Петр Третий. Огнем и Мечом - Владимир Викторович Бабкин

— Конечно, пап. Я знаю. Но хватит ли этого мне для счастья?

— Тут, доча, я не знаю. Посоветуйся с мамой если хочешь. Она очень умная женщина.

— Не знаю. Я не решила пока.

— Мы с мамой всегда будем за тебя, помни это.

— Да, знаю.

— Ты — наша дочь. Мы никогда тебя не предадим.

* * *

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. НОВЫЙ ИТАЛЬЯНСКИЙ ДВОРЕЦ. 2 июня 1758 года.

— Государь! Государыня приглашает вас к ужину.

Ярина Ильинична сделала придворный реверанс.

Киваю.

— Да, Яра, спасибо. Я уже сейчас иду.

Хорошая девочка. Взял её тогда на время в штат, но так и осталась моим всевидящим и всюду присутствующим ассистентом. Удачно выйдя замуж княгиня Несвицкая, в девичестве Голенищева-Кутузова, оставалась при мне, с лихвой заменив крепостную девку Катьку, ныне баронессу Екатерину Нартову эдле фон Прозор, она реально была моей правой рукой в организационных вопросах текущего и будущего планирования моего распорядка, подготовки соответствующих бумаг, справок к повестке и к каждому совещанию, а, если требуется, и характеристиками на людей, с которыми мне предстоит встреча. И их окружение. Она была в курсе всего вокруг.

Нет, Катю она не заменила, конечно. Она не ездила за меня для контроля текущих дел, не возглавляла мою частную разведку, не грела мне по ночам постель, но была умна, талантлива, сообразительна и умела принимать очень нестандартные решения.

Впрочем, Катя тоже давно мне не грела постель. Прозвучало неоднозначно, но факт есть факт. Иногда я с ностальгией вспоминаю о прежних горячих ночах. Судя по её взглядам, она тоже. Но, нет. У нас нынче сугубо деловые отношения с баронессой. Сугубо доклады о том, где, кто и о чём болтает в высшем свете и в посольствах.

И чай, конечно же.

Блин, какая женщина… Конечно, до Екатерины Алексеевны в части мудрости ей очень далеко. Из неё такой Императрицы не получилось бы. Но…

Я люблю Лину, но Катя так и не оставила моё сердце окончательно.

Это я что-то отвлёкся. Пора на ужин. Жена ждёт.

Иду по залам дворца. Терпеть не могу проходные комнаты. Хоть в квартирах, хоть в огромных дворцах. Абсолютно бессмысленные по функционалу помещения. Парад роскоши. Идешь к Государю на доклад через весь дворец. Зал за залом. Роскошь. Эпохи. Античность. Золото. Картины. Сверкание. Блеск. Идиотизм.

Нет, я понимаю для чего это всё. Трепещи, червь, перед Величием. Но, любить сие меня никто не заставит.

А вот и искомая дверь.

Лакеи распахивают позолоченные изяществом двери настежь. Церемониймейстер возглашает:

— Его Императорское Величество Государь Император Пётр Фёдорович!

Лина встает мне навстречу. Отнюдь не как к Императору, а как к мужу.

Дверь сзади закрывается.

— Здравствуй, любимый. Как вечер?

Целую её в губы.

Пауза.

— Здравствуй, любимая. Вечер прекрасен, ведь мы рядом. Позволь поухаживать за тобой.

Провожу её к месту в торце стола и пододвигаю стул.

— Спасибо, любимый.

— Всё для тебя, любовь моя.

Занимаю своё место в другом торце довольно длинного стола с яствами. Нет, тут не пир. Легкий ужин. Но, это же дворец с его церемониями и традициями. До многого на столе мы физически дотянуться не сможем, но нам и не надо. Слуги есть для этого.

Церемониймейстер, поймав мой взгляд, даёт отмашку. Заиграл невидимый нам камерный оркестр. Лёгкая вечерняя музыка. Для улучшения пищеварения Августейшей Пары.

Вообще, обычно, мы ужинаем вместе с детьми. Так что стол обычно не пуст. Но, сегодня графики так сложились, что мы с женой вдвоём за столом.

— Дорогая, что тебе предложить?

Лина улыбнулась и вздохнула.

— Мечтаю о бокале хорошего вина. Но, нельзя пока. Так что только чай.

Да, кормящей маме алкоголь нежелателен и Каролина, как врач, понимает это.

— Что ж, дорогая, я присоединюсь к тебе в этом.

Неслышно двинулись слуги. Чай. Ужин. К чаю. Порхание движений. Туда-сюда. Вновь исчезли. Хороший дворцовый вышкол.

Визуально в зале никого. Конечно, стоит мне или Лине сделать знак и тут же всё вновь бесшумно придёт в движение. Изысканный и выверенный танец почтения Величию. Но пока никто не стоит у нас над душой.

Свечи в серебряных подсвечниках на столе. Приглушённый свет ламп Нартова. Приятный аромат в воздухе. Легкое потрескивание живых огоньков. Живые цветы из оранжереи. Фрукты. Ананасы. Романтика.

Разумеется, не могло быть и речи о том, чтобы мы с женой говорили о делах. Это не благоприятствует пищеварению, а слуги имеют свойство трепать языком где не надо. Мы даже детей научили при слугах не болтать лишнее. Поэтому говорили о всяких пустяках, шутили и улыбались.

Ужин прошёл хорошо и умиротворённо.

Малахитовая комната встретила нас тишиной и спокойствием. Камин. Кресла. Напитки. И никаких слуг. И никаких ушей. Комнаты проектировал во дворце я сам и знал точно, что тут нас подслушать не сможет никто. Так тут устроена планировка. Да и гвардейцы стоят снаружи по периметру. Но, они тоже ничего услышать не могут в принципе.

— Как дела, любимая моя?

Вздох.

— Крупные хищения в Москве. Ассигнования на приюты списывались на несуществующих сирот, которых и не было. Много. Когда началась ревизия, оказалось, что, цитирую, часть сирот умерло, а большая часть разбежалась, устроив бунт в приюте.

Хмыкаю.

— Ничто не ново под луною. Много украли?

— Ну, не так чтобы катастрофа, но порядка десяти тысяч рублей ушли в песок. Ещё надо разобраться куда именно и в чьи карманы. Там всё не так просто. Круговая порука, знаешь ли. Крайних нет.

Киваю.

— Как обычно.

Москва — это государство в государстве. Петербург там столица сугубо номинально. У московских своих порядки. Потому и езжу туда минимум два раза в год. Плюс проездом ещё. А я много езжу по России.

— Генерал-губернатор в курсе?

— Да. Но ты же Шувалова в Малороссию на ревизию услал. Левашев пока на хозяйстве. Разводит руками. Возмущён такой наглостью и всё такое. Обещает разобраться и наказать.

— Ага. Наказать невиновных и наградить причастных. Знаем. Думаешь пора менять вице-генерал-губернатора?

Лина пожимает плечами.

— Тебе виднее. Насколько он виновен в данном деле я не знаю. Но, систему московскую он не изменил. Они там по-прежнему сами по себе. И твоя воля там достаточно свободно толкуется.

За Москвой глаз да глаз нужен. И генерал-губернатор Москвы — это не генерал-губернатор Новгородской земли. Тоже стратегически важна земля, но, Москва — коренная столица России. Город, который создал и собрал Империю.

Левашев вроде справный малый. Но местный. Надо его в столицу переводить. А Александр Иванович приедет из Киева прознает кто стащил. У