Ветер перемен. Книга пятая - Александр Заречный
- Сейчас лучше, - кивнул Алан, - но, всё равно, до идеального звучания далеко. Ещё раз!..
" И в третий раз закинул он невод,
Пришёл невод с травою морскою..."
Пришли на память слова из школьных лет.
- Рано радовались... - усмехнулся Алан. - Так бывает. Не можешь ты войти в образ. Ты поёшь как будто твой герой страдает от неразделённой любви, а он как раз наоборот - счастлив! Его девушка любит его...
- Получается, что не могу, - вздохнул я, стягивая с головы наушники. - На отсутствие фантазии я, конечно никогда не жаловался, но мне нужна живая Габриэль, тогда и чувства будут живыми. А вот так, когда её нет, я могу только мечтать и страдать.
Я взял несколько аккордов на гитаре, которая так и висела у меня на шее, для придания уверенности и пальцы сыграли какую-то нежную мелодию.
- Она для меня сейчас всё...
You're my everything...
Ну-ка, ну-ка, что за песня?!..
Я поудобнее перехватил гриф и стал подбирать давно забытую мелодию, уже и не помню какой группы. Что-то испанское в её названии было...
А в голове уже зазвучала грустная мелодия с простеньким текстом на английском, но именно такие непритязательные слова подхватывают и поют люди, даже не понимая их смысла.
You're my everything
The sun that shines above
you makes the blue bird sing
The stars that twinkle way up in the sky,
Tell me I'm in love.
- Саня, новая песня? - Юра раньше всех понял. - Покажи гармонию.
- Совсем просто, Юр, - я повернулся к нему грифом.
- И часто с тобой такое случается? - восхищённо покачал головой Маркус Бергер, бас-гитарист, когда через пол-часа мы сыграли песню полностью.
- Случается когда это необходимо, Маркус. - улыбнулся я. - Ну что, берём её в альбом?
В этот момент в дверях студии появился Марк и многозначительно посмотрел на меня.
- Может закончим на сегодня, парни? - предложил я. - И так все планы перевыполнили.
- Ещё и песню новую заполучили... - поддержал меня Жорж.
- Вы идите, а я ещё послушаю, чего вы тут мне наиграли... - сказал Парсонс, усаживаясь на ещё не остывший стул.
Мы только переглянулись с улыбками.
- Звонили из советского посольства, - вполголоса сказал мне Марк, - Леонид Брежнев хочет с тобой поговорить. Прямо сейчас. Машину они уже выслали.
Бонн, резиденция советской делегации.
Поздний вечер.
— Саш... Завтра лечу. - после обмена приветствиями начал разговор Леонид Ильич. - И так в Политбюро уже паника - немцы Генерального секретаря приворожили! С Брандтом — договорились. Почти. Есть небольшие разногласия по некоторым вопросам, но по иному и быть не могло. Работы впереди - непочатый край. А на душе… камень. Как оно всё получиться? Объединить две Германии в одну - это тебе не Никитку сковырнуть.
Брежнев вздохнул. Я молча ждал продолжения.
- Хонеккер крепко сидит. Но и это не проблема. Снимем, если надо. Проблема в том, что рядом - все такие. Нет там реформаторов. На кого можно опереться? Кто способен повести страну по новому пути? Есть там хоть один? Ты говорил, что у тебя есть в голове эта машинка, - Леонид Ильич усмехнулся и покрутил пальцами. - которая помогает тебе видеть не только будущее, но и людей. Кто чем дышит. Можешь прощупать аппарат СЕПГ? Кого поставить вместо Хонеккера?
- Леонид Ильич, нужно было предупредить заранее, - я вдруг засомневался. Впервые приходится сканировать " того не знаю кого", да ещё в такой вот обстановке. Всё -таки сидит в человеке это почитание начальства. И хотя для меня в прошлой жизни Брежнев давно перестал быть вершителем судьбы страны, но в нынешней реальности - вот он, сидит напротив и сверлит взглядом. - Но я попробую, конечно. Возможно потом мне нужно будет встретиться лично с этим человеком, чтобы получше "просветить".
- Ты найди мне этого человека, - кивнул Генсек. - А просветить его потом, у тебя будет возможность. И не одна... Будешь работать у него консультантом. Не простое это дело - повернуть страну. Так что скажешь?
- Мне нужен хотя бы список всех нынешних политиков ГДР, чтобы знать, на кого запрос "посылать" туда. - кивнул я на небо. - Я ведь по именам одного только Хонеккера и знаю.
- Да список мы тебе прямо сейчас можем состряпать, - махнул рукой Леонид Ильич. - Со мной тут такие толковые ребята...
Но не успел я согласиться, как в голове прозвучало : "Маркус Вольф".
- Маркус Вольф, - не задумываясь повторил я.
Голос в моей голове был со знакомыми уже интонациями и я был уверен, что это не я прямо сейчас придумал это имя. Тем более, что оно мне ничего не говорило и слышал я его впервые. В отличие, видимо, от Леонида Ильича , потому как знаменитые его мощные брови взлетели в удивлении:
- Вольф? Разведчик?
- А он разведчик? - теперь удивился и я.
- А ты не знаешь? А чего ж тогда предлагаешь?
- Так это не я, Леонид Ильич, - усмехнулся я. - Это мне "сверху" подсказали.
- А ты не ошибаешься? - Брежнев с сомнением смотрел на меня.
- На 99 процентов уверен, что нет. Вы можете сами убедиться, если поговорите с ним с глазу на глаз. Да и я могу сейчас попытаться получить подробности о нём, а вы проверите их со своими "толковыми ребятами". - с улыбкой сказал я. - Посидите минутку спокойно...
Надо отдать должное Леониду Ильичу - сидел он как мышка. Или, вернее, как мышь. Большой такой мышь...
- "Человек без лица". Один из самых умных и расчётливых людей в ГДР.
И при этом — тихий, незаметный, почти невидимый.
Он вырос в Москве. Говорит по-русски не хуже нас с вами. Верен социализму — но не фанатик.
И главное — он не хочет вечной Стены.
Он видит Германию единой. Не завтра. Но когда это станет возможно — он не станет мешать. Даже занимая свою нынешнюю должность, которая, вроде бы обязывает его этому противостоять. Строит свои собственные мосты на Запад. Тайно. Но строит. Готовится. Потому, что уверен - время разрушать Стену придёт! - я повторял фразы возникающие у меня в мозгу в том виде, в каком они ко мне приходили.
— Он же подчиняется Штази.
