КОМ-10 (Казачий Особый Механизированный, часть 10) - Ольга Войлошникова

— Ну, — оценил я результаты наших усилий, — эти теперь в прохладе и двое суток пролежать смогут.

— Нежить глубокой прожарки замороженная, — хмыкнул Серго. Слишком радостного настроения не получалось — всё время вспоминались обглоданные рыбацкие тела да окровавленные тряпки на берегу у стойбища. Пировали ведь они там, сволочи. Радовались, что еды много, кровь плескали по сторонам, как иной дурак вино бы от куража разливать начал…

— А вот и спец-отряд, — оборвал мои тягостные мысли Серго. — Гул слышишь?

Точно, был гул! И придвигался он всё ближе. Мы вышли из пещеры. За деревьями серебряно замелькало — и вот на открытое пространство вышли первые воины.

— Ты глянь! — восхитился я. — А я-то думал — как же ловко техники-научники защитную броню для Бидарской аномалии придумали! А они просто её передрали!

— Натурально, — согласился Иван. — Только вариант подешевле сделали. В Бидаре серебряное покрытие явно излишне, там на другое упор.

Я посмотрел на гордо вышагивающего впереди командира отряда, потом покосился на Серго… и оба мы дружно приняли свой максимально звериный вид. А то лицо у этого дяденьки, как будто он нас спасти идёт и по плечу снисходительно похлопать. Так вот пусть не это тут.

Хаген сразу в «Саранчу» залез. Броня — она тоже, знаете ли, правильное ощущение даёт.

А Иван с Фридрихом так приосанились. Всё ж таки два принца, им и в пропахших гарью тряпках нормально на серебряных воинов сверху вниз смотреть.

07. ВЕДЕМ БЕСЕДЫ

КАВАЛЕРИЯ ИЗ-ЗА ХОЛМОВ

Отряд, сопровождаемый невидимыми для них лисами, приблизился к пещерам. Вперёд выступил особо выдающийся господин, которого хотелось называть даже не воином, а, наверное, витязем:

— Подполковник Благовестов. Представьтесь!

Ух, ты гляди какой важный! И даже почти на нас с Серго косяка не давил, надо признать. Чего-то мне стало смешно. И я сняв, звериный облик бросился вперёд, от чего весь остальной отряд слегка синхронно качнулся назад, ощетиниваясь в мою сторону оружием.

— Спасители наши! Родненькие! А мы уж не знали, куды бечь! Тут же такой ужасть творился! — Я повернулся и ткнул в изумлённо взирающего на это представление Ивана. — Чуть не погибли все смертью лю-ютой! Страсти-то какие! А тут вы! А мы здесь! И вот!

— Ваше имя? — более настойчиво потребовал Благовестов.

— Илюха! Илюха Коршунов! Из казаков мы…

— Ясно. Вы, господа?

Это он к принцам, значицца. Не поймёшь же, что принцы-то — комбинезоны пилотские, старые, чутка замасленные. Морды гарью подкопчённые.

Фридрих с Иваном переглянулись и синхронно расплылись в улыбках.

— Так мы это, — Иван взялся представляться за всех оставшихсмя, — Соколов Ваня, пилот шагохода. А это Федя Немчинов, стрелок. А в шагоходе, — господин барон, командир наш.

— Ясно. — Командир «серебряного отряда» обвёл нас взглядом и словно споткнулся о громадную фигуру Серго. — А это?

— А-а-а, так это ж Волчок. Собачка местная рудничная. Но, ваша правда, чего-то здоровенный вымахал. Говорят — эманации какие-то из местных гор идут, на собак оченно влиятельно. Но вы бы знали, — Сокол доверительно наклонился к полковнику, — жрёт ужасть сколько! Объедки со всего рудника отдаём!

Багратион возмущённо уставился на нас. Иван тем временем, игнорируя гневные взгляды Серго, продолжал фонтанировать развесёлой ахинеей:

— Сейчас ещё Петя Начальников подойдёт, чего-то задержался он.

— Начальников?

— А чего, фамилии не выбирают же. Вы вон и вовсе Благовестов. А какую благую весть принесли? Никакую. Вот.

— Уймитесь. Где сбежавшие вампиры? — шибко большой начальник обвёл взглядом нашу группу.

— А это вампиры были? Ух ты! А мы их того… Утихомирили.

Фридрих состроил зверскую рожу, чиркнув себя по воротнику, после чего радостно закивал.

— Ага, — подключился я к балагану, — хотели бритвой по горлу — и в колодец. Но потом решили, что негигиенично. Так эт самое — поджарили, а сверх того для верности приморозили. А вы по дороге шли — не видали рази ж глыбы заиндевелые? Это вот они и есть.

— Хотя я от вампиров ожидал большего, — привередливо резюмировал Иван. — В книжках-то они — ого-го! Ка-ак…

Благовестов уже надулся. Я представил, что сейчас он рявкнет что-нибудь в духе «прекратить балаган!» — Соколу-то смешно, а офицеру потом душевная травма. Но тут из-за валуна вышел запыхавшийся Петя, и все возможные выкрики остались неслучившимися.

— О! Благовестов! — деловито кивнул Витгенштейн.

— Как всегда испортил всю малину… — недовольно пробурчал Сокол, но Петя его полностью проигнорировал:

— Отлично! Оставляем на вас зачистку. Основную часть нападавших экипаж его высочества при содействии группы поддержки в лице герцога Коршунова и князя Багратиона нейтрализовали.

— И при поддержке лис! — возмущённо заорала Сэнго, материализуясь.

— Мне моего пришлось сжечь, — проявилась Хотару. — Но я закоптила голову! А мама своего до сих пор бьёт, я слышала.

Тут, видимо, мозг Благовестова вычленил из общей сумятицы самое главное. Он стремительно повернулся и поражённо уставился на нас. Потом крупно сглотнул и дёрнул головой в резком кивке:

— Ваше высочество? — смотрел он при этом волшебным образом сразу на всех троих. И как у него глаза так разъехались, я поражаюсь?

Сокол, видать, пожалел подполковника и кивнул:

— Можете обращаться ко мне «полковник Соколов».

Меня Благовестов идентифицировал по фамилии, кивнув столь же отрывисто, но чуть с меньшим апломбом:

— Ваше сиятельство!

— Просто «Илья Алексеевич», я сегодня не при должности.

Благовестов перевёл взгляд на Фридриха и методом исключения с большим сомнением предположил:

— Князь Багратион?

— Я — Багратион, — проворчал Волчок. — А это — принц Фридрих Прусский.

Фридрих с достоинством поклонился.

Серго принял человеческий вид и, игнорируя некоторую ажитацию подполковника, сообщил:

— По мере нашего следования отсюда к рабочему посёлку на тропе находятся четыре массивных ледяных глыбы, там три упыря и вурдалак. Ещё парочка по твари каждого вида здесь в пещере. Один уничтожен лисой…

— Вот голова! — жизнерадостно предъявила Хотару обугленную головёшку.

— И ещё одного истрёпанного, должно быть, предъявит Айко. Если Илья её позовёт.

Я решил, что орать на весь лес несолидно и отправил Сэнго за матерью.

— Так мало? — растерялся Благовестов.

— Шестеро порваны сестрой Ильи Алексеевича,