Петр Третий. Огнем и Мечом - Владимир Викторович Бабкин

Война

* * *

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ. 14 января 1757 года.

— Баронесса…

Многие встречные придворные приветствовали её.

— Баронесса…

— Баронесса…

Баронесса Екатерина Нартова эдле фон Прозор кивала в ответ тем, кто был выше её по титулу и статусу. Остальных даже не удостаивала взглядом.

— Взлетела, сучка… — шептались у неё за спиной, — девка крепостная…

Она прекрасно слышала эти шепотки. Да, она шла по головам. А кто при Дворе был занят иным?

Она разливает и заваривает чай Императору. Только дурак не понимает, что значит эта честь. Это величайшее доверие. Она заваривала чай Цесаревичу. Главам Тайной канцелярии. Императрице Елизавете Петровне. Императору Петру Фёдоровичу. Императрице Екатерине Алексеевне. Их Августейшим детям. Нет и не может быть доверия человеку, который может и хочет тебя отравить. Это не носок левый надеть поутру.

Любую еду пробует дегустатор. Чтоб не отравили Императора. Чай баронессы не пробует никто. Только она сама перед тем, как подать на Высочайший стол.

Приёмная.

— Баронесса.

Склонённая голова секретаря.

— Государь ждёт вас.

Кивок.

— Благодарю. Доложите.

— Сию минуту, баронесса.

Дверь открыта.

— Ваше Императорское Величество! Баронесса Нартова эдле фон Прозор!

— Проси.

Она вошла. Секретарь остался вне кабинета.

Император, не поднимая головы:

— Здравствуй. Как наши дела?

— Государь…

— Присаживайся. В ногах правды нет, как говорится. Так что у нас?

Баронесса с достоинством присела в кресло, держа прямую спину.

— Все ждут объявления. Вопрос считают решённым. Обсуждается только жесткость фраз.

Император кивнул и сказал непонятную фразу:

— Шоу должно продолжаться.

Пётр Третий часто употреблял слова, смысл которых был неясен. Но, тут было очевидно, что речь о том, что должно случиться то, что должно быть.

— Да, Государь.

— Пруссаки готовы?

— Судя по донесениям, семьи прусских дипломатов уже собрались и готовы к отъезду, Государь.

Её агенты были везде, но Император требовал особого внимания к Пруссии. Впрочем, посольства и люди вокруг интересов Франции, Англии, Австрии, Швеции и прочих тоже внимательно слушались.

— Кать…

— Да, мой Господин.

Да, она давно уже не его крепостная девка. Но, он её Господин.

— Кать, ты ожидаешь подвохи?

— Всегда, мой Господин. Но, пока всё ровно. Судя по донесениям, прусские посольство с агентами вполне уверены в победе. Открыто болтают о том, что русский Император — самонадеянный мальчишка, да простит мои слова Ваше Императорское Величество.

— Уверена, что это не игра?

— Я ни в чём никогда не уверена, мой Господин. Я лишь говорю о том, что болтают за столом в посольствах и домах дипломатов. Мы платим вознаграждение их слугам за сведения. Как и они платят нашим слугам.

— Когда ты мне дашь сведения о сих?

Улыбка Катерины. Почти как прежде.

— Мой Господин, дозволь вручить тебе первый список.

— Что ж, давай. Занятно будет посмотреть. Чай будешь? Или никому сие не доверишь?

— Господин, я лучше выпью яд из твоих рук.

Усмешка.

— Ты всё так же недоверчива.

Склонённая голова.

— Я верю только тебе, мой Господин.

* * *

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ЗИМНИЙ ДВОРЕЦ. 14 января 1757 года.

Вьюга за окном, а у меня тепло. В кабинете и на душе.

Почему? Ну, хотя бы потому, что сегодня у моего сына в Зимнем дворце появился свой собственный официальный кабинет Государя Цесаревича-Наследника Павла Петровича.

Да, пацану всего десять лет. Казалось бы — какой официальный кабинет и какие государственные дела?

Обыкновенный кабинет. Ему даже штат полагается в виде секретаря и адъютанта. Что он может решать в своём кабинете? Нет, не задачи по арифметике. Для уроков у него есть учебный класс и преподаватели. Нет. Кабинет не для этого. Мы с ним там сегодня пили чай Катерины и беседовали о том, как он понимает и представляет Россию, Империю нашу и нашу роль в этой Империи. Ответы его мне понравились. В меру наивные (чего я хочу от десятилетнего мальчишки?), в меру ошибочные, в меру правильные, но, в целом, довольно толковые. Я остался доволен.

Потому и тепло у меня на душе. Надеюсь, что у меня достойный Наследник растёт.

Вообще, как ему в сентябре исполнилось десять лет, я стал его таскать с собой на всякие мероприятия и совещания, приучая его к делам со всеми дворцовыми распорядками, этикетом и правилами. Приучая вести себя прилично в обществе. Никаких выходок не устраивать при людях, глупых вопросов не задавать, молчать, пока я не спросил, а потом отвечать мне, когда мы наедине, о том, что услышал, что понял, что хочет, чтобы я ему пояснил и разъяснил.

Мы вместе ездим в полки на всякие смотры и манёвры. Вместе посещаем всякие заседания Академии Наук и столичные университеты, вместе ездим на всякие производства, открываем выставки. Охрану я, конечно, усилил как мог, Император и Наследник вместе — это всегда лакомая цель для покушения, но подданные должны видеть и Императора, и того, кто наследует ему. А если, не приведи Господь, что случится, то у России есть ещё Алексей, есть Миша, есть ещё Наташа в конце концов. И Лина уже на подходе с, даст Бог, ещё одним ребёнком. А может и двойней. Тут мнения Лейб-акушеров и профессоров разделились.

Посмотрим. Я буду счастлив при любом исходе, лишь бы дети мои все были здоровыми.

Екатерина Антоновна, конечно, исключена из линейки Престолонаследия моим Манифестом о вступлении на Престол и установленными в нём правилами наследования Короны, но она тоже часто рядом. И со мной, и с Линой. Свой огромный воз обязанностей Великой Княжны она тащит несмотря на сильную глухоту. Замуж ей пора. Засиделась в девках. Семнадцать лет уже. Но, мы с Линой договорились, что неволить её не станем. С ней поговорили и договорились, что мы полагаемся на её личный выбор. Она невеста видная во всех смыслах, очень родовитая и весьма богатая. Реально красавица и умница. Плюс приёмная дочь самого Императора. Так что ждём её выбор. Из России уезжать она не хочет, хотя свободно изъясняется и понимает с губ немецкий.

Могла бы в Европу, но я не настаиваю. В ближайшие годы в там делать совершенно нечего. А после, как Бог даст.

Если будущий муж будет пробовать её обижать, я его лично удавлю. И потенциальные женихи это прекрасно понимают.

Вообще, сегодня у меня и у Империи моей почти праздник. Ну, как праздник… Даже не юбилей. Просто сегодня четыре года, как я Император Всероссийский. Рад ли я этому обстоятельству?

Честно говоря, я никак сей факт не оцениваю. Назвался груздем