Тренировочный День 9 - Виталий Хонихоев
— Помнишь ты в тот раз говорила, что Виктора своим подругам в аренду сдавать будешь? — спрашивает Юлианна и Попрыгунья — подпрыгивает на месте.
— Ага! — говорит она и снова обнажает свои клыки, растягивая уголки рта в улыбке: — говорила-говорила! Буду на его извращенности деньги зарабатывать, по рублю за сеанс! Стану подпольной миллионершей как Корейко! Буду спать на чемоданах с деньгами и покупать черную икру с французским коньяком!
— Вряд ли это возможно. — говорит Юлианна, поправляя очки на переносице: — с учетом рабочего времени и оплаты за сеанс, установленной в один рубль это будет…
— Ой, Юлька! Это же шутка, не занудствуй! — отмахивается от нее Попрыгунья: — а здорово вчера Маринка класс показала, а? Скрытый талант! Я же со Светкой вместе росла в Кёнике, она никогда особых талантов в спорте не демонстрировала, а Маринка — вжух! Бац! Ого! — девушка жестами показывает, как именно «вжух» и куда «бац!»: — даже Витька офонарел! Я, говорит, тебя, Маринка, как секретное оружие буду сейчас тренировать и на голову Каримовой сброшу с «Энолы Грей», пусть знают. А ты слышала, что у нашей Ханши терки с властями в своей республике? Ужас! Говорят ее хотели в гарем какого-то передовика производства отправить, днем хлопок собирать, а по ночам в постели ему прислуживать, но гордая Айгуля отказалась и сбежала оттуда! На мотоцикле! Перестреливаясь! Всех перестреляла! А пятерых громил голыми руками задушила! И изнасиловала, вот! Надругалась над трупами, а теперь ей в Ташкент дорога заказана. Без нее на длинную плохо будет играть, она так в атаке играет, что ого! А если мы Маринку…
— Когда тебе удобно будет Виктора передать? — перебивает ее Юлианна: — мне на пару часов для ознакомительного сеанса. Я сегодня и в среду вечером свободна. Деньги оплачу, не беспокойся.
— А? — Попрыгунья округляет глаза и останавливается на месте, замерев и часто-часто моргая: — чего?
— Да я понимаю, что шутка. — говорит Юлианна и плечи Попрыгуньи слегка расслабляются: — конечно же шутка. Рубль — это слишком мало. Но ты учти, что я маме помогаю финансово и больше пятидесяти рублей за раз платить не смогу.
— Пятьдесят рублей? Чего?
— За один сеанс. — кивает Юлианна: — я так понимаю опыта у него много, а у меня мама внуков хочет. Но честно говоря — многовато, Лиль. Давай по двадцатке за раз, а?
— Погоди, погоди, Синицына… — Попрыгунья выставляет вперед руку, а второй массирует себе височную область: — это у тебя шуточки такие? То есть… ну смешно, конечно, просто истерика, но… от тебя не ожидала конечно.
— Вот что, Бергштейн. — наклоняется вперед Юлианна: — за язык тебя никто не тянул, я вообще могу по рублю оплачивать. Но так как мы друзья, то готова предложить больше.
— А…
— Вот и договорились. После тренировки… а где вообще все происходит? У тебя дома или у него? А то можно у меня, я недалеко от центра живу, на Слободской. — говорит Юлианна, чувствуя, что все делает правильно. Еще один шаг к тому, чтобы деревянная кукла стала наконец Настоящей Девочкой. У нее уже есть друзья, хотя никто не верил, что с ее состоянием она может ими обзавестись. Она — уже умеет дружить. Следующий шаг — любовь. Для начала — тренировка, как и в любом деле. Только через постоянное повторение, через формирования навыка и идет рост. Конечно, на самом деле она не так уж и сильно помогает маме, а деньги никуда не тратит, копит их на сберкнижке, так что могла бы и по пятьдесят рублей платить… но непонятно сколько именно тренировок ей понадобиться чтобы добиться своего, так что деньги лучше поберечь.
— Ты же с родителями живешь… — слабым голосом отвечает ей Попрыгунья.
— Точно. Правильно ты говоришь. Я их предупрежу заранее. — кивает Юлианна и поправляет очки: — вдруг к ним гости придут.
— Да я не об этом вообще!
Глава 3
Глава 3
— Значит так. — говорит Виктор, задумчиво глядя на обычную, темно-коричневую доску, установленную в кабинете старшего тренера. На доске белым мелом нарисованы какие-то схемы и стрелочки, в верхнем правом углу надпись «Арина — дура!» и схематично нарисованное улыбающееся лицо.
— Без Салчаковой нам трудно будет. — говорит Маша Волокитина, откидываясь в своем кресле и глядя на эту же доску: — нам и с ней-то трудно будет, если честно. Даже если за нас весь мужской состав московского ЦСКА будет играть — все равно трудно будет.
— Кто бы спорил. — вздыхает Виктор: — все-таки дома у «Автомобилиста» играем. Как там прибалтийские андроиды сказали — «мы вам искренне сочувствуем».
— Худший расклад для дебюта. — морщится Волокитина, встает с кресла, берет с полочки внизу доски тряпку и, чуть потянувшись вверх — стирает надпись в верхнем правом углу, оповещающую мир о том, что Железнова не обладает выдающимися интеллектуальными способностями.
— И кто все время это вот пишет? — ворчит она: — Маслова, твоих рук дело?
— Чуть что, так сразу Маслова! — тут же отзывается девушка, которая выглядывает из окна во двор: — нужна мне эта Железнова больно! Она все вокруг Витьки крутится, «тренер, посмотрите какие у меня шортики, не слишком короткие!» — передразнивает она кого-то: — озабоченная малолетка. Ее в пионерский лагерь нужно, она с Доброй Вожатой мигом бы общий язык нашла. Такая мелкая, а такая испорченная…
— Не то, чтобы я был против промывания косточек своих коллег по команде и мне лично, но вот сейчас у нас можно сказать совещание оперативного штаба по предстоящей игре. Времени все меньше и меньше остается. — говорит Виктор, ставя кусочек мела на «попа» и накрывая его другим кусочком, так чтобы получилось подобие буквы «Т».
— Время. Вот и лето прошло. — грустит Маслова у окна: — уже вон листья желтеют вовсю. Все-таки зря мы в Сибири живем, вот жили бы на море, в Сочи, там такое лето обалденное… или Юрмала! Вот, в Юрмале тоже хорошо. Я бы всю дорогу в купальнике ходила, загорелая и красивая и все парни на меня бы заглядывались! А что
