Бражники и блудницы. Как жили, любили и умирали поэты Серебряного века - Максим Николаевич Жегалин
3 января к Блоку приходит Есенин. Говорят обо всем происходящем и, в частности, о том, почему большевики разрушают соборы, дворцы, усадьбы.
– Из озорства, – говорит Есенин.
Блок же думает иначе: разрушают соборы, потому что сто лет поп брал взятки и торговал водкой. Гадят в барских усадьбах, потому что сто лет там насиловали и пороли девок. Валят парки, потому что сто лет под развесистыми липами господа показывали свою власть. Блоку кажется, что это возмездие необходимо и оправданно. Более того, именно это и есть музыка революции.
Двенадцать красногвардейцев идут через Петербург. Кто ведет их за собой?
Где-то в Олонецкой губернии вздыхает брошенный Есениным поэт Клюев. Нечего есть, Клюев болен, слаб и весь покрылся коростой. «Если бы хоть кто-то из его „друзей“ хоть раз не сходил в „Привал комедиантов“, ему было бы на что купить еды», – так думает Клюев! Но никто не хочет помогать поэту, да и чем поможешь?
В «Привале комедиантов» холодно, темно и сыро. Электричества нет, горят свечи. На сцене репетируют пьесу «Зеленый попугай». Мебель пообтрепалась, ковры подгнили, задник того и гляди упадет. Бегают крысы. Периодически наведываются красногвардейцы, требуют документы.
«Погодите, мы до вас доберемся!»
Красногвардейцы выходят на улицу. Ночь. Вьюга заливается «долгим смехом». Где-то за этой вьюгой, за стеной снега, мелькает силуэт. Кто это?
Анна Ахматова не ходит в «Привал комедиантов». Январь она проводит у Владимира (Вольдемара) Шилейко. Кто такой Шилейко? Друг Гумилева, поэт, востоковед, переводчик. Гумилев называл Шилейко гением, но Ахматова никогда так не считала. Более того, ее всегда отпугивало в Шилейко что-то странное, необъяснимое, какой-то его едва заметный психический сдвиг. Но сейчас она сидит в его каморке во флигеле Фонтанного дома и не может на него насмотреться. Шилейко поит ее кофе (какая редкость), кормит печеной картошкой (какая редкость), что-то говорит, говорит, говорит. Гумилев уехал, Анреп уехал, Царскосельский дом продан, Слепнева больше нет. Ахматова впервые за долгое время чувствует себя защищенной. На улице слышны выстрелы. Красногвардейцы стреляют в темноту, в метель, в ветер. Выходить не хочется.
Гумилев тем временем в Париже и влюблен в «голубую звезду» – Елену Дюбюше, полурусскую-полуфранцуженку из обедневшей интеллигентской семьи. Но как ни старается Гумилев, сколько ни пишет стихов, сколько ни сыплет слов о любви и безмерной страсти, «голубая звезда» уплывает с богатым американцем на другую сторону небосвода.
Вот девушка с газельими глазами
Выходит замуж за американца.
Зачем Колумб Америку открыл?
Гумилев замыкается в себе, ищет выхода, хочет бежать на Персидский фронт, но получает отказ, в итоге едет в Лондон – в надежде оттуда попасть на фронт Месопотамский.
В конце января в Москве собираются два поколения поэтов. Вечер так и называется: «Встреча двух поколений поэтов». Футуристы (Маяковский, Каменский, Бурлюк) встречаются лицом к лицу с символистами (Вяч. Иванов, Белый, Бальмонт), которых еще недавно сбрасывали с парохода современности. Неопределившиеся (Цветаева, Ходасевич, Пастернак) наблюдают за схваткой, но схватки не происходит. Услышав стихи Маяковского, Белый вскакивает и не может сдержать восхищения. Никто никого не свергает, ни у кого нет сил.
«Христос! Вот кто ведет красногвардейцев». Блок приходит к этой мысли внезапно, она вытекает из музыки, выкристаллизовывается из метели. Революцию ведет за собой Христос.
29 января Блок заканчивает писать «Двенадцать». «Сегодня я – гений», – помечает он в своей записной книжке.
Февраль
Все перемещаются на две недели вперед. 1 февраля превращается в 14‐е: указом советской власти страна переходит на григорианский календарь. Комиссар Киева предписывает управе закончить уборку трупов с улиц города. В Туле расстреливают крестный ход. Скулы москвичей опухают от недоедания, купить какие-то продукты можно только за немыслимые деньги у спекулянтов, с которыми советское правительство ведет отчаянную борьбу. Профессор-гигиенист Хлопин приходит к неутешительному выводу: на 50 граммов хлеба в день человек выжить не может.
К Петербургу приближаются немцы. Блок, только что закончивший «Двенадцать», за несколько дней пишет «Скифов».
Мильоны – вас. Нас – тьмы, и тьмы, и тьмы.
Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы,
С раскосыми и жадными очами!
И вдруг, надорвавшись, перестает слышать мучивший его гул, перестает различать всякую музыку. Тишина.
Немцы приближаются к Петрограду, Волошин читает газеты в Коктебеле, и ему кажется, что сбывается пророчество Евдокии Лопухиной, первой жены Петра I: «Петербургу – быть пусту». Но пророчество сбудется позже.
В Крыму, как и везде, беспорядки. Волошин пытается защитить свой дом, пишет письма комиссарам. Пытается защитить и соседние дома – не дать разграбить, сжечь, уничтожить. Начинает «приятельствовать» с пятью красногвардейцами, которые могут помочь, обещает нарисовать их портреты, но вскоре узнает, что эти красногвардейцы расстреляны матросами за грабеж и убийства.
Тем временем в Москве выбирают короля поэтов.
Поэты! Учредительный трибунал созывает всех вас состязаться на звание короля поэзии. Звание короля будет присуждено публикой всеобщим, прямым, равным и тайным голосованием.
Всех желающих принять участие в этом грандиозном празднике просят записаться заранее.
27 февраля в здании Политехнического музея битва. Не протолкнуться: зал набит до отказа. Поэты выступают по очереди – почти никого серьезного. Слушают плохо: шум, болтовня, крики. Кто-то пытается читать Бунина, Блока – на них шикают: что за старье? Наконец выходит Маяковский. Своим необъятным голосом он мгновенно перекрывает гомон и заставляет себя слушать. Читает «Облако в штанах», торопится, стараясь уложиться в отведенное каждому поэту время. Все замирают: вот он, король! Маяковский уходит с эстрады с уверенностью в победе, но вдруг откуда ни возьмись появляется Северянин! Скрестив на груди руки, он «поет» несколько своих старых стихотворений и уходит. Начинается голосование. Зрители кладут записки в специальную корзину. Маяковский нервничает. Северянину будто бы все равно. Оглашение результатов. С незначительным перевесом, но все-таки – королем поэтов становится Игорь Северянин! На него надевают мантию, коронуют. Через несколько дней сборник Северянина выходит с подписью «Король поэтов». Футуристы объявляют выборы недействительными и проводят вечер под лозунгом «Долой всяких королей».
Весна
3 марта в Брест-Литовске подписан мирный договор с Германией. В этот же день в левоэсеровской газете «Знамя труда» выходит поэма Блока «Двенадцать». Никто ничего не понял. Одни видят в поэме благословение большевиков,
