Новое дело - Никита Киров

— А, — Руслан пожал плечами. — Ты же с ним говорил. Рассказывал. Вроде умный мужик.

— Да. Он сказал пару вещей, и я в последнее время часто у них думаю. Он бы в такой ситуации точно не растерялся. Аверин бы в лоб пошёл, а вот тот — хитрил бы.

— Наверное, — Царевич пристально посмотрел на меня серьёзным и проницательным взглядом. — Всё получится?

— Вот теперь точно да. Почти всё готово.

— Буду ждать на точке, — пообещал он. — Сколько нужно.

— Знаю. Только ты и сможешь. Поэтому зову.

Мы зашли слишком далеко.

Тот таинственный «друг», который назвал себя так, больше пока не появлялся. Кажется, у него был собственный интерес в этом деле. Возможно, хотел с нашей помощью избавиться от противоборствующих паханов, но ему придётся менять планы, когда он узнает больше. А он узнает, это моя задача. Так надо.

Пока он не подавал сигналы, и мне хотелось понять, когда он вылезет и откуда. От этого зависит многое.

Но пока всё выходило как надо. Паханы, Налим и Гарик, окончательно сцепились между собой, но осторожно, опасаясь привлекать внимание органов.

Разборки устраивали тихо, только между собой. Иногда было слышно разное: пропал то браток, то целый бригадир, то где-то сгорела точка, на которой, как говорили, бодяжили наркоту или разливали контрафактный спирт.

Но они опасались устраивать громкие перестрелки в городе, как когда-то в начале 90-х, когда погибали посторонние. Боялись, что внимание ФСБ станет ещё пристальнее. Ведь они думали, что за ними следят, об этом говорили все. Так что визит к Громову прошёл не зря.

Как мы и думали, паханы боялись, что мы перейдём на сторону их врага — что мы так старательно пытались показывать каждому. И тут ещё «портовые» наезжали, уверенные, что «химкинские» сейчас слабее некуда.

И когда они поняли, что угрозы против нас не работают, потому что у них не хватает сил во время войны разбираться ещё и с нами, они пытались нас задобрить. Предлагали бабки, чтобы мы сидели тихо, говорили много всяких приятных вещей. Пытались хитро умаслить, но не выходило. Зато бабки брали, их уже не нужно будет возвращать.

А ещё интересно себя повёл Граф, бригадир, прошедший Афганистан, на которого мы сделали ставку. Он не без нашей помощи почувствовал свои возможности и не примыкал ни к одному, ни к другому. Пока он ждал, кто победит.

Но паханы продолжали бороться. У Налима была сила и уличный авторитет, улица его знала. У него были хорошие отношения как с братвой, так и с дворовыми бандами. Ну и он не враждовал ни с китайцами, ни с чеченцами, ни с азербайджанцами на овощебазе. И с властями не кусался.

А Гарик — авторитет иного толка. Он блатной, влиятельный, за него вписывались воры, которые были готовы короновать его самого. Его поддерживал и смотрящий по области, и крупные группировки региона. Он был им удобен.

Но они были не против, если в разборках Гарик сильно ослабнет. Хотели потом приезжать сюда сами, чтобы отжать химический комбинат, который у самого Гарика взять так и не получилось.

В общем, всё по плану. Вот только остался тот человек, который мне звонил.

И я про него не забывал, пока мы готовились к финалу. Я сделал ставку на того, кто это.

Постреляв с Царевичем за городом, мы вернулись в Тихоборск, на окраину, где Газон снял себе квартиру. Он окончательно лёг на дно, потому что Налим вот-вот поймёт, чем Саня занимался у него под боком.

Но осталась последняя задача, которую он мог для нас сделать.

Квартира просторная, но это потому, что владелец снёс стену между кухней и комнатой. Телевизор включён. По нему показывали старый клип Добрынина.

— Льётся музыка, музыка, музыка, — пел он.

Газон сидел перед диваном, считая деньги, разложенные перед ним. В основном доллары.

— Здорово, пацаны, — поприветствовал нас Саня, ни капли не смутившись, и ничего прятать не стал. — Старый, я всё забрал, — он показал на стол. — Но после этого мне точно нельзя показываться.

— Я знаю. Не рискуй. Долго прятаться не придётся.

На столе лежал сотовый телефон — «Nokia». Новенький для этих лет, компактный, с выдвижной антенной, но без отдельной панельки микрофона. Он был выключен.

Рядом лежал кожаный портфель, заглянув в который, Царевич нервно поморщился. Ну ещё бы, какой пехотинец любит то, что там лежит.

— Немного осталось, — напомнил Газон. — С того дела. Хватит тебе?

— Да. Вполне. Место знаешь?

— Выясним. Да и Бродяга должен знать.

— К нему и еду.

Я осторожно взял портфель и телефон. Нужно немного пошаманить, чтобы получилась посылка. Портфель тяжёлый, нёс его осторожно.

— А где для Руслана подарок? — спросил я.

— На точке, — ответил Газон. — В этот раз всё как ты любишь, Руся.

— Отлично, — Царевич с серьёзным видом кивнул.

* * *

Царевич отправился на точку, а я к гаражу, тому самому, где в последний раз говорили с Бродягой.

Остался план на него и его ребят. Бродяга работал с Фиделем, но там он был один, без своих пацанов. Один спецназовец — это, конечно, круто, но бандитам нужны были пехотинцы для разборок, умелые и без тормозов. Вот чего они всё искали выход на нас.

Пока ехал, думал, всё ли я предусмотрел.

Часто возвращался мыслями к тому разговору в ресторане, когда Гарик хотел с нами поговорить лично.

Там был Налим, на тот момент опальный бандит, которого тыкали все кому не лень, но он решил отыграться с нашей помощью.

Там был брат Гарика, Фидель, выглядящий как тупой наркоман, но на самом деле он оказался достаточно умный и хитрый.

А ещё там был некий Шутник, старый урка, замазанный в убийствах в те времена, когда у воров это считалось позором, а ныне на это не обращают внимание.

Я-то про себя всё называл бандита Антибиотиком, потому что его имя — Виктор Павлович, но прозвище было Шутник. Выглядел он, как преступник с доски «Их разыскивает милиция», обладал стальными фиксами во рту и любил яблоки, отрезая от них куски складным ножом.

Мы с Газоном думали, что это он и прирезал Кислого, потому что удар был нанесён грамотно. Ну а урка владеть ножом умел. Всё