Калгари 88. Том 11 - Arladaar
— Офигеть, — призналась Арина. — Ты опять превзошла себя. Выразила всё так, как надо.
— Спасибо, — скромно сказала Анька и пошла в ванную отмывать кисточки.
Плакаты пока решили хранить у Арины. Анька сказала, что потом, когда начнутся соревнования, заберёт их и вывесит в школе. Правда, был большой риск, что местные хулиганы сделают с ними что-то нехорошее. Например, пририсуют бороду, усы и напишут: «Люська — дура!».
— Нужно их как-нибудь размножить и сделать больше, — неожиданно сказала Анька. — Делают же всякие портреты вождей, которые висят, когда проходят праздники и демонстрации. Вот только как?
— Я узнаю об этом! — заверила Арина. — Ещё раз хочу тебя поблагодарить. Слушай, а ты же хотела идти учиться кататься на коньках? У нас в секции сейчас как раз началась запись в группу взрослых любителей, в группу здоровья. Занимаются они по вечерам, под руководством нового тренера, Виктории Дайнеко.
— И что они там учат? — с интересом спросила Анька.
— Во-первых, учатся кататься, — заявила Арина. — Не просто кататься, а кататься на рёбрах, исполнять красивые дуги, на одной ноге разворачиваться, несложные спирали тоже учат. Если есть данные и любитель не очень возрастной, можно выучить одинарные прыжки, несложные вращения, то есть ты просто научишься красиво кататься и станешь звездой любого катка. Кстати, тренировка взрослых любителей проходит как раз после тренировки хоккеистов. Вы могли бы там пересекаться со Стасом.
— Вот как… — задумалась Анька. — Наверное, я хочу. Но это же не бесплатно. Сколько это стоит?
— Одно занятие недорого, 50 копеек, а ещё, кажется, там есть прокат коньков, — неуверенно сказала Арина. — Но они наверняка такие негодные, что смотреть не захочешь и надевать их. Да и противно после кого-то. Пойдём, посмотрим у нас в кладовке, может, что-то тут есть из моего прошлого арсенала.
Арина прошла в кладовку, зажгла свет и внимательно осмотрела хлам, который в ней находится. Всякая дрянь! Какие-то мешки со всяким скарбом, тазы для стирки и готовки солений и варений, пустые цветочные горшки один в другом, лыжи с палками, лыжные ботинки, пустые банки для засолок, гремевшие в мешках. А вот, кстати, что-то лежит в чехлах-гермах.
В одном чехле были как раз те ботинки, в которых Арина каталась до того, как ей подарили ГДР-овские коньки. Но они были со сломанным лезвием. В соседнем чехле лежали ещё одни коньки. Арина достала их и внимательно смотрела. Стандартные советские коньки, немного бывшие в употреблении, с небольшими царапинами на носках и на пятках. Внутренняя кожаная обшивка, конечно, имеет признаки износа, но в целом нормальные. Арина подозрительно принюхалась, кажется не пахло ничем неприятным. Похоже, Люська каталась в них в возрасте 11–12 лет. Размер был тридцать пятый, как раз на ногу девочки-подростка. Для Аньки этот размер по идее, должен пойти. Арина сняла чехлы и потрогала лезвия, провела ногтем по ним и удивилась остроте. Заточка не требовалась: Люська за инвентарём следила строго.
— Померь! — Она подала коньки Аньки. — Дарю! Хочешь, даже распишусь на заднике.
Анька хихикнула, села на табуретку, неумело надела коньки и зашнуровала их. Сидели как влитые! Анька неловко встала на коньки, сделала шаг, другой и чуть не свалилась, поскользнувшись на линолеуме.
— Тише, тише! — Арина подхватила будущую маму под мышки. — Садись осторожно. Снимай. Коньки хорошие. Для тебя будут в самый раз. Забирай. Дарю.
Анька сняла коньки, положила их в мешок-чехол, в котором они лежали, и с большой благодарностью посмотрела на Арину. Такой подарок для неё был очень ценен… Намного ценнее, чем колечки и пупсики…
…Выпроводив Аньку, Арина поставила в магнитолу кассету с записью танцевальной итальянской музыки, взяла первую попавшуюся книгу и прилегла отдохнуть. Точнее, попыталась прилечь. И едва удобно устроилась на кровати, как раздался телефонный звонок. Междугородний, судя по частым сигналам!
— Кого там, блин… — с недовольством проворчала Арина, встала с кровати, летящими шагами подбежала к телефону и взяла трубку. — Хмельницкая Людмила.
— Люда, здравствуй, как удачно я попал на тебя, — раздался в трубке знакомый голос.
Не то что просто знакомый, а очень знакомый, и даже желанный! Серёга Николаев! Неожиданно Арина почувствовала, как предательски забилось сердечко, прильнула кровь к лицу, от чего оно покраснело, что было отчётливо видно в зеркале, слегка ослабели ноги. Арина села на небольшой пуфик рядом с телефоном, на котором мама обычно могла часами болтать с подружками, и попробовала привести себя в порядок.
— Серёжа, как неожиданно… — пробормотала Арина, пытаясь вспомнить, сколько же они не виделись.
По всему выходило что 3 месяца. Серёга звонил несколько раз: мама говорила, что её спрашивал какой-то парень, но она была то на тренировках, то в школе, то гуляла с друзьями. А может, звонил и чаще, потому что много времени никого не было дома. Самой Арине позвонить было некуда: насколько она помнила, Николаев жил в общаге.
А всё-таки интересно устроено человеческое сердце… Жила вот, не тужила, иногда вспоминала его с лёгкой грустью, потом опять погружалась в работу, и всё это таилось подспудно, где-то в самой глубине души. И вот сейчас вышло наружу. Могла ли любовь быть препятствием в фигурном катании для успешной карьеры? Конечно нет! Кто придумал такую дурость? Всегда и во все времена любовь была источником вдохновения для художников, скульпторов, музыкантов, артистов. А уж фигуристам, которые привыкли выражать на льду яркие эмоции, она могла только пойти во благо. Усмехнувшись таким наивным детским мыслям, Арина вернулась к реальности. Пока она вспоминала былое, Серёга что-то говорил, но что именно, сейчас она не могла бы сказать со стопроцентной уверенностью.
— Прости, что ты сказал? — извинилась Арина. — Я когда узнала тебя, для меня это было столь неожиданно, что я как будто потерялась во времени и пространстве. Сразу воспоминания нахлынули.
— Надеюсь, приятные воспоминания? — рассмеялся в трубке Серёга.
— Да, очень хорошие, — усмехнулась Арина. — Ты как? Как жизнь? Чем занят?
— Всё прекрасно! — заверил Серёга. — Слушай, я сегодня ночью прилетаю в отпуск, в Екатинск. На неделю. Если есть желание, давай встретимся, погуляем по городу. Сейчас
