Петр Третий. Огнем и Мечом - Владимир Викторович Бабкин
— Хорошо, я изучу доклады и ситуацию по Москве более внимательно. Не так чтобы этот случай был вопиющим, но, часто, оказывается, что случайно вскрывается проблема огромного масштаба.
Мог кто-то напеть это в уши Лины? Вполне. Я всегда проверяю первоисточники. Особенно, когда «вдруг» и «случайно». Пожуём, как говорится, увидим.
Жена отпила чай.
— Как у тебя день прошёл? С утра тебя не видела.
Пожимаю плечами.
— Верфи посещал. Флот расширяем. Много кораблей в постройке и ремонте. Нам за океан ходить, да на Балтике ещё долго воевать. И не только в этой войне.
— Тогда в чём твоя забота?
В свою очередь отпиваю чай.
— Понимаешь, солнце, каждый корабль — это не просто так. И не только подготовленные экипажи к нему. Это — пушки. Много. И припасы к ним. А пушки на корабле — это те пушки, которые могли быть на поле боя на суше, согласна?
Кивок.
— Согласна. Но, ты же сам говоришь, что мы впереди всей Европы в части техники и её развития.
— Дорогая, позволь обновить тебе чай в чашке.
— Благодарю, любимый.
Пауза. Продолжаю мысль.
— Да, у нас есть паровозы, но пока они не имеют решающего значения в части переброски грузов, в частности, военных. Их мало и пропускная способность существующей железнодорожной сети невелика, не говоря уж о том, что она даже между важнейшими транспортными узлами не проложена. Сама знаешь транспортная перемычка только между Чусовой да Исетью проложена. Царскосельская — одно баловство, да витрина для вкладчиков. Планов то у нас громадьё. Но пока война идет мы сможем строить не больше сорока вёрст в год, а этого однозначно недостаточно.
— А пароходофрегаты?
— Использовать пароходофрегаты на всей Балтике мы не можем. Нет топливных станций в достаточном количестве. Да, мы их строим на верфях Петербурга и Стрельны, но это больше отработка опыта и некий запас на будущее. Для нормальной войны их много нужно. Но, повторюсь, главное — пушки. И для Флота, и для Армии. И припасы к ним в избыточном количестве.
— В избыточном?
Киваю.
— Опыт военной жизни показал мне, что припасов всегда в реальности мало, даже если тебе кажется, что за всю войну столько не израсходовать никогда. Пройдёт полгода и склады наши покажут голый пол и стены. Хорошо, если полгода. Поэтому я гоняю наши заводы — больше! Больше! ЕЩЁ БОЛЬШЕ ядер, пороха и прочего. Порох ведь тоже не вдруг где взять. На барахолке не купишь. Целое дело. Особенно во время войны. Сама знаешь. Его произвести нужно из чего-то. Хранить порох тоже искусство.
Зачем я гружу женщину этой неинтересной ерундой? А затем, что я не сижу на месте. И, вдруг что, она — и.о. Царя. То есть Правительница Империи. Она должна понимать, что и как в этой Империи происходит, откуда берётся и куда девается. И зачем. И почему.
Помолчали.
— В Тулу собираешься?
Вздыхаю неопределённо.
— Чай опять остыл. Надо Яру кликнуть. Нет, в Тулу я пока передумал. Боюсь уезжать далеко от Петербурга. Я бы вообще перенёс Ставку Верховного Главнокомандующего куда-нибудь в Ригу. Или ещё дальше. Поближе к фронту. Телеграф телеграфом, но личное присутствие рядом с местом событий может быть решающим. Фридрих там близко, а я аж в Петербурге. Могу не успеть среагировать вдруг что, а Фриц ещё тот выдумщик. Я надеюсь на графа Салтыкова, но доверяю только себе. И тебе.
Лина мило улыбнулась, отсалютовав мне чашкой.
Взаимно.
— Петер, так что ты хотел в Туле?
Каролина очень основательный человек и не упускает ничего, пролетающее мимо, даже если её это на первый взгляд не касается.
— Тула? А Тула вчера сама ко мне приезжала. Привозили образцы новых казнозарядных ружей. Пока сыро и очень много вопросов. Штучно получаются неплохо, а по лекалам пока — хоть свет туши. Может лет через двадцать дозреем. Или десять. Тут как Бог даст. На днях ещё броню будем испытывать.
Кивок.
— Да, ты рассказывал свою идею. Это так подстегнёт военную мысль?
— Подстегнёт? Ха! Это новое слово в военном деле! Но, многое нужно ещё сделать. Так что пока это фантазии на будущее. В этой войне мы сможем даже проверить образцы в деле, но, на ход самой войну это не повлияет.
Усмешка.
— Милый, так ты и про воздушные шары говорил, а ведь пригодились. Или я не права?
Неопределённое.
— Ну, да. Но, идея-то была не в этом. Идея была управляемо летать по небу и сбрасывать бомбы на боевые порядки и тылы неприятеля.
Любящая улыбка:
— Петер, тебе кто-нибудь говорил, что ты — фантазёр?
Киваю.
— Ты. Постоянно.
Смех.
— И ты, любимый мой, всякий раз мне доказывал, что ты не фантазёр, а очень умный провидец!
— Чего не сделаешь для любимой женщины!
* * *
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИСПЫТАТЕЛЬНЫЙ ПОЛИГОН ВОЕННОГО МИНИСТЕРСТВА. 9 июня 1758 года.
Идёт война.
Я вновь на испытательном полигоне.
Если кто-то думает, что война побеждается на фронте, то он не совсем прав. Часто совсем не прав. Честь и хвала нашим солдатам, но воевать палками они не будут, грызть кору с деревьев они не будут и питаться пойманными крысами тоже не будут. Мы так и не смогли догнать Фридриха по частоте залпов в минуту. Но, обошли кое в чём другом. И стараемся обходить на повороте не только его.
Да, идёт война. Тем больше усилий нужно для обеспечения армии всем необходимым. В том числе и оружием. В том числе и бронёй. Да, нынешние кирасы — это не композитные многослойные бронежилеты моего времени со всеми наворотами. Но, я пытаюсь и из них извлечь максимум.
Не всякая современная мне сейчас пуля пробивала кирасу. Зависит от расстояния, угла атаки, кучи факторов, включая везенье. Кирасы тяжелы. Неслучайно пехота первая отказалась от них. Они банально тяжёлые, а в линейном бою могут и бывают опасны тем, что сковывают движения. А топать в кирасах десятки километров, неся их на себе — в бой можно вообще не вступать, если тебя перехватят, не дав разбить лагерь и обустроиться за пару дней. Отдохнуть заодно.
Кавалерия кирасы носила дольше. И вес на себе не таскаешь, для этого конь есть, переходы не нужно преодолевать с грузом на плечах. И для рубки он мешает не сильно. Да и пулю чаще принимает конь под тобой во время атаки. Но, всё больше это для парадов. Мой любимый кирасирский полк сейчас пытался мне доказать обратное. И мои инженеры тоже. Да и я сам.
