Японская война 1905. Книга 7 - Антон Дмитриевич Емельянов
А сейчас страна на подъеме, и Николай тоже поверил в себя. Боевой генерал на границе... С таким ведь можно прийти к соблазну не спустить очередной кризис на тормозах, а сразу ответить. И Шереметев сможет, я верю! Но к чему это приведет? С другой стороны, натворить глупостей может и кто угодно другой. А свой и, главное, разумный человек сумеет и сдержаться, если будет совсем неудачный момент, и, если все же дойдет до драки, ударить так, что сдачу давать будет просто некому.
– Пусть принимает, – еще одно сложное решение. – И скажи, что я подготовлю письмо с парой советов и... Переправим ему часть наших заказов. 2-й Сибирский, даже если от него останется только один-единственный человек, должен следить за своей репутацией.
– И третья новость, – Огинский опустил голову, начиная последнюю часть разговора. – Все, что можно было сделать на расстоянии, уже сделано. Теперь мне уже лично нужно перебираться в Мексику, так что я хотел бы обсудить, кто в это время сможет меня заменить.
***
Раньше Степану Сергеевичу Шереметеву удавалось переложить большую часть рутины на подчиненных. Ничего криминального: сам бы он никогда не успевал то, что могли сделать они. Порой даже лучше, чем он мог предположить. Иногда хуже – тут, главное, было поймать момент, когда все начинает скатываться в Тартар, и поменять человека. Или помочь.
Примерно такая же схема была и в целом по 2-му Сибирскому корпусу, а потом и армии. Мелехов взял на себя большую часть организационных вопросов, сам же Шереметев занимался почти только своими штурмовиками. Все изменилось, когда ему пришлось поехать в столицу запускать это новое радио. Было непривычно, сложно, большую часть дел было просто не на кого переложить. Нервы от этого пошли вразнос: к счастью, Степана Сергеевича поддержали старые друзья еще со времен Лицея.
Он вначале чуть было не потерял в них веру, но они нашли его и подставили плечо. А алкоголь как универсальный растворитель помог и с концентрацией англицкого сплина. Иногда стало получаться даже высыпаться. И Шереметев продержался до появления первых помощников. Очень помогла с инженерами Анна Нератова с Путиловского. А еще, когда Макаров предложил проработать серию собственных передач, например, о здоровом образе жизни, Шереметев вышел на главу Русского гимнастического общества Гиляровского. Владимир Алексеевич оказался человеком немного либеральных взглядов, даже писал несколько статей о Ходынке, но предложение отойти от политики и подумать только о здоровье в итоге принял.
Так рядом с Шереметевым появился человек, которому было под силу подхватить его дела с общественными трансляциями и собственной программой. Достойная личность, на которую совсем не страшно оставить столицу, когда сам Степан Сергеевич мог бы заняться чем-то действительно важным. Собственный корпус, не где-то на востоке, а на одной из самых важных границ России. Проснувшееся тщеславие шептало, что подобного не достигал еще и сам Макаров.
Конечно, будет непросто, но Шереметев не сомневался, что справится. Даже ответ дал в тот же вечер. А вот написать о своем решении в Маньчжурию он решил в самый последний момент и даже немного подправил итоговое письмо, придумав не говорить прямо, что уже согласился, а для начала спросить совета. И это оказалось хорошей идеей. Макаров поддержал своего недавнего подчиненного и даже обещал помощь.
Сотни тысяч рублей на найм дополнительных нестроевых частей и инженеров. Генерал почему-то настаивал, чтобы Шереметев как можно больше прихватил их прямо из столицы. Насчет техники он же написал, что решит вопрос напрямую, и не успел Степан Сергеевич разобраться, а что стоит за этой телеграммой, как на следующее утро ему доложили о неожиданной гостье.
– Вера, – представилась молодая девушка в сером неприметном пальто. – Нам с Анной написал Вячеслав Григорьевич и попросил обсудить с вами и составить точные списки того, что вам понадобится против австрийцев. И скажу сразу. Моторы и тележки для машин дадим только на один механизированный полк. Все остальное – можно обсуждать.
Глава 6
Лавр Георгиевич Корнилов проснулся пораньше, чтобы успеть забежать в госпиталь, где у княжны Гагариной в последнее время начали собираться на утренний чай те, кто чувствовал, что Макаров в последнее время свернул куда-то не туда.
– Верхний лист – самый толстый и молодой, поэтому, когда его сушат, он почти не крошится и сохраняет в себе вкус до самой последней капли, – Дмитрий Борисович Неплюев щедро делился как мудростью, так и найденной на рынке Инкоу добычей.
Он заглядывал сюда всего раз в неделю, когда ездил на доклад к Столыпину. Вообще, можно было обойтись и телеграммой, но родственник Петра Аркадьевича предпочитал держать руку на пульсе не только порученной ему большой порт-артуровской стройки, но и всех маньчжурских дел.
– Вам не кажется, что в городе в последнее время стало много японцев? – сменил тему один из офицеров. – И я имею в виду не стройки, а военные полигоны.
– Лавр Георгиевич, может быть, вы знаете? – спросила у Корнилова княжна, и разведчик поспешил покачать головой.
Если Макаров даже своей невесте ничего не рассказал, то и ему, пожалуй, стоит молчать. Пусть он и не согласен с некоторыми решениями, но все же... Разведка – это даже не служба, это образ жизни.
– У меня знакомый есть среди англичан, так те говорят, мы на французов хотим напасть. За то, что они сначала в войне не помогли, а после и вовсе наш флот задержали, – неожиданно выдал упитанный фон Бергманн.
Корнилов помнил, каким неуверенным был столичный доктор, когда только приехал в Маньчжурию, как держался в стороне, пока шла война. Но в последние недели у него словно открылось второе дыхание, и многие молодые врачи начали искать его покровительства.
– И вот опять, – вздохнул первый офицер, – штаб как решето. Никакие секреты сохранить не могут!
– Действительно, некоторые уж слишком любят играть в таинственность, – поддержал разговор Бергманн. – Вот только какой смысл давить своих, когда даже простые иностранцы уже в курсе?
Корнилову очень хотелось ответить, но пришлось сдержаться. А то борьба за правду – это, конечно, хорошо, но быть тем, кто в итоге выдаст планы Макарова,
