Техническое Задание - Сергей Александрович Плотников
Вот под такие «весёлые» мысли мы и катились сквозь темноту по тоннелю — словно из ниоткуда в никуда. Мертвенно-синий химический свет развеивал тьму на несколько метров вперёд, а дальше бессильно вяз в подземном вековечном мраке, так что единственным доступным зрелищем были стены и свод тоннеля, «украшенные» всё теми же торчащими крюками для подвески кабелей — как в метро, только здесь все они были пусты. Редкие блики неестественного сияния отбрасывали глубокие тени, превращая лицо напарницы по физическим упражнениям в зловещую гротескную маску, да и с моей физиономией дела обстояли не лучше. Жизнеутверждающая обстановка, что сказать…
— … спасибо…
— Что? — мне показалось, что я ослышался, или принял за голос Джимбиновой противный скрип приводного механизма.
— Я так и не поблагодарила вас… Ты и Ирис… спасли меня, — чуть громче повторила девушка.
— Не стоит, любой бы… — я прервался, почувствовав, как от простых слов, а, главное, от тона Жаргал комок встал в горле.
— Но вытащил меня именно ты, Егор, а Ирис убила того… — выражения лица жрицы я при всём желании разобрать не мог, но мне на секунду показалось, что неживая иллюзия из света и тени ей сейчас подходит больше всего. — Родители сами пустили их в храм, думали — солдаты. И только когда их главный с улыбкой «попросил» помочь с предсказанием — всё поняли. Даже я почувствовала смертельный мрак внутри него. Проклят будет тот, кто поможет убийце найти жертву — это незыблемый закон. Отец так и сказал, а убийца только заулыбался довольно — и вдруг стало светло, как днём. А потом он выстрелил папе в живот. Меня вытащил второй — думал, я ничего не смогу сделать. Мама закричала, волна горячего воздуха из дверей… тот, что тащил меня, отвлёкся — и я выхватила пистолет из его кобуры. И разрядила в упор — как в кино… Три раза… Свет погас. Убийца выскочил — вырвал оружие и ударил по голове… Единственное, что я хотела тогда — не выжить, а чтобы они все умерли. Все! И духи ответили на мой отчаянный зов. Отца и мамы нет, а я взяла на себя проклятье… И ты всё же спас меня. Но, главное, смог услышать. А остальное — не важно…
— Жар… — короткий, но от этого даже более страшный рассказ, поведанный тихим ровным девичьим голосом произвёл на меня неизгладимое впечатление — все события перед глазами встали, как будто я лично это увидел. Вот после таких слов нормальные, даже самые мирные мужчины берут в руки первый попавшийся нож и идут резать врагов как овец — сколько успеют и смогут. Потому что не должны на земле жить такие мрази! А уж если под руки попадётся ружьё… Мне же оставалось только давить на шайтанову рукоятку и сжимать в бессильной ярости кулаки. Показалась, или Жаргал действительно дрожит?..
— Я могу подменить тебя у ручного привода, Егор. Нужно? — внезапно предложила из своего угла Ирис, едва не заставив меня сбиться с темпа. По-хорошему, нужно было срочно лезть в планшет и смотреть, что стало причиной предложения помощи, никак не относящейся ни к социальной мимикрии, ни к защите охраняемого лица — меня. Запоздало припомнилось — алгоритм образования новых когнитивных связей проработал всё то время, пока мы убивали «равновесников», убегали от возможного преследования, искали узел «Юаньжоу», а после — дрезину, а я даже ни разу не смог улучить момент и хотя бы бегло проглядеть результаты. Что и как должна была «надумать» БИУС, чтобы в результате выйти за границы мотивационных установок поведения — я даже представить себе не мог.
— Давай, — я уступил своё место, а сам, пригнувшись под рукоятями «коромысла», перебрался на сторону жрицы, попытавшись не наступить на сжавшуюся во сне на голом металле Анну. Потому что — да пошло оно всё пропадом! Потом. Если оно у нас вообще будет — это «потом»…
…Девушку действительно била крупная дрожь — не знаю, как она ещё умудрялась выдерживать темп. Я мягко отстранил её от «помпы» и заставил сесть рядом с собой, свесив ноги по ходу движения, чудом не отправив под колёса наш единственный источник света. Ничего-ничего, сил у Ирис даже побольше, чем у нас двоих вместе взятых, справится. Жар не сопротивлялась: покорно опустилась на грязный металл, и только когда я, инстинктивно поняв, что нужно сделать, обхватил её за узкие плечи, стараясь сдержать мышечные спазмы и согреть — уткнулась мне в плечо и, наконец, заплакала. Не знаю, сколько мы так сидели — время в каменной кишке совершенно не ощущалось, а движение воспринималось только из-за постукивания колёс на стыках рельс, да по лёгкому напору воздуха спереди. В какой-то момент девушка успокоилась — насколько это вообще было возможно — и, истощённая морально и физически, уснула, продолжая ко мне прижиматься. А я боялся её отпустить… И, похоже, сам в какой-то момент задремал под мерные звуки железной дороги. Потому что слабый рывок вперёд и скрежещущий звук тормоза раздались для меня неожиданно.
Пока я одной рукой протирал глаза, второй придерживая девушку, платформа окончательно остановилась. Впереди, в заметно потускневшем конусе света химического светильника, я увидел причину остановки — ещё одну дрезину, точную копию нашей. Стояла она у самого конца перегонного пути. Рельсы здесь кончались: тоннель поперёк пересекала сплошная стена из бетонных блоков — база убедительно демонстрировала свой выведенный из эксплуатации статус. Лишь маленькая стальная дверца, едва видимая в густой полутьме у одной из стен, намекала, что это не конец нашего путешествия.
40.
— З-зараза! — тихо, но в сердцах, воскликнула Светка, что есть силы растирая платком щёку. Платок уже весь почернел, а масляное пятно и не думало уступать своих позиций — разве что размазывалось всё сильнее и сильнее.
— Оставь, — Жаргал удержала руку одноклассницы, полезшей в карман за бутылкой с остатками воды. — Этого всё равно не хватит умыться, а пить ещё захочется.
— Да знаю я, — вырвалась блондинка, но ёмкость убрала. — Даже боюсь представить, что у меня на голове. Всё бы отдала за душ!
— Лучше поесть, — как всегда коротко, высказала свою точку зрения жрица.
— Не трави душу…
Вялую перебранку прервал мерзкий скрип: Анне наконец-то надоело рассматривать
