Великие Спящие. Эпилог. Том 1. Тот, кто никогда не сдаётся - Виталий Валерьевич Зыков
— Ну как дети, честное слово! — презрительно бросил Яр’мир, после чего немного осмотрелся, прощупал ворота колдовскими чувствами, и объявил: — Что ж, смотрите и учитесь, господа. Вот как некогда действовал мой отец и как впредь всегда планирую действовать я!
Да, получилось чересчур пафосно и где-то даже по-детски, но… верховный он правитель или нет? Кто может запретить ему немного похулиганить⁈
Яр’мир выставил в сторону входа во дворец раскрытую ладонь, вызвал уже давно ждущее своего часа в ауре плетение Длани Владыки — сам разработал, даже с Кандом почти не советовался! — и с удовольствием принялся наблюдать за тем, как поверх створок легла огромная иллюзорная ладонь и с неотвратимостью пресса гномов принялась вдавливать оберег защитников внутрь дворца. И никакие чары загорцам тут уже не помогли — уже через пару минут затрещало, загрохотало, и в стене на месте ворот возник гигантский проём, своими контурами повторяющий сотворённую им иллюзию.
— Это даже как-то слишком легко, вы не находите? — спросил он, продолжая рисоваться.
Впрочем его окружение уже привыкло, и сказанное никакой иной реакции кроме взрыва славословий не вызвало. Яр’мир на это лишь благосклонно кивнул, метнул внутрь дворца, где появились какие-то тени, сразу десяток «снежков» и отошёл в сторону. Сюда уже ломились штурмовики, жаждущие проявить удаль на глазах принца, так что он свою задачу выполнил.
«Вот так, отец, ты мне вот всё про не умеешь, да не умеешь твердишь. Но видимо кое-что всё же умею, верно?» — мысленно усмехнулся Яр’мир, тем не менее ни капли не сомневаясь, что будь здесь К’ирсан Кайфат, то ничего кроме критики он бы не услышал. Причём, что самое обидное, местами вполне себе справедливой…
Внутри дворца что-то особенно сильно грохнуло, из окон верхнего этажа полетели стёкла, и Яр’мир вынужденно отступил к искусственному прудику чуть в стороне от стен. Благо его крайне удачно прикрывала скульптурная композиция из трёх статуй, так что можно было не бояться как прилёта коварной артефактной стрелы, так и шального пульсара. У охраны, правда, было несколько иное мнение, и они принялись настоятельно просить вообще покинуть площадь, однако на этот раз прислушиваться к рекомендациям своих телохранителей Яр’мир не стал. Внезапно пришло знакомое тянущее чувство, какое бывает когда кто-то пытается связаться через астрал, и ему резко стало не до перестраховщиков из ближнего окружения.
— Так, быстро прикройте меня Щитами! Вашему принцу нужна минутка уединения, — немедленно приказал он, присаживаясь на каменный бортик пруда и одновременно заворачиваясь в сферу тишины. О чём и главное с кем будет разговаривать временный правитель империи не следовало знать ни единой живой душе!
Вымуштрованные маги охраны лишних вопросов не задавали, и уже через минуту над головой Яр’мира сомкнулись непрозрачные стены колдовских барьеров. Переговорную можно было считать готовой, и принц с чистым сердцем принялся шептать в кулак заклинание-отклик. Дождался, когда в ладони появится чувство как от чего-то холодного и скользкого, и тут же выпустил сформировавшееся плетение астральной магии в пруд. В отсутствие артефактов вроде оставшегося в шатре зеркала, хороший маг всегда мог обойтись подручными средствами. Например, чистой водой.
По поверхности прудика побежала рябь как от падения камня — хотя ничего материального он совсем не бросал! — а как всё успокоилось, вместо своего изображения Яр’мир уже увидел картинку погружённой в кромешную тьму комнаты.
— Ваше высочество, вы не спешили с ответом, — раздался недовольный голос, и принц едва сдержался, чтобы не выдать в ответ что-нибудь раздражённое.
Впрочем он себя всё-таки пересилил и ответил почти без спокойно:
— У меня тут вообще-то война идёт…
— Ах да, война, — фыркнул собеседник, разом выказав несколько пренебрежительное отношение к происходящему в Загорье, чем вновь вызвал у Яр’мира очередную вспышку недовольства. Затем добавил в голос хрипоты и с плохо скрытой насмешкой сказал: — Что, почти император не смог удержаться от активизации боевых действий? Решил в отсутствие отца одним махом всё закончить?
Яр’мир, хоть ему и было за сорок, вдруг осознал, что у него начинают алеть уши.
— Вроде того, — буркнул он, ощущая себя нашкодившим мальчишкой и оттого стыдясь ещё больше.
— Наверно и править самолично понравилось? — продолжили его подначивать с той стороны водной глади.
— Разумеется, — огрызнулся Яр’мир, всё же взяв себя в руки и обуздав эмоции. — Можно подумать, кто-то скажет иное. Быть лидером всегда лучше, чем быть подчинённым!
Последнее прозвучало достаточно провокационно, чтобы принц ощутил себя отмщённым. Жаль только собеседнику до его мелких уловок не было никакого дела…
— Ну тогда если его высочество хочет, чтобы его лидерство сохранялось и впредь, то ему следует отправиться в Стеклянную пустыню и разместить в сфере над храмом Владыки небольшой подарочек, — раздался всё так же хрипой голос, и Яр’мир невольно нахмурился.
— Но… — начал было он, но собеседник его резко прервал.
— Что за но? Уважаемый принц забыл, о чём мы договаривались? — надавили из темноты.
— Нет, — со вздохом сказал Яр’мир, — не забыл. Просто думал, что… что этого удастся избежать.
— Избежать? После того как кое-кто разместил в алтаре плетения для перехвата контроля над Двойником? — рассмеялся собеседник.
И Яр’мир снова со вздохом кивнул. Действительно, какие уж тут могут сантименты. Пути назад не было.
— Ладно, что за «подарочек» я должен оставить в храме? — спросил он устало, одновременно прокручивая в голове прежние их договорённости. Вариантов было много, и далеко не все из них ему нравились.
— Меч, — раздалось равнодушное. После чего темнота вдруг пришла в движение, стала стягиваться в центр созданного Яр’миром, пока, наконец, не достигла выделяющейся даже на фоне тьмы черноты и приняла форму незнакомого принцу клинка. Чуть изогнутого, с небольшой гардой и рукоятью в полторы его ладони — вроде бы ничего особенного, таких полно по всему Торну, однако оценивать подобное оружие по внешним признакам означало расписываться в собственном невежестве. Потому как данный меч, даже в виде иллюзии, обладал душой.
