Сабатон. Системный приручитель 3 - Алексей Пислегин

Ну, кроме одной, в бою годной лишь для устрашения. И, пожалуй — спасибо за это Системе.

Я дёрнул зомби в сторону, опрокинув его на пол. Второй попытался вцепиться мне в лицо зубами, но я его опередил: вмазал лбом в лоб. Шлем вмял череп во внутрь, я повторил удар — чтобы наверняка.

И — вернулся к правому ублюдку, пока он не успел встать на ноги. Тем более, эффект от всплеска вот-вот закончится.

Надо сказать, в лимит я уложился чудом.

Протащил зомби по полу себе за спину, чтобы было место для замаха — и швырнул, зарычав от усилия, в начало коридора. Несколько секунд я себе выиграл.

А теперь — левый зомбак.

В ладонь из биополя выпрыгнул топорик, им я одну за другой снёс руки ублюдка. Раз! — топорик растворился в воздухе. Два! — я отпрыгнул назад, вырвав из грудины твари секиру. На боль в ноге старательно не обращал внимания.

И, наконец — три! Ударом секиры я располовинил ублюдка, следующим движением отработав ему и по ногам.

Шаг к двери — ко мне почти добрались ампутанты из первой тройки, а у меня как раз закончила действовать каменная кожа. Ну почему эти ублюдки дохнут так долго, а? Я ещё думал, крюкачи живучие…

Два удара — в стороны отлетают три отрубленных руки. Пинок — крепкий, сквозь боль, — и особо шустрого половинчатого зомби отбрасывает назад.

Прямо через него и перепрыгнул однорукий уродец, которого я швырнул в начало коридора. Удалить секирой я не успевал, поэтому рявкнул громовым раскатом — и поток воздуха отшвырнул его назад.

Я торопливо заработал секирой, срубая когтистые конечности — ноги, руки. Куски тварей разной степени сохранности упрямо ползли ко мне.

Однорукий снова бросился в атаку — и в этот раз я встретил его достойно. Диагональный удар разрубил гада на две неровных половинки. Я продолжил колотить секирой, как дровосек топором, превращая сваленную в кучу пятёрку расчленённых зомби в месиво из мяса и костей.

Всё бы ничего — но в коридор ворвались ещё два зомби, с визгом ломанувшись ко мне.

Так, Мурзик держится?

Я коротко оглянулся — всё нормально, старикан теснит хопешем зомбака. Более того, его сзади страховала Мила. А в переноске у неё за спиной теперь торчала не только лохматая макушка Анюты, но и ушастая голова котёнка. Того самого, которому недавно угрожал кинжалом воин.

Шёрстка стояла у меня за спиной, разумно отойдя на пару шагов — чтобы я её секирой не приложил. У неё за спиной сидели в мешке смелый котёнок и малыш, которого она до этого держала на руках.

Кошколюдка смотрела расширившимися от ужаса глазами на зомбей, выставив перед собой совну. Это ничего, пусть стоит. Главное, чтобы мешаться мне не вздумала.

Я повернулся лицом к противнику — они как раз преодолели почти половину коридора. И, один из них на свою беду вырвался вперёд. Его я располовинил — уже наловчился, это не сильно сложнее лапты. По крайней мере, с моей новой секирой.

Проблема в том, что верхняя половина зомби до меня почти долетела. Я успел вмазать ему в грудь кулаком левой руки. Рукав приручителя защитил от когтей, ублюдка отбросило — но уже через миг на меня налетел следующий.

Чёрт!

Я рванул назад, уклоняясь от костяного лезвия, ногу от нагрузки в очередной раз прострелило болью. Вскинул секиру, готовясь к контратаке, но зомби в этот миг напоролся на наконечник совны.

Шёрстка решила вступить в бой.

Это могло быть последним решением в её жизни, но вмешалась госпожа Фортуна. Ну, или Тёплая Мать — всё таки, мийю в её юрисдикции.

Во-первых, она попала зомбаку в брюхо, и кривой наконечник, для колющих ударов вообще не предназначенный, таки пробил плоть. Сила прыжка зомби и качество системного металла поспособствовали.

Во-вторых, лезвие, походу, проскользнуло куда-то в грудную клетку, уперевшись то ли в рёбра со стороны спины, то ли в лопатку, а не прошло сквозь брюшину насквозь. Перекладины под наконечником у совны не было, если бы не это — ублюдок рванул бы дальше, насаживая себя прямо на древко. И добрался бы до кошколюдки.

В-третьих — Шёрстка догадалась упереть пяту совны в неровность в полу, иначе удар её просто опрокинул бы. Тут она молодец. Скорее всего, как правильно обращаться с копьём, понимает хотя бы в теории.

Ну и, в четвёртых — я рядом. Так что, даже ошибись она и сделай неправильно всё — скорее всего, у меня получилось бы её выручить.

Я ударил секирой снизу, практически без замаха — чтобы не зацепить шагнувшую ближе Шёрстку. В движение пришлось вкладываться всем телом, и рана мне за это спасибо не сказала. Стрельнула болью — да так сильно, что я чуть атаку не запорол.

— С-ка! — рыкнул я сквозь сжатые зубы.

Полегчало лишь от вида располовиненного ударом зомбака. Правда, его падение едва не опрокинуло вцепившуюся в древко совны кошколюдку. Силы в ней однозначно немного — хорошо, если четвёрка есть.

Надеюсь, это хотя бы выносливостью и ловкостью компенсируется.

Новый удар — в сторону отлетела отрубленная рука. Я позволил себе заминку, вырвав из раны совну, иначе Шёрстка её ещё полчаса ворочала бы в зомбячьих потрохах. Шагнул назад и, чуть примерившись, отрубил гаду обе ноги сразу.

Вовремя — ко мне уже ползла верхняя половина другого зомбака.

Да чтоб вас, уродов!

Я стремительно заработал секирой. Блин, их не в рукопашной надо колотить, а напалмом поливать из огнемётов. Или — пеленать в сети. Иначе бои в ограниченном пространстве превращаются в фарс.

Передо мной буквально вал расчленённых тел — и каждое до сих пор дёргается, ворочается, а отрубленные руки и ноги будто ищут, куда бы когти вогнать.

Вот чего я не стал огненным магом каким-нибудь? Раз уж есть класс некромант — чего бы не быть пирокинетику или там