Новое дело - Никита Киров

Они объединялись в сообщество ветеранов боевых действий, вроде афганских. Конечно, афганские более влиятельные, потому что существуют дольше, но и здесь хватало тех, кто мог помочь.

Конечно, мы с ними сотрудничали очень тесно. Хотелось, чтобы не только те немногие, кто жил в нашем городе, нашли себе дорогу в жизни, но и кто-нибудь ещё.

Заехал ещё в пару мест, а Халяве позвонил отец — хотел забрать БМВ назад. Пока Славик будет ездить, я решил направиться в клуб.

А по пути встретил такси, новенькую вишнёвую «девятку», ещё блестящую. Окно приоткрыто, слышно песню «Сектора Газа», Юра Хой медленно распевал:

— Сколько жил и сколько в жизни ты своей потерял? Этого никогда я не знал.

Водитель, парень с большим горбатым носом и зачёсанными назад прилизанными волосами, связанными на затылке в хвостик, опустил окно, широко улыбаясь.

— Ну чё, командир, подбросить? — спросил он. — Успевай. После обеда, знаешь, какой ценник будет?

— Для тебя сейчас золотая пора, — заметил я.

— Не то слово. Но это ладно. Вот помню, два года назад чё творилось! Народу было — кучи, замучался всех перевозить. Но в этом году будет спокойнее.

Он завёл двигатель, когда я сел на переднее сиденье.

Это был Вова Харитонов, тот самый таксист, который когда-то вёз меня из аэропорта в город. В ту, мою первую жизнь, он был пожилым, а сейчас снова молод. И в эту вторую жизнь я очнулся в его такси, когда он привёз меня на вокзал. От смерти к новой жизни. А сейчас куда?

Странно, но я никогда не видел его в другие дни, хотя он говорил, что всегда жил в этом городе.

— А ты, я слышал, дело новое открыл? — спросил он.

— А ты меня знаешь?

— Тебя? Да вас все знают, — засмеялся он. — Ещё бы. Группа «чеченцев», бизнес открыли, братву отогнали. Теперь оставшиеся банды с вами связываться не хотят. Даже за крышу вы не платите, и братки не лезут.

— Они сделали правильные выводы.

— Тут ты прав.

Он улыбался, уверенно ведя машину. Ехал в сторону центра, мимо пустыря, где не так давно нашёл свой конец Шутник. Мимо кафе, в котором взорвались Налим и Гарик. По дороге, где сбили Фиделя.

— А город преображается, — заметил таксист.

— Много чего поменялось, — сказал я. — И много чего поменяется.

Не всегда, правда, к лучшему, и не для всех. Но зная о грядущем, можно будет постелить себе соломки.

Первый этап удался, самый сложный. Тот, о котором я когда-то даже помыслить не мог. Выйдет и всё остальное.

— Дай то Бог, — сказал Харитонов. — Интересно же, что будет. Тебе сюда?

«Девятка» остановилась у клуба.

— Да. Сколько с меня? — полез я в кошелёк.

— Знаешь, — он заулыбался и замотал головой. — А давай бесплатно. А то один Новый год у вас не задался, а ваших пацанов всегда подвезу куда нужно.

— Хоть кто-то понимает, — пробормотал я.

— А кому ещё понимать, как не мне? Увидимся, — Харитонов посмотрел на меня. — Когда-нибудь в другой раз, не знаю когда. Увидимся обязательно, но не скоро.

Он уехал, оставив меня в недоумении от своей странной речи. «Девятка» завернула за угол, и песня «Сектора Газа» стихла.

* * *

А в клубе не протолкнуться. Помещение забито целиком, кто-то играл, кто-то смотрел. Но дежуривший сегодня Шустрый особо не церемонился и мог прогнать какого-нибудь наглого гопника, кто пытался отобрать деньги или самому сесть за комп. Если надо — тумаком или пинком под зад.

Он много ругался, но отпускал свои прибаутки, и пацанам, игравшим в зале, Борька нравился больше всех остальных.

— Всё, хорош, — выгонял он засидевшегося парня, у которого кончилось время. — Другие тоже хотят, в натуре. Уступи место.

— Так ещё время осталось! — возмущался парень.

— У меня всё записано, мляха! Иди уже домой, мамке помогай картошку чистить!

Системы за контролем времени у нас не было, поэтому пока всех записывали в тетрадку.

Шустрому помогала девушка, с которой он познакомился недавно. Она работала учителем в местном УПК — учебно-производственном комбинате, но его закрыли на зиму, потому что не было отопления.

Она подрабатывала здесь на полставки, но только в смену Шустрого и помогала ему вести учёт. Он был доволен.

— Всё нормально, Борька? — спросил я.

— Да, там сетка опять с утра отвалилась, — пожаловался Шустрый. — Долбанная коаксиалка, один кабель выдернули, а всё развалилось. А просто вставить мало, не работает нихрена.

— Но ты починил, — я посмотрел на экраны компьютеров в одном ряду.

— Да эти пацаны больше меня разбираются! — воскликнул он. — Один книжку притащил, сами назад воткнули, сами настроили. Немного только помог, рыжему звонил, да Самовару, справились. Поиграть-то в «Кваку» им охота!

— А кто кабель вырвал?

— Так уборщица. Как обычно.

Шустрый вернулся на место. Сидел он на возвышении, как царь, только в тельняшке под курткой, и зорко следил, чтобы никто не баловался и не мухлевал. Работа эта ему нравилась.

А в зале кипела жизнь.

У нас работало восемь компьютеров. Четыре из них были объединены в локальную сеть, и там играли в Quake. Графика была хуже некуда, иногда подтормаживало, потому что не все компьютеры хорошо вывозили такую новую игру.

Но пацаны всё равно играли в обычный дефматч на одной карте и очень веселились, а Шустрый следил, чтобы никто не подрался в процессе.

Остальные машины тоже заняты. На одном компе играли в новинку — «Герои 2». На другом — в Heretic, на третьем — в Need for Speed 1. Туда тоже всегда была очередь. И на четвёртом играли в «Цивилизацию».

Были и другие игры, но фаворитом всё же оставался сетевой Quake. Это хит и будет таким, пока не выйдет Counter-Strike.

У Шустрого на столе также стояла касса, куда он складывал денежку, в основном мятые купюры мелких номиналов. Посетители в основном школьники и студенты, потому что начались каникулы. Они часто просились остаться на ночь, но у нас ещё не было ночных сеансов, хотя мы об этом думали.

Сегодня работаем долго, день не сокращённый, но закроемся в обычное время, а то родители заигравшихся детей объявят нам войну и запретят им сюда