Ангарский маньяк. Двойная жизнь «хорошего человека» - Елизавета Михайловна Бута
«Казино» вместе с «Пожарниками» оказались под ударом. По наводке спецгруппы было арестовано сразу несколько человек. При виде кого-то из оперативников из «маньячной группы» люди все так же замолкали, но теперь в этом молчании появилась толика уважения. Пожалуй, именно эта нота уважения и стала главной мотивацией для всех сотрудников группы. Никаких бонусов, дополнительных источников дохода или продвижения в карьере — в спецгруппу «ссылали» без права на возвращение. Поначалу оперативники здесь работали год или два, пока не решатся подать в отставку. Оставались лишь практиканты, которых отправляли сюда, как Артема, практически сразу после начала службы. Они даже не представляли, что их работа может быть организована как-то иначе. Но с тех пор, как арестовали несколько человек из ОПГ, оперативники из спецгруппы перестали обсуждать на каждом перекуре, как удачнее уволиться и куда бы пойти работать.
После ареста эти несколько бандитов вели себя так, как это обычно и бывает. Сначала отказывались говорить, а потом со спокойной душой «вдруг» начали давать показания. Спецгруппа занималась расследованием очередной пропавшей девушки с сомнительным прошлым, когда выяснилось, что члены ОПГ так же внезапно стали отказываться от своих показаний.
— Если так пойдет, то там половину придется до суда освобождать, — возмущался Морозов на очередной планерке. — Вы видели, что они отказались от признания в убийстве мужчины в баре?! Там одна из свидетельниц — его жена, которую они же и изнасиловали.
— Свидетелей нет. Все отказались от своих показаний, а женщина исчезла и вряд ли уже что-нибудь скажет, — мрачно отозвался Дубынин, с преувеличенным интересом разглядывая темный круг, оставшийся на столе от чашки с кофе.
Через пару дней после этого разговора Морозова вызвали к начальству и весьма настойчиво попросили заняться тем, ради чего и была организована спецгруппа, то есть поимкой маньяка, орудовавшего с конца 1990-х годов.
— Вы не думаете, что он мог и в тюрьму уже попасть, и переехать, и даже умереть? — поморщился Морозов, которому было неприятно выслушивать эти претензии. Будто он сам не знает, чем ему заниматься и как руководить группой.
— А это значит, что преступника и искать не нужно? Это ж можно всех мертвыми объявить и пойти по домам, чаи гонять, — как-то слишком резко отреагировал начальник отделения. Юрий поднял голову и с интересом посмотрел на начальника. Морозов прекрасно знал, что такая нервная реакция появляется только в одном случае — из-за страха перед кем-то, кто обладает большей властью.
— Я понял, — ответил Морозов. — Сделаю запрос, и начнем заново работать по старым делам.
Уже уходя, он понял, что сделал что-то не так. Начальник прощался преувеличенно вежливо, а Морозов знал, что такая вежливость обычно не предвещает ничего хорошего. Впрочем, терять ему было нечего, ему бы до пенсии дотянуть. Если удастся перед отставкой найти этого неуловимого призрака, то будет замечательно, ну а если не получится, то и ладно.
Однажды я обратился к экстрасенсу. Мы были в тупике, вот я и спросил о том, чем закончится это расследование. Столько лет все-таки, сами понимаете. Она сказала, что преступника поймают, но, говорит, это будете не вы. Так и вышло.
Юрий Морозов
— …Делай что должно, и будь что будет, — закончил Морозов планерку.
Он обвел глазами собравшихся в комнате сотрудников и попросил всех через пять минут собраться во дворе, чтобы отправиться к берегу реки за окружной дорогой, где в разное время находили трупы девушек.
Как ни странно, сам факт, что сразу несколько мест старых преступлений находятся на одном квадрате карты, стал для Морозова открытием. Он и сам не раз изучал материалы старых дел, которые стали предметом рассмотрения знаменитого доклада Николая Китаева, благодаря которому и была организована группа. Однако всякий раз он сосредотачивался на выяснении обстоятельств конкретного дела, и только накануне, когда решил объехать с ребятами все места преступлений, он вдруг понял, что у всех них много сходных характеристик. Вывод банальный до глупости, но ведь не приходил он раньше никому в голову! Возможно, и что-то другое удастся выяснить, если начать все эти дела расследовать с чистого листа. Все равно все эти тонюсенькие папки с материалами дел об убитых девушках мало чем могли помочь следствию. Они состояли из перечня отписок и бесполезных поверхностных экспертных заключений, за которые впору было бы уволить всех «экспертов» к чертовой матери.
И вот серым, изматывающе холодным ноябрьским утром десять оперативников во главе с Юрием Морозовым приехали на первое место преступления. Поначалу люди настороженно выбирались из машин и начинали неуклюже топтаться на месте, не понимая, что им здесь делать. Затем все разбрелись по берегу реки и стали проводить осмотр места преступления согласно протоколу. По большому счету все надеялись на то, что начальник поймет бесперспективность своей задумки и разрешит вернуться в отделение, но вместо этого Морозов поблагодарил ребят за проведенный осмотр места преступления и велел направляться к следующему. Оно располагалось буквально в пяти минутах езды от этого участка на берегу реки. Третье место находилось еще в десяти минутах езды.
— Чтобы сюда заехать, нужно хорошо знать места, — задумчиво проговорил Артем, выбираясь из салона автомобиля. — Съезда с дороги не видно, — пояснил он.
Странная и глупая на первый взгляд идея объехать все места, где находили тела девушек, действительно принесла пользу. Расследование убийства начинается с осмотра места преступления, и к концу дня всем стало ясно, что они действительно начинают расследование трех десятков убийств девушек с нуля. Вернее, по выражению Артема Дубынина, они начинали «с отрицательных чисел». После этого рейда по пяти местам преступления Морозов велел всем собраться у него в кабинете.
— У кого какие соображения? — спросил он, обводя всех тяжелым взглядом.
Оперативники молчали и недоуменно переглядывались.
— Накидывайте идеи. Все, что в голову приходит, то и говорите, потом будем обсуждать, — махнул рукой Морозов и пошел к чайнику, стоящему в углу комнаты. — Артем, будешь кофе?
Оперативник недоуменно кивнул, и атмосфера в комнате тут же изменилась. Люди почувствовали себя в безопасности. Всем стало понятно, что сейчас они могут сказать все, что угодно, и за это им ничего не будет.
С таких мозговых штурмов они теперь начинали каждый рабочий день. Впоследствии Юрий Морозов даже рассказал об истории этого метода. Оказалось, что он был придуман еще в 1930-е годы американцем Алексом Осборном и включал
