Хозяин вернулся - Андрей Владимирович Максимушкин

Об этой стороне вопроса Карлсон как-то не думал. Слушал молча, согласно в такт кивая, демонстрируя неподдельный интерес к словам собеседника. Практика, профессиональная привычка. Умение расположить к себе есть основа профпригодности журналиста. Люди любят рассказывать о себе, но надо показать искренний интерес. Неискренность всегда чувствуется, многих это подводило.

— А ваши родные? Семья?

— Сын в Россию уехал, ту старую, — вздохнул мигрант, затем вдруг вспомнил: — Забыл представиться: Володимир Семенюк.

— Рад. Такер. Можно обращаться Тэк, — Карлсон уже приготовился к возгласу изумления и расширившимся глазам мистера Семенюка, однако тот явно не следил за другими электронными каналами. Скорее всего, симпатизирует демам.

— Тэк, Такер, рад знакомству!

— Сын до войны уехал?

— Нет, после. Сумел проскочить пока фронт не стабилизировался.

— А супруга?

— Вырвалась с Украины последней. Все удачно, мы встретились в Америке. Она полетит следующим рейсом. Сами знаете, надо разведать, проторить дорогу.

— Прекрасно понимаю. Удачи вам.

Такер малость устал от разговора, требовалось переварить, накидать пересказ в электронном блокноте пока свежи впечатления и не забылось. Перелет над Атлантикой долгий, еще успеется и поработать, и выпытать мистера Семенюка на новые откровения. Интересный материал, характерный персонаж, стоит его сделать героем репортажа.

Глава 18

27 мая 2024.

Утреннее совещание хороший старт понедельника. Николай оставил текстовки сотрудникам в рабочей «говорилке», срочно потребовались материалы по диктатурам Латинской Америки. Особенно его интересовала Венесуэла. Конечно, не лично Николая Романова, а наших сырьевиков. Появилась возможность перехватить жирные контракты у нефтяников Федерации.

В зал совещаний Николай вошел одним из первых. Как раз его бывший шеф, а ныне соратник Виктор Кривошеев набивал текст в электронной планшетке. Министр Финансов колдовал у кофейного аппарата.

— Доброе утро! — поприветствовал вошедшего Кривошеев. — Вы перенимаете хорошие привычки.

— Все относительно, как говорил профессор Прянишников.

— Вы, Николай Аристархович, при государе так не скажите. Не любит он отсылки к относительности.

— Понял. Спасибо, — князь остановился напротив министра. — Виктор Геннадьевич, подскажите, у нас ситуация уже вошла в нормальное русло, или еще нет?

— Это вам Николай Аркадьевич скажет. У меня до сих голова кругом идет.

Министр финансов как раз поставил на стол чашечку крепкого кофе. В ответ на взгляд Кривошеева он с загадочным видом потер подбородок.

— Знаете господа, пока государь собирает нас каждое утро, о нормализации речь не идет. Радуемся, что не по три раза в день встречаемся, и не до полуночи трудимся.

— Значит, когда не каждый день, можно выдохнуть?

— Вздохнем и истово перекрестимся, когда Владимир Васильевич в Царское Село переедет. Вы то уж, Виктор Геннадьевич, должны знать.

Николай отвернулся к окну. Упоминание царской резиденции больно резануло по сердцу. Лену с ее батальоном переводят в Царское Село. Ротация-с. Ничего с этим не поделать. Такова жизнь.

Постепенно кабинет наполнился людьми. Вопреки обыкновению, государь пришел далеко не последним. На лице императора доброжелательное радостное выражение. Видно было, человек настроился на хороший радостный день. Погода за окном соответствовала. Лето на дворе. И не важно, что на календаре еще весна. Календарь над погодой не властен.

— Господа, рад всех приветствовать и видеть в добром здравии, — Владимир Васильевич сел на кресло во главе стола. — Константин Ермолаевич, просветите нас в вопросах экономики. Жду доклад по реальной ситуации и грядущих перспективах. Стоит надеяться, или лучше сразу бежать свечи заказывать?

— Поставить свечку перед образами никогда лишним не будет, — отшутился премьер. — У нас за второй квартал явный спад в шесть процентов.

— Промышленность, или валовый продукт целиком?

— Валовый продукт. В промышленности спад девять процентов. Я беру всю Империю с исключительными Интересами. У нас полностью провалился весь внешний технологичный экспорт. Есть серьезные просадки по импорту сырья. Проблемы с импортными комплектующими. Серьезный недогруз портовых мощностей. Полагаю, все знаете: в Виндаве и Вистино массовые сокращения, в Гельсингфорсе не лучше. Остался только малый каботаж, а на Балтике он давно большой роли не играет. На других направлениях не лучше. Держатся только Черное море и Средиземноморье, за счет внутреннего оборота.

— По прогнозам Сергея Всеволодовича, — короткий жест в сторону министра Промышленности. — К концу года полностью выправимся. Промышленники налаживают контакты, наводят мосты. Уже есть первые серьезные авансы и договоренности на сырье. Знаете, во внешнем мире тоже кризис, все пытаются хоть что-то, но продать. Спокойно идут на наши условия и наши гарантии сделок. Очень хорошо помогают контакты и каналы Российской Федерации. Без этого союзника было бы сложнее.

Далее господин Беспятов перешел к цифрам и графикам. Спокойно, уверенно, видно было, доклад подготовлен заранее. Более того, на все уточняющие вопросы председатель Совмина отвечал сходу, только два раза открывал планшетку чтоб найти нужные цифры. Да, ситуация плохая, но стресс после Катаклизма прошел, постепенно рынок нормализуется.

— Вместе с тем, акцентирую внимание, с колониальными товарами у нас все плохо и очень плохо. И речь не только об элитных поставках. Тот же натуральный каучук под большим вопросом. Какао, кофе, табак, импортный алкоголь, — министр развел руками. — Пока обходимся только тем, что в наших колониях растет. С остальным все с нуля.

— Полагаю, без шотландского виски и вирджинского табака можно прожить, — заметил император.

— А без американской кукурузы уже хуже. Ваше величество, у нас экспорт сельхозпродукции уже много лет как равен импорту. И одно другим не заменить. Так что ближайший год будут перебои. Терпимо конечно, но я обязан подсветить вопрос. Кстати, на Аляске и Эспаньоле напряженная ситуация с продовольствием, они всю жизнь сидели на импорте.

— Хорошо. Рост цен на кукурузу переживем. Все равно, у нас рожь и пшеница обязаны подешеветь. Вопрос снабжения заморских владений держите на контроле. Доклад два раза в неделю. Поясните вопрос с программой антикризисного кредитования. Нужен ли нам внутренний займ?

— Позвольте, — господин Шестаков с достоинством поднялся на ноги. — Бюджет в конце года сведем. Деньги на займы промышленникам есть. Нам очень сильно помог экспорт нефтепродуктов и газа. Знаете, господа, простите, ваше величество, но при экспортной цене нефти 277 рублей за тонну мы можем шампанским упиться и ублеваться.

— Интересная идея, — улыбнулся император. — Когда все это закончится, закачу бал в Гатчине. За границей же нефть в бочках