"Всего я и теперь не понимаю" - Александр Гладков
24 апреля
Процесс антисоветского «правотроцкистского блока» («Правда», 12 марта 1938). На снимках: слева — А.Я.Вышинский произносит речь; справа — часть зала заседания Военной Коллегии Верховного Суда СССР
Со слов Х. подробности ареста Стецкого28. Когда-то любимый ученик Бухарина, он предал своего шефа еще в конце двадцатых годов и делал карьеру в то время, как его былые товарищи испытали ссылки, тюрьмы, расстрелы. Но и он лишился доверия. Или, м.б., его убрали как человека, знавшего что-то, что хочется забыть? Или те, кто моложе и лезут вверх, подставили ему ножку (что сейчас проще простого)?
27 апреля
Открылось движение по новому Крымскому мосту. Он очень красив и наверное понравился бы Маяковскому.
29 апреля
Я счастлив ровно настолько, чтобы не быть в отчаяньи.
Май
1 мая
Лучшее в литературе — дневники покойного Ильфа. Т.е. отрывки из записных книжек.
Написал Лёве письмо и вложил в конверт наудачу вырванные из журнала страницы с рассказом Хемингуэя «Снега Килиманджаро». Вдруг дойдет. Но до литературы ли ему сейчас?
2 мая
Судя по газетам, Блюхер принимал парад в Хабаровске. Стало быть, слухи об его аресте не подтверждаются. Но подтвердился слух об аресте Белова <...>
В «Известиях» хорошая статья Эренбурга29. Сейчас его имя редко появляется в печати, хотя он в Москве. Кто-то недавно видел его в Клубе писателей.
8 мая
Рассказы Х. о разном.
Сталин жгуче интересовался событиями в Германии, связанными с путчем Рема. Ему несколько раз в день посылали подробные сводки, а после много недель подряд сообщали информацию о настроениях немецкого народа. В то время, как наша пресса комментировала резню как симптом ослабления гитлеровского режима, Сталин уже тогда сказал как-то Радеку, что она приведет к усилению диктатуры. Х. сказал это один близкий к Радеку человек из так называемого «бюро Радека». М.б., есть какая-то цепочка между событиями: XVII съезд — путч Рема — расправы после убийства Кирова и 37-й год. Х. очень гордится, что он не пошел работать в «бюро Радека», хотя его и звали. Это спасло Х. — все сотрудники Радека погибли вслед за ним. Он объясняет это не случайностью, а своей интуицией: ему не нравился Радек. В это время Радек в окружении Сталина играл роль фаворита-шута. Его не подпускали к решению ключевых вопросов, но Сталин охотно слушал его и смеялся его остротам. Радек не только не держался оппозиционно, но, наоборот, грубо льстил Сталину и выдумывал всякие пышные определения вроде «зодчего социализма» и т.п. Вероятно, он после сам хохотал над своей лестью. Он был откровенно циничен. Его первым следователем был молодой Кедров30. По августовскому процессу 36-го года долго не давал показаний Мрачковский и еще И.Н.Смирнов. Допрос Мрачковского продолжался 90 часов подряд. Главным следователем был опытнейший чекист, глава нашей разведки Слуцкий31. Он после острил: «Начал допрос бритым, а потом выросла борода». Мрачковский был непоколебим. Приезжал на допрос Молотов. Мрачковскому что-то сулили, говорили о долге перед партией. Наконец он сломался. Тогда ему дали очную ставку со Смирновым. Мрачковский уговаривал того подписать протоколы. Они плакали и обнимались. Уговорил. Они попрощались, зная, что ждет их обоих.
Н.И.Бухарин незадолго до ареста. Октябрь 1936 года
9 мая
Надо все-таки хоть вкратце записывать то, что приходится слышать. Особого риска я в этом не вижу: если за мной не придут, то ничего не найдут, а если придут, то с дневником ли, без дневника ли — все равно не выпустят. Может быть, даже будет лучше: успокоятся на дневнике и не станут задавать бредовых вопросов: кому и за сколько я продал Загорянку — японцам за иены или немцам за марки. Ведь чем-то наполнить «дело» нужно, а тут — какой сюрприз — все уже готово: «записывал клеветнические измышления»... Так вот, новые «клеветнические измышления», о которых говорит вся Москва — это новые аресты среди военных.
Еще рассказы: во время февральско-мартовского пленума Ягода еще не был арестован, но предчувствовал, что его ждет. Перед пленумом был арестован его доверенный человек и личный друг, нач. спецотдела НКВД Молчанов32. Он дал какие-то показания. На пленуме Ягоду засыпали вопросами о Молчанове. Особенно горячился Берия. Ягода, бледный, отвечал тихо и сбивчиво, но иногда злобно. Его ответы покрывались криками. Особенно громко кричали те, кто сам опасался репрессий: тогда еще не знали, что бояться должны все. Сталин, сощурившись, смотрел в зал. Самый драматический момент пленума, когда привезли и ввели в зал Бухарина и Рыкова. Бухарин говорил со слезами в голосе и категорически отрицал свою вину. Он умоляет партию поверить ему. Неумолимый голос Сталина раздается именно тогда, когда зал затих, словно задумавшись: «Это не защита революционера, это бабьи слезы... Ты должен привести доказательства...» — «Я докажу, докажу...» — «Ты можешь это сделать и в тюрьме...» Общие крики: «В тюрьму их, в тюрьму!..» Рыков сидит, опустив голову. Их уводят. Около стола президиума бегает и суетится маленькая фигурка Ежова. Он что-то шепчет Сталину. Эйхе, Шеболдаев и Варейкис чуть не сцепились в драке. Они осыпают друг друга обвинениями и угрозами. Сталин смотрит на них с усмешкой.
Перед арестом Ягоды уже были взяты все начальники отделов НКВД, кроме начальника разведки Слуцкого. Его взять было нельзя: он персонально возглавлял сеть наших резидентов. С осени 36 года Сталин в органах опирался на командующего войсками НКВД Фриновского, личного недруга Ягоды. После ареста Ягоды собрался партактив НКВД. Ежов произнес страшную речь, обвинив Ягоду и в шпионаже, и в сотрудничестве с охранкой, а также сотрудников Ягоды Паукера, Молчанова, Воловича, Горба, Гая, Лурье, Островского и др. Артузов выступил с обвинениями Слуцкого. Но тот смело ответил и уцелел. Все собрание проходило в атмосфере звериного страха: все оглядывали друг друга, думая, кто будет взят завтра. После было несколько самоубийств.
Отдельные детали, может быть, и неверны, но общая атмосфера, видимо, точна.
13 мая
Вчера целый день у В.Э. Он сам позвонил и пригласил зайти. При мне ему позвонил К.С.Станиславский и они долго разговаривали, но больше говорил К.С., а В.Э. только подавал реплики. Говорили также о его друзьях и недругах. Он рассказывал об Ю.Балтрушайтисе33. О разных видах формализма. О
