о своих детях.
Даже о самых непутевых и очень-очень дряхлых, с большой досадной плешью. Я подал плотнику руку, когда он снова поднял лицо. Все мы, косматые и лысые, большие и гордые – просто кучка потерявшихся, заблудших детей.
– Спасибо, – буркнул плотник и с сомнением покосился на меня, – э-э, не помню, как вас…
– Ольгерд, – я широко улыбнулся. – Святой отец из часовни на востоке. Вы угощались сухарями на прошлой неделе.
– А-а… – В его отчаявшихся глазах не проступило узнавания. – Коли понадобится вам помощь, вы уж…
Я просиял и положил ему руку на плечо.
– Отчего бы и нет? Ведь все мы дети милосердной Матери и рады помочь друг другу! – Я обернулся в сторону рынка. – Скажите, вы, случаем, не знаете, где живет наш мясник? Я должен был кое-что ему передать.
Лэйн Тахари. Оксол, северная Восния. Через полторы недели
– Ты в край рехнулся.
Рут шел по дороге и сотрясал воздух. Прохожие сторонились нас, и я не мог их винить. Мой приятель имел скверную привычку жестикулировать с таким рвением, что со стороны это могло бы походить на драку с невидимым врагом.
– Все уже решено, – я пожал плечами.
– Но не через две же, во имя всякой матушки, недели от встречи! Кто так сватается?!
Я прижал ладонь к груди и напомнил:
– Лэйн Тахари, первый мечник Крига, влипший в долги, и…
– Нет-нет-нет, погоди. Я ничего не всекаю, приятель. Как так вышло, что самая влиятельная вдова Оксола разнюхала все про тебя и первой подошла свататься? Тут дело нечисто. Это и ребенку ясно, дружище.
Похоже, Рут позабыл, что в Воснии ничего не шло как следует. Здесь грязное дело – естественное положение вещей. Я издевался:
– У цирюльника ты говорил, что пожилые вдовы будут от меня в восторге.
– Это я поддерживал! – вспылил Рут. – Будь ты хоть трижды первым красавцем сраной Воснии, это не играет никакой роли! За фаворитов не выходят, мой наивный друг. – Две девицы, завидев нас издалека, развернулись и скорым шагом отправились прочь. Рут их не замечал. – Миленькое дело! Ты что же, на острове не видел браков знати?
– Тогда не пойму, зачем мы здесь. К чему потратили последнее золото. И зачем я, черт дери, брился перед банкетом.
Хуже ворчливой старухи – мой единственный друг. Два года я слушаю его упреки.
Рут опрокинул в себя флягу, но не повеселел.
– Как у тебя все просто! Ни одно семечко не прорастает за час. Поначалу ты обхаживаешь, поливаешь свою вдовушку сезон-два. Потом уж как сложится.
С остальными вдовами Воснии у меня и вовсе ничего не складывалось. Признаться, я не старался, а еще совершенно о том не жалел. Мы прошли мимо часовни, и я будто невзначай спросил:
– Мудрый совет. Напомни, сколько жен у тебя на счету, приятель?
Рут насупился и пихнул горожанку плечом, не извинившись. Пропустил вопрос мимо ушей, настаивал на своем:
– Бах-трах – и под венец! Это как стать сраным рыцарем, едва получив капральский плащ!
Я шел по улице, улыбаясь. Пожилая вдова оказалась вовсе не старой и не страшной, понимала меня с полуслова. Сразу перешла к делу, уважая наше время.
«Жанетта Малор. Одна из самых влиятельных женщин Воснии».
Один крохотный ритуал, небольшая клятва – и больше не будет нужды никого резать, убивать и запугивать, влезать в долги. Дьявол! О такой сделке я и не смел мечтать, когда зашел на банкет.
Рут не унимался:
– Дерьмово это все кончится, запомни мои слова.
– Что же… – Я осторожно перешагнул через глубокую лужу: не стоит пачкать новую обувь. – Целую неделю мы копались в грязном белье местной знати. Без особого успеха, впрочем. Если ты так трясешься, у нас есть еще несколько дней, чтобы все выяснить.
Рут покачал головой и принялся грызть большой палец, будто сватовство грозило ему, а не мне. Неожиданно теплое осеннее солнце вышло из-за туч. Я прикрыл глаза и позволил себе радоваться тому, что имею.
– Без особого успеха – это ты верно сказал. – Рут продолжал портить мне настроение. – Уж не втрескался ли ты, во имя всякой матушки, в эту мегеру?
Я рассмеялся, вспомнив длинные тощие пальцы и вытянутое хмурое лицо. Мы свернули к торговой площади, и я заговорил тише:
– Признай, мы оба влюблены в ее состояние. И, раз уж так вышло, что я в долгах, а ты спустил последнее серебро…
– Но-но, – возмутился Рут и снова чуть не ударил прохожего, рубанув ладонью воздух, – пока ты бездельничал, я тут одну работенку разнюхал, платят славно. Сможем протянуть еще сезон, пока ты…
– Нет.
– Да погоди, дослушай сперва…
– Никаких работенок, Рут, – огрызнулся я. – Я за тобой в петлю не полезу.
Контрабанда, кражи, бестолковые драки. Не ради этого я вернулся в Оксол.
– … да и хватит с меня мертвых друзей.
Мы помолчали. Рут жестом предложил мне флягу, я покачал головой. Торговцы галдели, привлекая внимание к барахлу, носильщики пытались протиснуться, толкаясь ящиками и бочками. За спинами толпы я не мог рассмотреть ни одной приличной лавки с солониной. А приятель никогда не мог молчать слишком долго.
– И все-таки, как считаешь, чего ей от тебя надо?
Я дернул плечами. Наименьшая из моих проблем.
– Может, и впрямь приглянулся. Или ей нужны наследники. – Я вспомнил Сьюзан. – Или породистый цепной пес.
Если слишком долго думать о будущем, можно сойти с ума. Восния отучила меня от надежд и дальних планов. В любой миг может заявиться какой-нибудь господин Кромвель или головорезы Бато, друзья пустят стрелу тебе в спину, а женщина, с которой спишь, захочет твоей смерти. От случая не спасет ни одна стратегия. Не зря мудрый старик
