В дивизионе - Алексей Дягилев
— Граната! — предупреждаю я окриком своих «подельников», ну и противника заодно. И теперь — кто не спрятался, я не виноват, а кто спрятался, так ему и надо.
Лимонка сработала как по нотам, взорвалась через пару секунд, так что с той стороны бруствера заорали, с этой тоже, покрыв меня матом. Ну, так выражаться я тоже умею, поэтому не реагирую, а с упора лёжа бегу добивать тех, кто громче орёт, укрывшись за отвалом из снега. Пленные мне не нужны, я солдат, а не следователь. Мой долг уничтожать врага, а кому надо, пускай себе сами наловят. Короткими очередями добиваю двоих самых хитрых и возвращаюсь к машине, снова отойдя ближе к обочине, чтоб не маячить на линии огня.
Одного пленного всё-таки взяли. Когда вохровцы выбрасывали трупы парашютистов из кузова, один из них упал и начал ругаться на чужом языке. Лейтенант вовремя среагировал и скрутил диверсанта, пока тот не успел натворить дел, ну а я отошёл к нашей полуторке и, присев на подножку, закурил. Водила ходил вокруг своей машины и сокрушаясь, махал руками. Ругался матом и поминал проклятых фашистов.
— Сядь, Афоня. Не мельтеши. — Успокаиваю его я. — Давай лучше покурим. — Протягиваю ему папиросу и даю прикурить от своей.
— Не Афоня я, а Данила. — Выдохнув дым, отвечает мне он. — Вот что я теперь нашему председателю скажу? Машина-то совсем новая, только в позапрошлом году по разнарядке получили.
— То и скажешь. Помогал органам НКВД задерживать фашистских парашютистов. А лейтенант тебе справку напишет.
— Это само собой, — а стекло лобовое я где возьму? Радиатор опять же пробили, фару разбили, кабина вся в дырках. Хорошо, что в бак не попали. — Продолжает ворчать он.
— А где бак? — интересуюсь на всякий противопожарный случай я.
— Так вот же он. — Стучит он по капоту за моей спиной.
— Йоп. — Только и успеваю сказать я, встаю и отхожу в сторону, типа ноги размять. — А ты проверял, есть дырка в бензобаке, чи нет? — как бы между прочим спрашиваю я.
— Да не должно вроде. — Лезет водила открывать створку капота.
— Куда с папиросой. — Оттягиваю я его за замызганный ватник. — Докури сперва.
Оставив Данилу поджигать грузовик, иду поглядеть и подслушать, о чём так увлечённо бакланят лейтенант с диверсантом, на непонятном языке невероятного противника. И хотя в допросах третьей и остальных степеней я разбираюсь не очень. Но Тихий как раз «потрошил» пленного, легонько воткнув ему в бедро «пёрышко». Кинжал, позаимствованный у бывшего владельца, так как на поясе у связанного диверсанта болтались пустые ножны.
Диверсант разливался попугаем, лопоча что-то на своем языке про пиастры и всякие там — дже не компромпра па и нихт ферштейн, вот только лейтенант мрачнел прямо на глазах, причём с каждой фразой допрашиваемого всё больше и больше. В конце концов чекист не выдержал и, вытащив кинжал из ноги пленного, резким движением вогнал в брюхо, где-то в районе печени.
Глава 9
— Вот это поворот. — Подумал я про себя. Видимо кто-то слишком много знал. А чтобы диверс навсегда заткнулся, ему и пощекотали печёнку. Тот и заткнулся, удивлённо уставившись на лейтенанта. Потом правда заверещал, завалившись набок.
— Закурить есть, сержант? — Поднимается на ноги Тихий, отходя от живого ещё трупа.
— Так вы же вроде не курите, товарищ лейтенант? — достав из камана, протягиваю я ему раскрытый портсигар.
— Закуришь тут с вами… — Смяв гильзу, прикусывает он папиросу.
— А с вами? — зажигаю я спичку, поднося огонёк лейтенанту.
— Старшина, машину проверь, уезжать надо отсюда. — Пропускает он мимо ушей мой намёк.
— Есть, проверить машину. — Отозвался Иваныч, прекратив досматривать трупы.
— А что, разве милицию ждать не будем? Следственные мероприятия, и тому подобное проводить? — задаю я осторожный вопрос лейтенанту.
— Провели уже. Рапорт напишу, вы все подпишете.
— Понятно. С пленным что делать? — киваю я на корчащееся на снегу тело.
— Не было пленных. Все диверсанты уничтожены в ходе преследования и боя, тем более конвенция на них не распространяется.
— А этот самоубился. Или несчастный случай? Случайно на свой кинжал напоролся.
— Фанатик эсэсовский, что с него взять. — Заканчивает разговор лейтенант, выбросив недокуренную папиросу.
В результате всех подготовительных мероприятий, выехать мы смогли только через полчаса. Пока заводили машины, затем выталкивали их на дорогу и разворачивали в нужном направлении, грузили жмуров… А когда я понял, почему у Данилы в машине внезапно кончился бензин, у меня волосы дыбом встали, так что пришлось ещё и его полуторку на буксир брать. Горючее кончилось не просто так, вытекло через дырку, пробитую пулей в бензобаке. Нам с Данилой немножечко повезло, если бы бак, чуть ли не лежащий у нас на коленях, рванул, мы бы согрелись, а так, даже лёгким испугом не успели обделаться, не до того было. Зато впредь меня в кабину этих колымаг и калачом не заманишь, только в кузов.
До Шумани добрались без происшествий. Полуторку с трупами диверсантов оставили возле местного «полицейского участка», ну и с ментами уже лейтенант порешал все вопросы. Даниле выдали справку с печатью за подписью лейтенанта Тихого о том, что он участвовал в уничтожении группы диверсантов, которые обстреляли его машину. И теперь любому хорьку должно быть понятно, что это не сам водила испортил машину с целью саботажа или умысла на теракт, а вооружённые преступники.
Попрощавшись с задумчивым Данилой, едем дальше — «собирать камни». Первая остановка у тела шофёра, которому не повезло, так что забираем его, разворачиваемся и движемся уже в объезд села
