Чëрный Выброс: подкритическая реактивность - Радислав Лучинский
— Вот, выпей! — Юрий Петрович протянул ему высокий стакан с каким-то густым жëлтым напитком. Рэй отхлебнул. Жидкость была приятной, хотя и очень сладкой.
— Восстанавливающий коктейль Вингера, — пояснил он, — Видел бы ты, Рэйден, какие богатства мнемокодер записал! Это же потрясающе!
— Ни Майтирэна, ни Иссы всё равно не записал, — буркнул Рэй, — Напрасно машину гоняли.
— Не напрасно! — с жаром возразил инженер, — Всё это имеет огромную научную ценность.
— Угу. Имеет. А вот иссовцы Майтирэн угрохают — и будет нам не такая ещё научная ценность!
— Рэй, — предостерегаще начала Лина, но светлоярский активити (Кажется, впервые в жизни) грубо перебил её.
— Что "Рэй"? Одно название я, а не ноосферщик! — зарычал он, — Ни хвоста уранового я не смог, даже с "Монолитом"!
— Потому что они там явно использовали какую-то хитрость, — попытался успокоить его Росшанский, — К сожалению, не одни мы изобретать умеем. А в обычной, нормальной ноосфере ты показал блестящий, потрясающий результат.
— Но это не есть нужественный результат, — потерянно сказал Сэнед. И часто-часто захлопал глазами.
Как же Рэйден ненавидел себя сейчас! Ну почему, почему всё-таки невозможно самому себе набить морду?
Диск 10, фрагмент 3
Подошёл Дайичи. Отобрал опустевший стакан, поставил на низенький белый столик.
— Рэй-кун, сейчас нет времени на отчаяние, ночь-то не бесконечная. Давайте думать, почему даже с "Монолитом" ничего не вышло?
Чудовищным усилием воли Рэй вынырнул из раскалëнного океана ненависти к себе. Подышал, как Дайичи же и учил, медленно и глубоко.
— Логика есть, — сказал бэ-энчик, — Ноосферовых чёрный дыров не может быть. Две станций живой и есть, значит, волны информаций от них идут. Так? Волнов можно читать, принимать на разум или на машин. А если до разума и машин не доходит этих волн, значит, есть какой-то экран. Так?
Все грустно покивали. И так ясен стронций, что экран есть. С самого начала было ясно. Зачем такое очевидное ещё раз озвучивать? Но быстронейтронничек не закончил.
— Меня тут предположилось сейчас только что вот, — Сэнед замолчал на секунду, окончательно собрался с мыслями и продолжил, — Все ошибка делай, задавая себе искать поиск по сразу Майтирэн или сразу Исса. Экраново не пускает! А если считать принцип экрана задай свой мозг и "Монолит"?
— Задать "Монолиту" принцип действия экрана? — уточнил Юрий Петрович, ещё не успевший научиться сходу понимать бэ-энчика.
— Анье, то-есть да! — энергично закивал Сэнед, — Экрана читать параметры ноосферовые!
— Сенюшка, а ведь ты прав! — Росшанский просиял, — Абсолютно прав! Всё, что существует, создаëт информацию. Любую информацию можно, по крайней мере, в теории, принять и расшифровать. А поняв принцип защиты, можно попробовать её обойти!
Он метнулся к пульту и начал колдовать над ним, тихонечко бормоча "Какой эксперимент! Какой прекрасный эксперимент!".
На этот раз в кресло установки полезла Лина. Снова загудели моторы и приборы, замелькали картинки на мониторе мнемокодера.
ИАЭС на своём опутанном проводами ложе казалась Рэю спящей красавицей. Сказочной принцессой Авророй. Он даже закрыл глаза, чтобы мысленно нарисовать Лине длинное пышное платье и корону и засунуть результат в свой личный мнемокодер, который на всякий случай сюда прихватил. Потом можно перегнать картинку в компьютер, отредактировать и подарить на память о сегодняшней ночи. Будет здорово!
Получилось действительно красиво. Принцесса спала и нежно улыбалась во сне, пряди серебристых волос рассыпались по постели, путались со стеблями хрупких белых цветов. Солнечные лучи золотили шёлк платья. Вот только через один образ всё время проступал другой, будто два похожих изображения накладывались друг на друга. Волосы не светлые, а медно-рыжие, и черты лица у красавицы чуть другие, и не солнечный свет пронизывает картину, а прохладно-печальный голубой… Рэй досадливо помотал головой и прогнал непрошенное дополнительное видение.
Тем временем Лина пришла в себя. Вид у неё был обескураженный и сердитый.
— Ну, как? — взволнованно спросили одновременно Дайичи и Росшанский.
— Конденсата им во все турбины, этим иссовцам! — зло выдохнула Фея Озера, — Представляете, что они делают? Используют какие-то генераторы или установки, разбивающие информационные блоки на отдельные импульсы, слишком мелкие, чтобы разум мог воспринимать их. Причём, срабатывает эта их дрянь, среагировав именно на попытку считывания по заданным параметрам. Любую.
— Так что, безнадëжно? — уныло поинтересовался ВВЭР, — Совсем никак?
— Принцип белого шума, — Юрий Петрович задумчиво пожевал губами, — Плюс очень чуткая система ноосферического слежения. В принципе, можно попробовать это обойти. Если, допустим, Рэйден ударит по этой следилке чем-нибудь тяжëленьким Храмовым, а я на "Монолите" в гамма-режиме проскочу. Нам ведь, по идее, с них только координата урмильской Зоны нужна, это дело нескольких секунд. Что думаете, товарищи авантюристы?
— Может сработать, а может и не сработать, — задумчиво произнëс Рэй, — В теории. Мы ведь даже не знаем, разум это у них делает или техника.
— Скорее, техника! — уверенно сказал ВВЭР, — Ни один мозг такую нагрузку не потянет.
— Рэйден, вроде бы, ты рассказывал, что высшие Храмовые мастера своей могучей волей компы ломали, — вспомнила Оксана.
— Так то высшие мастера! — Рэй опустил голову, — Мне до них ещё как до Билибинской пешком через лес. На четвереньках!
Лучшие из лучших Храмовников действительно умели вселять на время свой дух в различные предметы и устройства и подчинять их. Но для того, чтобы это уметь, надо было высосать слишком много риенкиной радиоактивной воды при постоянных жëстких тренировках. Он, Рэйден, о таком уровне постижения ещё даже не задумывался.
— Может, всё-таки попробуешь, Рэй? — в голосе и глазах Сэнеда была мольба и отчаянная беззащитная надежда, — Наверно, это как когда ты на реакторе с реактором этим общий…
— Наверно, не совсем, — чтобы отказать этим глазам, надо иметь ледяное сердце, а у Рэйдена оно было всё-таки нормальное, и он не смог, — Когда контролируешь реактор, ощущаешь его и себя единым целым, а для того, чего ты от меня хочешь, машину надо, наверное, представить врагом. Можно попробовать. Только… Только вот что!
Он решительно посмотрел на Юрия Петровича.
— Давайте, лучше я на "Монолит" полезу! А удар попробует нанести Дайичи. Он, конечно, не Храмовник, зато по всяким японским системам боевым тренируется. У него знаете, какая воля — ух просто!
В глазах Росшанского блеснула сталь.
— Нет уж, молодой человек, — сказал он тоном, не допускающим возражений, — То-есть, конечно, не человек. Мы никогда ещё "Монолит" в экстремальном режиме не тестировали. Я сам сяду. Иные варианты, извини уж, не принимаются.
Сейчас он совсем не выглядел добродушным.
