Великий диктатор. Книга третья - Alex Berest
Идея использовать железную дорогу в качестве дополнительного городского транспорта у меня появилась во время совещания по развитию города, состоявшееся сразу после окончания зимних Олимпийских игр. Благо, что Леопольд Мехелин, в бытность им главой города, успел эту прибрежную железнодорожную ветку электрифицировать. И теперь можно было спокойно пустить по ней четырёхвагонные электропоезда, которые потихоньку выпускал трамвайный завод.
Но всё, как обычно, упёрлось в финансы. Город неплохо подзаработал на олимпиаде, но уже успел всю прибыль распределить на другие нужды. В том числе и на покупку у нас нескольких пожарных машин, и на приобретение новых трамваев. Так что пришлось реализовывать этот проект почти самостоятельно. Единственно, чего я добился от городских властей — согласования движения грузовых составов и будущих пассажирских.
Зимой-то ладно, окружная припортовая железная дорога практически простаивала. Зато летом грузовой трафик увеличивался многократно. И впихнуть между грузовыми составами ещё и пассажирский электропоезд нужно было заранее, чтобы потом не получить срыва расписания из-за саботажа портовых железнодорожников и слабой пропускной способности.
Когда строили эту железнодорожную ветку, то её неосмотрительно расположили в глубокой выемке. А в районе католического собора «Святого Генриха» вообще — пробили настоящий туннель в скале. И теперь расширить и проложить параллельно вторую колею стало невозможно.
Главой этой небольшой железнодорожной компании, я уговорил стать своего старшего брата Кауко. Уговорился он очень легко, так как основным его доходом был оклад депутата парламента. А на него особо не пошикуешь. Время от времени деньги ему подкидывали родители и дедуля. Даже я отметился в подобной благотворительности — подарив ему автомобиль на тридцатилетие.
Благо, братцу особо ничего и не надо было делать, так как Эдвард Гюллинг нашёл неплохого управляющего. И вот сейчас я с Кауко и собирался прокатиться на нашем поезде до конечной станции в районе «Сернас» или, как говорят в простонародье на местном сленге — «Серкка». Самый пролетарский район в городе. И вот там-то мы выкупили цех старого паровозного депо и на скорую руку переоборудовали его под стоянку электропоезда. Управа же компании пока теснилась в небольшой пристройке, но летом я планировал построить что-то более просторное. Если, конечно, найдутся свободные строители.
И всё из-за того, что Гюллинг начал реализацию давно лелеемой им мечты о постройке небоскрёба. Втайне от меня, как будто я бы ему запретил, он начал переписку с американскими архитекторами ещё до начала зимней Олимпиады. А в день её окончания из США прибыл знаменитый архитектор небоскрёбов Генри Харденберг. Который согласился поработать над проектом упрощённого варианта построенного им в Нью-Йорке в 1896 году шестнадцатиэтажного отеля «Манхэттен».
За прошедшие полтора месяца с момента окончания олимпиады нам с Гюллингом удалось даже найти ещё двух пайщиков, заинтересованных в строительстве гостиницы. Первым был город, который вложился в стройку подходящим земельным участком. В прошлом году сгорела старая гостиница «Париж», которая располагалась прямо напротив «Шведского театра». Вот этим участком мэрия и решила поучаствовать в строительстве. Вторыми пайщиками стали братья Стокманн. Уж очень им хотелось получить цокольный и три первых этажа под большой универсальный магазин и контору своей торговой империи.
Первая зимняя Олимпиада закончилась в срок и без происшествий. Первое место в общемедальном зачёте заняла Российская империя, хотя её команда получила всего одну золотую и три серебряных медали. Но так как Финляндское княжество было тоже частью империи, то наши медали приплюсовали к русским автоматически. На втором месте оказалась Великобритания, собрав в общую кучу медали всех своих доминионов. Третье место поделили пополам Германия и Швеция.
За английским королём прибыл новейший линкор «Авангард», а бедный «Дредноут» так и продолжил загораживать основной Гелсингфорский фарватер своей тушей. Русские и английские флотские специалисты единогласно решили, что по весенней воде снять с мели это судно будет проще. К тому же, его основательно разгрузили. И даже начали процедуру демонтажа башни главного калибра левого борта.
Виновным в происшествии признали капитана линкора кэптена Герберта Ричмонда. Как выяснилось, он проигнорировал советы по корректировке курса от русского лоцмана. Что впоследствии и привело к трагедии.
- О! Идёт! - прокомментировал появление электропоезда мой брат. - Опоздал всё же.
- Совсем немного. Минут на пять. Ты же, как автомобилист, должен понимать, что езда по городу — это то ещё приключение. Регулируемых переездов толком нет. Да и стрелки на путях поездной бригаде самой приходиться переводить.
И первым делом повёл знакомить брата с той самой поездной бригадой, о которой только что рассказывал. С тремя машинистами и четырьмя проводниками-кассирами. Но пообщаться долго не получилось, так как составу нужно было отправляться в путь.
До железнодорожного вокзала, пассажиров было относительно немного. Зато на самом вокзале людей в электричку набилось как сельди в сети, и мы перешли в хвостовую кабину управления, дав обещание проводившему нас машинисту ничего не трогать из органов управления.
- Откуда столько пассажиров? - спросил у меня братец сразу после отправления.
- Так время-то послеобеденное. Студенты и учащиеся по домам едут, торговцы — с рынков. А назад ещё больше поедет. У рабочих смена закончится. Трамвай-то и дольше идёт, хоть и напрямик почти, да и стоит дороже.
- Тогда одного поезда мало будет.
- Я уже заказал ещё один. Его построят к середине лета. Но, тут уже будет твоя задача, как парламентария и политика, сделать так, чтобы наши два поезда стыковались на железнодорожном вокзале.
- Стыковались? Это как?
- Они будут двигаться навстречу друг другу. И на вокзале встречаться. Это единственный разъезд, который позволит нам эксплуатировать сразу два состава. Но всё это надо будет согласовать с городом и железнодорожным департаментом. И тебе, с твоим авторитетом и депутатством, это будет осуществить проще, чем мне.
- Ой. Не прибедняйся, братишка. У тебя влияния в определённых департаментах куда больше моего. Ты почти со всеми чиновниками-аристократами общаешься как равный.
- А тебе кто мешал знакомства полезные заводить?
- Воспитание, Матти.
- Ты о чём, Кауко? - не понял я. - Мы же с тобой родные братья. Нас воспитывали одни и те же люди. И вся эта аристократия приезжала к нам в кемпинг на хутор. Кто тебе мешал общаться с ними?
- А, тебе не понять! Я тогда
