Барон фон дер Зайцев - Андрей Готлибович Шопперт
Фон Бок? Предок того фон Бока, что не смог взять Москву, поругался с Гитлером и всю войну почти просидел у себя в имении, а погиб… Что-то там… под бомбёжку попал, кажется. Ну, чёрт с ним с тем фон Боком, а этот прямо подарок. Выучить латынь и поступить в университет, классный план для попаданца. Они все попадают в академию магии. Ну, нет здесь академии, а вот университеты есть.
— Ты слышишь меня, Ванька? — снова ткнул навершием меча в живот Иоганну барон.
Иван Фёдорович правой вполне здоровой рукой принял рукоять бастарда и не удержал на весу, брякнул остриём о кочергу стоящую в подставке возле камина. Не, не десять кило весил полуторник. Где-то полтора кило и весил, возможно чуть побольше, просто не ожидал.
— Осторожней! — отец вскинулся. — Это меч Ангеррана VII Коричневого — маршала Франции. Я на совете у Никополя именно у него такой видел, а мы потом у бесерменов отбили. Если что… — барон пренебрежительно махнул рукой на юг, в сторону Польши и Ливонии, — да, справимся, но, если что, сохрани и потом сыну передай, как и рассказ мой о том, как он нам достался.
— Я сохраню, — у Ивана Фёдоровича горло перехватило.
— Сохрани. А сейчас иди с братом помирись, покайся. Мало ли что… — барон махнул рукой сына отпуская.
Гришка стоял за дверью.
— Прости меня, брат. Дурак был. Теперь поумнел, — Иоганн ткнул пальцем в свою сине-чёрную рожу свою с торчащими из носа кусками пакли, что туда перед уходом Матильда напихала.
— И ты меня прости, брате! — амбал подтянул пацана к себе и прижал к груди.
Событие двенадцатое
Дружина, отряд, копьё барона фон дер Зайцева тронулось к Мемелю рано утром на следующий день. Огромный обоз получился. Никто там в том Мемеле, а потом и в Грюнвальде, где бы это не было, не озаботится из руководства Тевтонского ордена твоим пропитанием. Сам должен всё с собой привезти. А отряд получился не маленький. Сам барон Теодор, двое его сыновей и тринадцать боевых холопов. Все на хороших лошадях, практически дестриэ. По крайней мере их потомки, так как тридцать рыцарских коней барон из очень неудачного для венгров и франков крестового похода на Никополь с собой в имение привёл. Четырнадцать лет прошло. Сейчас барон мог бы и вдвое больший отряд снарядить, и отбитых у турок доспехов хватало, и оружия, а кони размножились, и теперь их у Зайцевых под шесть десятков. Вся дружина одвуконь выехала из ворот замка. Следом тронулось тридцать телег с продовольствием и фуражом.
Нет, в Мемеле можно будет продуктов купить, как и овес лошадям, город не малый и порт там есть. Вот только все последние десять лет Фёдор Васильевич почти в тех местах и почти с теми же людьми воевал и сделал вывод, что лучше везти своё продовольствие. В Мемеле оно выйдет в три раза дороже, а кое-что и в пять. Особенно овёс для лошадей. И их управляющий — Отто Хольте присоветовал барону наоборот взять с собой пяток возов с овсом лишних и там продать в Мемеле за цену в пять раз больше, чем дадут в Риге.
Возчиков и телеги барон нанял. Чуть не половина местных этим промыслом подрабатывало. Только пять телег с оружием и бронями везли жители Кеммерна. Этих Фёдор Васильевич в счёт отработки барщины привлёк. Брал средних сыновей из многодетных семей. Они останутся с бароном до конца войны. Не на себе же тяжеленные доспехи возить по всей Прибалтике, а потом по Польше с Литвой, когда рыцари будут гнать унтерменьшей в хвост и в гриву. Молодёжи этой даже оружие выдали. Сабли и арбалеты. Сумеют ли воспользоваться? Сомневался Иоганн. Но шанс был. Каждый год у себя в баронстве Теодор фон дер Зайцев устраивает турнир зимою. Все мужчины до единого должны из арбалетов и луков стрельнуть по мишеням десяток раз с разных дистанций. Победители получают по три талера, арбалет или лук приличный, вторые уже только по два талера и третьи по одному. Так что стрелять юноши эти точно умеют. Три талера — приличные деньги. Даже очень приличные, и не лень народу взять у победителей прошлых состязаний арбалет и потренироваться, слушая вдумчивые и полезные советы этого победителя. Ему ведь уже нельзя повторно участвовать, а опыт передать в радость, тем более, за кувшин сидра. Но уметь стрелять и принять участие в бою, когда на тебя с гиканьем несётся татарская конница, и стрелы, ими выпущенные, небо закрывают, это разные разности.
Ивана Фёдоровича подмывало предупредить бывшего боярина, что Грюнвальдскую битву рыцари проиграют. И магистра даже убьют. А виной тому станут русские полки, не убежавшие с поля боя, и татарская конница. Не сказал. Как обосновать? Дескать, видение было. А что он знает об этой битве? А вот больше ничего. Даже не знает, где этот Грюнвальд и что это такое. Название города? Название реки? Название дорфа — деревни? И не вымысел ли половина того, что он знает⁈ Историю пишут победители. Вот, в русских учебниках и превозносят русские полки. Опять же не все же рыцари примут участие в битве. Там будет разгром, но потом новый магистр соберёт разбежавшихся рыцарей и новых прибавит и ляхов выгонят из Пруссии и побьют всех восставших в Жемайтии. Или нет? Опять какие-то обрывочные воспоминания. Возможно, если отец едет не в столицу Мариенбург, а в Мемель — город, который на приличном расстоянии от границы, он и не будет принимать участие в проигранной битве.
В общем, ничего Иоганн ни братьям, ни отцу не сказал. Сейчас стоял рядом с мачехой на крыше донжона и рукой махал, провожая удаляющийся отряд. Солнце только выглянуло из-за горизонта и светило в спины едущим на запад всадникам.
Фрайфрау Мария всплакнула, сестрёнка младшая Василиса (Базилиса — Basilisa) ударилась в настоящий рёв, отец Иаков крестил ратников в спины справа налево, а его католический соратник, прямо рядышком стоящий, слева направо. Идиллия просто, чада и домочадцы провожают господина на войну.
У Ваньки — Иоганна в руках бастард. Длина меча равна росту пацана. Оба где-то метр тридцать. Держал его наследник в правой здоровой руке за длиннющую рукоять, уперев в перекрытие донжона. Наверное, смешно смотрелось. Но Иван Фёдорович об этом не думал. Предчувствие нехорошее шебуршалось в душе. Чувствовал или предчувствовал парень, что не вернутся назад родичи.
