Роковые женщины Серебряного века. По материалам судебных процессов - Лев Яковлевич Лурье
Удалось наладить производство, и на деньги, вырученные от продажи сахарина, не только амортизовать затраты, но и получить достаточный доход, вследствие чего завод мог просуществовать около 2 лет. Но главному владельцу этого предприятия не удалось увидать расцвета последнего, так как его самого большевики отправили к праотцам уже в конце 1919 года.
Вскоре после моего приглашения быть консультантом на заводе по изготовлению сахарина Габаев пригласил меня к себе в гости на обед. Я помню, что мне не хотелось заводить близкое знакомство с человеком, которого я мало знал, но когда он сказал мне, что меня очень хочет видеть его жена, которая много наслышана о моих подвигах, то я очень заинтересовался узнать, кто она. Тогда я получил ответ, что она — бывшая жена военного министра В. А. Сухомлинова, который дал ей развод, а сам он находился в Финляндии, куда ему удалось пробраться тайно от большевиков. Легко понять, что желание поговорить и кое-что узнать от этой роковой женщины пересилило все опасения, которые невольно рождались в моей голове, и я дал согласие прийти на обед.
После Февральской революции Сухомлиновой было опасно держать деньги в банке на свое имя, и она обратилась к своему хорошему знакомому из банковского мира за советом, что ей делать. Знакомый посоветовал перевести деньги на имя другого лица, которому она хорошо доверяет. Так как у Е. А. в тот момент подходящего лица не нашлось, то банковский ее знакомый предложил ей познакомиться с находившимся случайно в банке господином Табаевым, которого он мог ей рекомендовать как лицо, заслуживавшее доверия. Таким образом состоялось знакомство, за которым последовал перевод всех денег В. А. на имя Табаева, а затем развод и в конце концов бракосочетание.
Обладая хорошими средствами, чета Табаевых поселилась в роскошной квартире на Захарьевской и, несмотря на сильный продовольственный кризис, имела возможность доставать не только необходимые съестные припасы, но и редкие деликатесы и великолепные вина. Такого обеда, которым они меня угостили, я уже давно не ел.
Сама хозяйка, как женщина, произвела на меня чарующее впечатление. Великолепно сложенная, несколько выше среднего роста, блондинка с выразительными большими серыми глазами, великолепными волосами и с хорошо сохранившимся цветом лица для своего, вероятно, 45-летнего возраста, она, несомненно, могла привлекать к себе внимание многих мужчин. Ее речь была очень привлекательна и сразу обнаруживала большое уменье и привычку вести и направлять разговоры на интересные темы. Но вместе с тем нельзя было отделаться от чувства, что это — властная женщина, знающая цену жизни, способная на разнообразные авантюры и не останавливающаяся ни перед какими препятствиями, чтобы достигнуть поставленной цели. Несомненно, что Габаев мог занять место мужа только при особо сложившихся обстоятельствах революции, и, конечно, он был слишком для нее маленький человек, могущий исполнять разве только ее поручения наподобие приказчика; понятно, он не мог дать ей того положения, которое она занимала, будучи женой военного министра.
Мне пришлось быть в гостях у Табаевых два раза: второе приглашение я принял, потому что Ек. Ал. по телефону сказала мне, что у нее будет ее хорошая подруга, А. Вырубова, которая в то время еще жила в Павловске. Как было устоять против искушения познакомиться с такой исторической личностью, и я, конечно, согласился провести вечер в этой интересной компании. Но, к сожалению, мне не пришлось увидать Вырубову, так как она была нездорова, позвонила в моем присутствии по телефону и сообщила, что у нее сильно повышенная температура и она не может рисковать выйти из дома.
Во время моих посещений Табаевых я узнал, что он занимается разными коммерческими делами и не только в Совдепии, но ведет дела и с Финляндией: ввиду недостатка бумаги он закупал бумагу в Финляндии и продавал ее большевикам, зарабатывая на этом громадные деньги.
Очень скоро после моего посещения Табаевых — не более чем через месяц, — он был арестован Чекой, обвинен в шпионстве для Финляндии и расстрелян. Ек. Ал. тоже вскоре была арестована и отправлена в начале 1920 года в Москву. Об этом ее аресте я узнал гораздо позднее от одной моей знакомой, Z., которая рассказала мне про свое знакомство с Сухомлиновой в Московской тюрьме».
Это последняя супружеская измена Кати Сухомлиновой. Бывший военный министр Сухомлинов сначала бежит в Финляндию, а оттуда эмигрирует в Германию, где проживет в полной нищете еще несколько лет, напишет воспоминания. Зимой 1926 года тело замерзшего 78-летнего старика найдут в Берлине на скамейке парка Тиргартен.
Чем закончилась жизнь Екатерины Гошкевич — Бутович — Сухомлиновой — Табаевой, мы точно не знаем. Владимир Коковцев и Василий Шульгин уверяли: ее видели в эмиграции. Княгиня Татьяна Куракина заявляла, что сидела с ней в 1920-м в концлагере в московском Андронниковом монастыре и что позднее та была расстреляна большевиками. Об этом же свидетельствовала и информантка уже упомянутого нами Алексея Ипатьева.
Заключение
Перед нами прошли жизнеописания четырех по-своему ярких и одаренных женщин, безнравственных, лицемерных, готовых на преступления ради положения в свете и богатства. В их биографиях две связанные с последними десятилетиями самодержавия общественные тенденции.
С одной стороны, разложение господствующего социального класса. Жертвы наших героинь — взяточники, люди без воли, верящие в оккультную чепуху, не разбирающиеся в людях, тратящие деньги на дорогие удовольствия, прежде всего на красивых спутниц. Это министры, градоначальники, видные чиновники, депутаты думы, президенты Большого международного Совета пожарных, модные адвокаты. Элита тогдашнего имперского общества. Слабовольные гедонисты, готовые подчиниться «русским Цирцеям». Если такие люди должны были защищать и укреплять существующий режим, то становится понятно, почему он так бесславно в одночастье развалился.
С другой стороны, уродливые искривления характера этих дам — подсудимых на судебных процессах отчасти объясняются невозможностью нормального самопроявления их в существовавших правовых и социальных условиях.
Конечно, в начале XX века мы уже видим примеры прежде невероятных успехов русских женщин в разных областях (не только на сцене) — Зинаиды Гиппиус, Анны Ахматовой, Марины Цветаевой — в литературе, Зинаиды Серебряковой, Натальи Гончаровой — в изобразительном искусстве, Татьяны Афанасьевой — в физике, Надежды Зибер-Шумовой — в химии, графини Софьи Паниной, Ариадны Тырковой-Вильямс, Марии Спиридоновой, Александры Коллонтай — в политике.
Но женщин по-прежнему не принимали на государственную службу: статья 156 Устава о службе гражданской гласила: «На канцелярские и другие должности во всех правительственных и общественных учреждениях, где места предоставляются по назначению
