Небо в огне - Алексей Ковригин
Первая наша общая встреча и более тесное знакомство с будущим лётным составом эскадрильи происходит в помещении штаба. Но вот теперь все кандидаты в пилоты расселись на стульях, стоящих вдоль стен штабной комнаты. За большим штабным столом, «в президиуме», нашлось место только для «вышестоящего начальства»; командующего военно-воздушными силами Басконии подполковника Мартина Луна, начальника нашего штаба капитана Шарля Сен-Жака и комэска эскадрильи команданте Лапина, то бишь для меня. Мне и открывать наше «собрание лётного состава», и произносить «вступительную речь».
— Господа, джентльмены и мсье, позвольте поблагодарить вас за то, что вы откликнулись на моё приглашение и в это судьбоносное для всей Испании время приняли благородное решение встать на защиту молодой Республики. Надеюсь, что с нашей помощью «Бискайское авиакрыло» сможет надёжно закрыть мирное небо Басконии от фашистских стервятников. А теперь к сути нашей первой встречи. Учитывая столь многонациональный состав нашей эскадрильи, я пришёл к выводу, что в бою основным языком нашего «межнационального общения» должен стать английский. Его вполне хорошо понимают наши французские друзья, об остальных пилотах и говорить не приходится. А все ваши механики и оружейники в звеньях также подобраны с таким расчётом, чтоб никаких трудностей в общении с ними у вас не возникало. Но в случае такой необходимости можете обращаться к нашему штатному переводчику или прямо ко мне. Однако, всё-таки советую всем вам начинать изучать испанский язык. Не стоит доверять газетам в том, что этот конфликт долго не продлится. По моему личному убеждению, эта гражданская война растянется на очень долгие годы. И рад бы ошибиться, но мировой опыт подобных конфликтов свидетельствует об обратном. А теперь непосредственно о том, что касается нашей эскадрильи. — отпиваю глоток воды из стакана и продолжаю:
— Советую перед подписанием контрактов внимательно с ними ознакомиться, чтоб в дальнейшем у вас не возникало никаких лишних вопросов. Но в первую очередь предлагаю обратить ваше непосредственное внимание на пункты о регламентах и внутреннем подчинении. Особо хочу подчеркнуть, что наша эскадрилья «Корсары» — это частная военная компания и только структурно входит в «Бискайское авиакрыло». Но ни капитан Сен-Жак, ни подполковник Луна, ни даже сам президент республики Хосе Агирре не имеют никакого права что-либо от вас потребовать, предварительно не согласовав это требование со мной. Без моей личной визы любой приказ вышестоящего начальства для вас считается недействительным и выполнятся не должен. Только я один, как владелец компании, имею право что-либо вам приказывать. Или тот человек, которому это право я передам, но опять же письменным приказом. — кандидаты в пилоты недоверчиво между собой переглядываются и устремляют свои взгляды на нашего командующего, тот досадливо хмурится, но всё-таки нехотя произносит:
— Да. Это так, сеньоры. Такой пункт в нашем соглашении есть, и я его подтверждаю. — после чего смотрит на меня, но уже крайне неодобрительным взглядом, однако делаю вид что этого совершенно не замечаю и продолжаю:
— Наша эскадрилья будет состоять из трёх звеньев по четыре самолёта в каждом… — но меня тут же прерывает Порфёненко:
— Михаил Григорьевич, а вот позволь с тобой сразу не согласиться? По нашему опыту боёв в Парагвае, мы все давно пришли к выводу, что даже три истребителя в звене крайне затрудняют его маневрирование. А ты тут вообще предлагаешь четыре? Но может окажешь милость и объяснишь нам, а вот на кой леший ведущему звена целых три ведомых? Тогда уж вообще пусть будет сразу четыре ведомых, чтоб не только с флангов его прикрывали, но также сверху и снизу! — Порфёненко явно иронизирует надо мной, но в ответ только усмехаюсь:
— Владимир Николаевич, да что ж вы такой… нетерпеливый-то? Даже договорить мне не дали! Кто вам сейчас говорит о трёх ведомых? Где вы это услышали? Вспомните Парагвай, нас там вообще только двое было… и мы с вами отлично справились! Вот исходя из того опыта и предлагаю формировать звено из двух пар истребителей. Но вот почему именно из двух, и почему именно «пар», об этом мы с вами ещё успеем обстоятельно поговорить, но уже более предметно на наших занятиях по лётной тактике. Однако предваряя остальные ваши вопросы могу только пообещать, что тактику воздушного боя для трёх пар и даже для четырёх, но действующих как единый организм, мы с вами также станем изучать. А сейчас… разрешите мне продолжить? — мой оппонент смущённо кивает головой и садится на своё место.
Моё упоминание о Парагвае и оговорку «нас там только двое было» наши лётчики замечают и начинают между собой переглядываться, но никаких вопросов или комментариев по этому поводу не последовало, так что и дальше спокойно и невозмутимо продолжаю свою «вводную лекцию»:
— Вы все опытные пилоты и отличные пилотажники, но только наши товарищи, прибывшие из Парагвая, имеют реальный боевой опыт прошедшей Великой Войны и Чакского конфликта. Исходя из этого факта мною было принято решение распределить всех наших ветеранов по звеньям. Чтоб в каждом нашем звене находился хотя бы один лётчик для поддержания боевого духа эскадрильи и передачи военного опыта своим новым товарищам. Командиром эскадрильи «Корсары» и ведущим первой пары первого звена утверждён я, моим ведомым станет лейтенант Уолтер Гуин. Ведущий лётчик второй пары первого звена — старший лейтенант Вильям Лабусье, его ведомый — лейтенант Марсель Серрэ. — вновь делаю глоток воды и продолжаю:
— Моим первым заместителем, инструктором по пилотажной подготовке в эскадрильи и командиром второго звена назначен капитан Владимир Порфёненко, его ведомый — лейтенант Роберт Латер. Ведущий второй пары второго звена — старший лейтенант Скотти Нельсон, ведомый — лейтенант Ив Дюссо. И наконец, третье звено. Командир звена, инструктор по боевой подготовке эскадрильи и ведущий первой пары — старший лейтенант Норман Дрисколл, его ведомый — лейтенант Франк Тинкер. Ведущий второй пары третьего звена — старший лейтенант Анри Розэ, его ведомый
