Красные гиганты. История советского баскетбола - Марк Брет Кано
Поливода: «Кондрашин тоже был иногда авторитарен, но только с игроками, которых он хорошо знал, например, с Сашей Беловым, хотя он был для него как отец» [95].
Тараканов: «Кондрашин меня выделял среди многих молодых – это выражалось не только в советах как тренироваться, но и в количестве обидных слов, которыми награждал, если я что-то делал не так» [58].
Паулаускас: «Они всегда были соперниками и пытались показать, кто лучше, поэтому они не очень любили друг друга. Но я бы сказал, что это было частью здоровой конкуренции, не то чтобы они постоянно говорили друг о друге плохо. Такие отношения – неотъемлемая часть спорта» [56].
Саша Гомельский: «Они уважали друг друга. Они тренировали две сильнейшие команды и, конечно, у них возникали разногласия, но это не означало, что они ненавидели друг друга. Иногда люди в Спорткомитете поддерживали Кондрашина, иногда Гомельского. Я думаю, что мой отец сильнее жаждал победы. Он всегда старался быть лучшим среди лучших, хотел во всем побеждать В некоторых же вещах Кондрашин был лучше моего отца, особенно во время матча. Он был более гибким в мышлении, гораздо быстрее принимал решения. Кроме того, он мог менять план игры во время матча, а мой отец не умел этого делать на хорошем уровне. Однако в плане подготовки мой отец был лучше. Представляете, что было бы, если бы они работали вместе, это было бы огромным шагом вперед для советского баскетбола» [34].
Тараканов: «Кондрашин никогда не занимался бытовыми вопросами для игроков. Гомельский, конечно, пригласил в ЦСКА и сыграл на том, что Олимпиада впереди, что ЦСКА – главный клуб страны, на усложнившихся отношениях с Кондрашиным, на том, что обещал пробить квартиру и машину, и то и другое я получил через 3 месяца после прихода в ЦСКА – абсолютный рекорд для вольнонаемного! Отношения с Гомельским были не всегда отличными, так как он не терпел возражений, а я не мог молчать, когда он меня обвинял в чем-то, на мой взгляд, незаслуженно» [58].
Хосе Бирюков: «Гомельский всегда очень заботился об игроках. Про Кондрашина этого не скажешь. Любой игрок вам скажет, что Кондрашин многое оставлял себе. Гомельский делился, не очень много, но делился. Мы все у него что-то брали. Однажды познакомился с девчонками в клубе. Мы рассказали им, что едем в США, а они сказали: ”Как здорово, значит, нам привезут оттуда подарки!“ “В каком смысле?“ – спросил я. ”Мой отец – близкий друг Гомельского“ – услышал я в ответ. – ”А чем занимается ваш отец?“ – ”Он полковник КГБ, и каждый раз, когда Гомельский едет в Америку, он привозит нам чемодан с подарками“. И я вез этот чемодан в ту поездку» [99].
Шарунас Марчюлёнис: «Гомельский знал две вещи: что коммерческая составляющая для нас очень важна и как заставить нас играть. Он позволял нам делать покупки в поездках и привозить сувениры. Он закрывал глаза на эти вещи» [135].
Жигилий: «Кондрашин как тренер был фантастическим. Если вы спросите меня, я скажу, что Гомельский тоже был по-своему хорош, но он был более авторитарен» [136].
Большаков: «Боб Найт, входящий, наверное, в десятку лучших баскетбольных тренеров за всю историю этой игры. Он не принадлежит к числу людей, раздающих похвалы налево и направо. Найт обычно не хвалит, а ругает. Так вот, в своей автобиографии он назвал лишь двух ”хороших“, по его мнению, тренеров в международном баскетболе – Кондрашина и одного испанца» [130].
Ерёмин: «Я расскажу вам очень интересную историю о карьере Кондрашина. Когда он уже не работал, один из молодых тренеров взял его в качестве ассистента. Они готовились к турниру около двух месяцев. Когда шел один из ключевых матчей, Кондрашин подошел к главному тренеру, и сказал ему: ”Немедленно выпусти Иванова, он сыграет“. Молодой тренер протестовал: ”Он не играл последние три игры, он плохо тренировался“. На что Владимир Петрович дал ему легендарный ответ: ”Я не знаю, что ты делал раньше, но он должен быть на корте прямо сейчас“. Молодой тренер последовал совету, после чего Иванов забил пару важных мячей, и помог выиграть матч. Таков был Кондрашин. Он умел предвидеть и чувствовал игрока» [59].
Евробаскет-1971. Появление нового тренера…
Кондрашин уже дебютировал, завоевав золото на Универсиаде в начале сентября 1970 года, но Евробаскет, проходивший в Федеративной Германии (Эссен и Бёблинген) в сентябре 1971 года стал для него первым серьезным испытанием.
Сергей Белов: «Костяк команды Кондрашин сохранил – Андреев, Саканделидзе, Паулаускас, Сергей Белов, Жармухамедов, Поливода были уже проверенной в боях самого разного уровня дружиной, и искать от добра добра было бессмысленно. Болошев и Томсон также не были новичками. В национальной команде были собраны объективно лучшие на тот момент баскетболисты Союза. Задача Петровича состояла не в том, чтобы принципиально обновить состав, а в том, чтобы дать ему дополнительно раскрыться» [98, с. 123–124].
Дебютанту Едешко, несмотря на его 195-сантиметровый рост, предстояло сыграть очень важную роль разыгрывающего. Первый тур помог Кондрашину освоиться и укрепить позиции, а СССР выиграл в матчах с Румынией (+28), Западной Германией (+37), Испанией (+60), Францией (+12) и Польшей (+21). В полуфинале состоялся матч против Италии, которая набирала обороты и в составе которой уже выступали такие известные личности, как совсем юные Марцорати и Дино Менегин. Однако итальянские спортсмены не смогли устоять перед «советским катком» (93:66).
Поливода: «Кондрашин внес несколько изменений, он выбрал на мою позицию Сашу Белова, игрока с другим стилем игры. У него был другой подход, было лучше общее понимание» [95].
Едешко: «Как только я пришел в сборную в 1970 году, он сразу же выбрал меня в стартовую пятерку. В то время
